Актерский тренинг. Гимнастика чувств - Страница 12

– Давайте погуляем! Вспомните Невский проспект. Мы идем от Адмиралтейства по левой стороне Невского – «наиболее опасной во время артобстрела». Запоминайте, что вы видите, дом за домом, ничего не пропуская.

– Все дошли до Садовой? Первый справа, опишите свое путешествие. Остальные – проверяйте картину на своих внутренних экранах, поправляйте товарища, дополняйте его описание подробностями, которые он пропустил.

Такие мысленные прогулки, тренирующие зрительную память и непрерывность внутренних видений, воспитывают навыки наблюдательности и могут входить в индивидуальный, домашний тренинг.

– Прогуляемся от Исаакия к Зимнему дворцу! Вы услышали мои слова, и на экране вашего внутреннего зрения мгновенно промелькнули два-три кадра – золотая шапка Исаакия, какие-то деревья Александровского сада, решетчатые ворота Зимнего. Нет, надо не летать, а идти пешком. Учитесь управлять крыльями воображения. С какого места начнем прогулку? Со скверика перед «Асторией»? Пройдите же не торопясь, обстоятельно, весь путь: вдоль скверика, мимо рядов туристских машин, мимо трагических есенинских окон бывшего «Англетера», через площадь, глядя на Исаакий, на его колонны, на площадку, с которой любуются городом экскурсанты, на верхний фонарик, куда теперь не пускают, на сверкающий купол, туда, «где дом в углу вознесся новый», туда, «где над возвышенным крыльцом с подъятой лапой, как живые, стоят два льва сторожевые», вдоль желтого фасада этого дома, глядя на деревья Александровского сада, перейдя Вознесенский проспект, мимо старых домов, потом перейду Гороховую улицу, рядом с домом, где работала ВЧК, вдоль парапета сада, мимо фонтана, глядя на Адмиралтейство, желтеющее сквозь деревья, прямо – Александровская колонна, направо – стрела Невского, слева – вся Дворцовая площадь и Зимний дворец.

– Куда отправимся теперь? По Невскому, или по Неве к Медному всаднику, или через мост на Васильевский остров, или на пляж у Петропавловки? Лучшие мысленные путешествия – по хорошо знакомым маршрутам.

Выбран маршрут. Ученики «гуляют», сидя на местах. Сначала в полной тишине, чтобы не спугнуть видения.

Осложняя задачу, педагог включается в упражнение:

– Мой голос будет мешать вам. Постарайтесь не прерывать цепочку видений, слушая меня. Продолжая свою «прогулку», отвечайте мне, как если бы и я там гулял рядом с вами.

Вопрос к одному из учеников:

– Где мы с вами теперь, до какого места дошли? Остановимся, рассмотрим этот дом. Глядя на дом, описывайте его мне.

К другому:

– Посмотрите направо, на другую сторону Невского. Что там?

– А вы где сейчас? Прошли мимо Дома книги? Впереди, на углу улицы Бродского, будет газетный киоск, помните его? Загляните, пожалуйста, нет ли там свежего номера журнала «Театр»?

– Подошли к кинотеатру «Аврора»? Что идет? Видели этот фильм? Нет? Посмотрите, когда ближайший сеанс. Отлично, идите в кассу, покупайте билет!

С самого начала надо предложить такую мысленную речь, чтобы она помогала видениям.

– Что самое трудное в упражнении? Удержать видение. Появляется оно сравнительно легко, а вот удержать его на внутреннем экране сложнее. Мысленная речь поможет вам в этом.

– Вначале казалось, что это совершенно простое, легкое упражнение. До того легкое, что и не нужно его делать. Разве всем людям не свойственны такие мечтания? Захотел – и представил себе все что угодно! Зачем же тренироваться? А вот зачем: чтобы воспитать в себе навык произвольной непрерывности внутренних видений на вымышленную тему. Непрерывность последовательных видений – этому надо учиться!

Для чего нужен такой навык? Станиславский говорил, что в каждый момент пребывания артиста на сцене во время действия, он должен видеть:

• или внешние предлагаемые обстоятельства, созданные режиссером и художником; то, что происходит в этот момент вне актера, на сцене;

• или то, что происходит в его воображении, – внутренние видения, которые иллюстрируют предлагаемые обстоятельства жизни роли.

