Алекс Бринер. Последний ранг. Книга 2 - Страница 6

Червоточину трясло так, что те механические големы, которые ещё стояли, попадали на пол, с грохотом и дребезжанием.

На путь обратно мне понадобилось всего несколько секунд. Я взобрался на крышу и понёсся прямо по скатам и балконам, чтобы ускориться. Резерва во мне почти не осталось.

Уже на площади я убрал состояние призрака и побежал по земле, перескакивая через трупы монстров. А ими было завалено всё вокруг. Чернильная смола липла к подошвам обуви и воняло так, что можно было задохнуться. Даже башка закружилась… или это не от этого?

На бегу я снова посмотрел данные эхоса.

На экране оставалось предупреждение:

«ПРИМИТЕ РАДОНИТ! ВНИМАНИЕ! ПРИМИТЕ РАДОНИТ!».

Увидев меня, бегущего по площади, Римский махнул земляным молотом.

– Мы справились! Ни одна тварь не попала в туннель! Идея с Клавдием сработала, но ловить с него больше нечего!

Дальше, в стороне, стоял Клавдий.

Он замер на месте, склонившись к земле. Весь гнилой и почерневший, как чёртов трухлявый пень.

– На него так подействовал тёмный эфир, – пояснил друид Носов, который видимо успел зауважать своего нового деревянного голема. – Когда мы проходили по туннелю сюда, там был тёмный эфир и Клавдий его нахватался. И пока сражался, то постепенно гнил, пока не погиб. Славный был малый…

Друид вздохнул.

Я осмотрел остальных. Корней Жаров положил раненую Дарью на землю и не отходил от неё, Сергей принёс тело убитого врача Ершова, тоже положил на землю, чуть подальше. Павел склонился к мёртвому лекарю, сжимая его руку, по его лицу текли слёзы, он еле слышно шептал: "Простите меня… пожалуйста, простите… я не хотел… я не знал, что так получится… ненавижу Дуо-То… надо было найти щит… я покаюсь вашей семье, я… я… простите меня, бога ради…".

Виринея в это время помогала Римскому передавить крупный порез на плече его же повязкой с головы. Сама некромантка тоже выглядела потрёпанной, её платье разодрали крысы, отщипав половину зеркальных пластинок.

– Не ранена? – всё равно спросил я у Виринеи.

Она качнула головой, как раз заканчивая перевязку Римского, и глянула на меня.

– Алекс… ты сам не ранен? – заволновалась сразу. – Ты такой бледный.

В этот момент червоточина опять вздрогнула.

– Всё! Уходим! – крикнул я всем и первым вошёл в туннель. – Сейчас быстро проверю – и за мной!

Тёмный эфир из туннеля никуда не исчез, но его стало намного меньше. Хотя всё равно было рискованно проходить через него – мой резерв могло высушить до нуля. Я слишком потратился. Сначала – на арене; потом – когда проходил в червоточину; после чего много запаса ушло на бой, эктоплазму, состояние призрака и призыв Абу. На обратный путь уже могло не хватить.

К тому же мой эхос опять замигал с требованием, но уже другим:

«ИСТОЩЕНИЕ! ВЫЗОВИТЕ ВРАЧА!».

Чёрт возьми. Надо было срочно искать другую червоточину – с чистым эфиром, чтобы восполнить потери резерва. Не мог же я постоянно надеяться на Виринею и её амулеты, тем более они восполняют меня ненамного.

Я остановился в начале туннеля, решая, что делать. Червоточина тряслась всё сильнее.

И тут из чёрного тумана вышла вейга Азель.

Всё такая же маленькая и хрупкая, как ребёнок. Только её лицо было серьёзным и строгим.

– Погоди, Бринер, не спеши, – сказала она, выставляя руку вперёд. – С тёмным эфиром тебе лучше не контактировать, пока ты не научишься ему противостоять. Поверь мне, это будет непросто. Я уже почти закончила, дай мне несколько секунд.

Теперь её тонкий голос совсем не вязался с уверенным и даже грозным видом.

Она раскрыла ладони вверх, и тёмный эфир снова начал впитываться в её кожу, буквально засасываться внутрь. Азель очищала туннель на моих глазах, чтобы я прошёл через него без потерь. И пока это происходило, вейга смотрела на меня своими большими темными глазами.