«Из всех этих моментов, – пишет Станиславский, – образуется то вне, то внутри нас непрерывная бесконечная вереница внутренних и внешних моментов видений, своего рода кинолента. Пока длится творчество, она безостановочно тянется, отражая на экране нашего внутреннего зрения иллюстрированные предлагаемые обстоятельства роли…»

– Прогуляйтесь мысленно по дорожкам Петергофского парка.

– Потренируйте переключения видений. Отправляйтесь по Невскому до первого угла, до Малой Морской улицы. Идите медленно, ничего не пропуская. Теперь перекиньте видения на другой маршрут, на знакомую лесную дорогу возле вашей дачи, пройдите по ней немного и снова – Невский… До Большой Морской улицы!.. И опять – лесная дорога…

– Мысленно пройдитесь вот по этой комнате, поживите в ней.

– Совершите такие мысленные визиты в знакомые вам дома. Заходите в театры, в кино, пройдитесь по знакомым музейным залам. Только не пропускайте ни одного звенышка в цепочке последовательных воспоминаний. Не летайте на скоростных лифтах, а идите, как по лестнице – ступенька за ступенькой!

Домашний индивидуальный тренинг:

«Ложась спать и потушив свет, приучите себя ежедневно мысленно просматривать всю жизнь каждого прошедшего дня, старайтесь при этом детализировать свои воспоминания до последнего предела…»

И Станиславский уточняет, до какой степени необходимо детализировать воспоминания – если, например, восстанавливаете в памяти, как вы обедали сегодня, то надо вспомнить:

• все, что вы ели и в какой очередности;

• вкус всего съеденного;

• всю посуду и общую ее расстановку на столе;

• мысли и внутренние чувства, вызванные обеденным разговором.

Такая детализация необходима при любом воспоминании. Надо стараться внутренне увидеть и как бы снова прожить всю последовательность отдельных действий, из которых складывается отрезок жизни. Понятно, что весь день таким образом не вспомнить – времени не хватит. Пусть вспомнится немного, но зато подробно!

Полезно в таком тренинге медленно просматривать комнаты, где приходилось бывать, и, вспоминая отдельные вещи в них, мысленно пользоваться ими так, как это было в действительности.

Эту привычку, как говорил Станиславский, надо набить себе долгой систематической работой.

Пока нам еще не нужно создавать киноленту иллюстрированного подтекста роли, но, готовясь к этому, займемся созданием киноленты прожитого дня. Этапы такие:

Начиная с определенного момента, «пятимся назад», то есть припоминаем, что мы делали минутой раньше, потом – где мы были и что делали пять минут назад, полчаса назад и т. д. – вплоть до момента пробуждения сегодняшним утром. Получается цепочка последовательных видений от данной минуты в аудитории до утра у себя дома.

Эту цепочку фиксируем в том же порядке несколько раз подряд.

То же проделываем в обратном направлении, начиная с момента пробуждения до данной минуты.

После нескольких повторений «не чувствуете ли вы, что все эти воспоминания и проделанная вами работа оставили в вас какой-то след, в виде мысленного, чувственного или иного представления о довольно длинной жизни вашего сегодняшнего дня. Она сплетена не только из воспоминаний об отдельных действиях и поступках, проделанных вами в ближайшем прошлом, но и из ряда пережитых вами чувствований, мыслей, ощущений и прочего».

– Мы говорим о ежедневных воспоминаниях будничных событий дня. Их не нужно фиксировать кинолентой. Но несколько раз в неделю, чтобы постоянно формировался навык, создавайте фиксированную киноленту дня, такую, чтобы надолго запоминалась. Выбирайте для этого дни, чем-нибудь примечательные для вас. Время от времени просматривайте старые киноленты. Создание их – отличный способ заготовки материала для творчества.

– Послушайте, что писал Эйзенштейн: «Я необычайно остро вижу перед собой то, о чем я читаю, или то, что приходит мне в голову. Здесь сочетается, вероятно, очень большой запас зрительных впечатлений, острая зрительная память с большой тренировкой на «day dreaming» (сны наяву – англ.), когда заставляешь перед глазами, словно киноленту, пробегать в зрительных образах то, о чем думаешь, или то, о чем вспоминаешь. Даже сейчас, когда я пишу, я, по существу, почти что «обвожу» рукой как бы контуры рисунков того, что непрерывной лентой зрительных образов и событий проходит передо мной. Эти острозрительные, прежде всего, впечатления до боли интенсивно просятся на воспроизведение».