А ведь неожиданно.

Только сейчас я понял, что зря поставил её в список потенциальных жертв, да ещё на первое место.

Эта вейга оказалась сильным практиком по тёмному эфиру с Нео-стороны. Неужели это Чекалин её ко мне приставил? Скорее всего. Он предупреждал, что найдет мне второго учителя, тайного, но не говорил, что это будет вейга.

– Ты специально прыгнула за мной в червоточину, да? – прямо и очень тихо спросил я, чтобы никто не услышал.

Вейга ничего не ответила, продолжая поглощать тёмный эфир.

– Кто ты вообще такая? – задал я следующий вопрос, так же тихо.

– Теперь я твоя любимая горничная, – улыбнулась она.

– Кто?.. – Я даже опешил.

Хотя времени на удивление уже не осталось.

– Поговорим наверху, – ответила вейга. – Ты скоро завалишься в обморок. Темный эфир истощает тебя ещё и физически. А вот меня он, наоборот, усиливает.

Она подняла ладони выше.

Уже через несколько секунд чёрные клубы тумана впитались в её тело до самой последней капли, туннель очистился.

– Заходите! – позвал я остальных. – Живо!

В туннель вошли потрёпанные, грязные и уставшие люди.

Корней Жаров нёс сестру на руках, Сергей взял тело врача Ершова, Виринея придерживала Павла, опять хромающего на одну ногу. Друид Носов всё время оглядывался назад, жалея, что героически сгнивший Клавдий остался там.

Учитель Римский обогнул всех и пошёл рядом со мной.

– Ты плохо выглядишь, Бринер, – тихо сказал он, чтобы никто не услышал.

– Пройдёт, – так же тихо ответил я.

Ги-маг хотел сказать что-то ещё, но червоточина снова задрожала, на стенах туннеля лопнули оплетающие его нити.

– Быстрее! – крикнул я, подталкивая Римского. – Поднимайтесь по краю котлована наверх и ждите. Перегородки не касайтесь!

Все ускорились.

Вскарабкаться по стене котлована к зеркальной крышке червоточины было не так-то просто. Во-первых, яма была огромной, а во-вторых, на руках имелись раненые и, увы, мёртвые. Мы забрали не только врача, но и тех двоих погибших, которых вытащили из-под завалов.

Червоточина задрожала сильнее. Снизу дыхнул уже знакомый ветер, он принёс запахи тухлятины.

Туннель начал схлопываться: нити сращивались вместе, закрывая червоточину, стены ямы затряслись, посыпалась земля, снизу утробно загудело.

– Приготовьтесь! Как только перегородка разломится, выбираться надо быстро! – предупредил я.

– Я всех толкну вверх, – сразу предложил Римский. – Вылетите отсюда, как пробка!

Он поднял пласт земли со дна котлована и заставил его зависнуть у наших ног, чтобы задействовать, когда понадобится.

Я же старался не смотреть на зеркальную перегородку над головой, но когда она начала трещать и плавиться, то всё же глянул наверх.

Оставалось несколько секунд до открытия.

Зеркальное перекрытие пошло трещинами, снизу опять прогудело, ноги окатило холодом. Я взял за руку Виринею – не удержался от очередного приступа заботы.

Она руки не отдёрнула, а лишь крепче её стиснула.

И вот крышка ещё раз вздрогнула и с хрустом разлетелась вдребезги.

– Вперёд! – Римский толкнул всех снизу пластом земли.

И в этот момент ветер из червоточины принёс еле заметную дымку тёмного эфира, она сразу же добралась до моей кожи. Последние крохи магических сил были сожраны за мгновение. Перед глазами потемнело, тело пошатнулось, ноги не удержали, и я повалился назад, в закрывающуюся червоточину.

– Алекс! – в панике завопила Виринея.

И если бы она не держала меня за руку, то не успела бы вытащить.

Но она успела.

Вцепилась в меня клещом и выдернула наверх, обхватила крепко и откатилась вместе со мной от края ямы.

Червоточина с треском захлопнулась, выдохнув из себя пыль и вонь.

***

Я уже был близок к тому, чтобы потерять сознание, но Виринея не придумала ничего лучше, чем отвесить мне пощёчину.

Больно так, зараза.

– Алекс, не умира-а-й! – выдохнула она мне в лицо. – Не смей умирать!