Аксенов - Страница 9
1 июля я приехал к сестре в Казань, где имел в виду провести свой отпуск. 3 и 4 июля мне пришлось встретиться с П. Аксеновым. Он был тогда членом партии и работал на стройке гортеатра. 7 июля, после постановления президиума ВЦИК о предании суду П. Аксенова, последнего арестовали.
18 авг[уста] я вернулся из Казани в Сталинабад. 19 авг[уста] я сообщил секретарю парткома т. Назарову и члену парткома т. Кульчину о том, что мой брат и его жена репрессированы. Это заявление послужило причиной моего исключения из партии… […] После исключения из партии 8 сентября последовал приказ дир[ектора] ин[ститу]та о снятии меня с препод[авательской] работы. […]
С 19 авг[уста] я не работаю. После постановления январского пленума ЦКС ВКП(б) мне разрешают работать в средней школе, правда, не по специальности. Думаю, что в Москве мне дадут работу по моей специальности. Я 14 лет работал преп[одавателем] истории. Никогда я не имел взысканий за свою работу… С братом с 1934 г. абсолютно никакой связи не имел… За его преступные действия, о которых ничего не знаю, кроме газетного материала, я несправедливо несу бездушное надругательство.
Вот, кажется, и все.
А. Аксенов (подпись).
P. S. Если в Москве разрешится вопрос о моем назначении на работу в тот или другой край, то я прошу вас разрешить Васильку жить в Казани у моей сестры.
Глава третья
Стиляга Вася
ЕВГЕНИЙ ПОПОВ:Даже интересно, что после темы судьбоносной — детство писателя, мы говорим о пижонстве Аксенова.
АЛЕКСАНДР КАБАКОВ:А это тоже судьбоносное…
Е.П.:Да, я полагаю, что его стиль, одежда, и не только одежда, много могут сказать о нем. Я здесь очень надеюсь на тебя, потому что, извини, ты тоже пижон, тряпичник. Потому что у тебя…
А.К.:Хорошо, я тряпичник. Какой я тебе тряпичник?! Я вообще моду не признаю.
Е.П.:Извините, пожалуйста, Александр Абрамович.
А.К.:И прошу впредь…
Е.П.:Все, все, я признаю, полностью разоружился. Я только хочу сказать, что у тебя тоже, как и у Аксенова, цепкая память на детали, на названия, одежды в том числе. То есть внимание к вещному миру вообще.
А.К.:Да, это есть. Но что касается Васи — он был при этом странным образом невнимательным к вещам, я бы так сказал, меньше определенного масштаба.
Е.П.:Интересное наблюдение. Ведь его, наоборот, упрекали многие за внимание именно к мелочам.
А.К.:У меня есть этому, настаиваю, невниманию к мелочам объяснение. Когда Вася перестал быть сыном советского начальника, у которого было много всяких вещей, игрушек например, он стал сиротой, у которого не было ничего. Бедные люди не помнят деталей, потому что у них ничего нет, нечего помнить…
Е.П.:Ну как это у них ничего нет?
А.К.:А что, у Васи игрушек было много? Тряпичный львенок — он его на всю жизнь запомнил.
Е.П.:Вот именно! У бедных вещей мало, вот они их и запоминают. Я не могу сказать, что жил в богатой семье, но я, например, помню прекрасно с шестилетнего возраста свои вельветовые штаны, которые застегивались на…
А.К.:…пуговичку под коленкой?
Е.П.:Совершенно верно, на пуговичку под коленкой. Вельветовые, и цвет их помню, такие коричневатые. Что ж мне еще помнить, если не их? Именно потому, что небогатые, все запоминалось. Так что твое объяснение твоему же наблюдению, что Вася был невнимательным к особо мелким вещам, не проходит.
А.К.:Ты был небогатый, а он был нищий. Надо отдавать себе отчет: когда он по родственникам скитался, он нищий был, у него не было ничего. У него не было игрушек или почти не было игрушек.
Е.П.:По-моему, если прочитают это родственники Аксенова, они обидятся. Его дядя был не разнорабочим, он был все-таки преподаватель чего-то там, какого-то марксизма-ленинизма.
А.К.:Его, когда взяли Павла Васильевича, погнали с работы.
Е.П.:Но все-таки, если у мальчишки была крыша над головой, то были и игрушки, хоть какие-то. Львенка, правда, у него в детдоме в первую ночь украли.
А.К.:Вот я и говорю… А игрушки развивают в человеке внимание к мелким вещам, они мелкие сами, они соразмерны мелкому человеку. И Васе в детстве было не на чем развивать такую память. А возникла и развилась эта память на вещи, в том числе и мелкие, у Васи, когда он стал подростком и юношей. Когда он стал стилягой. Потому что из этого и возникали стиляги — из неприятия окружающего мира и его мелких, даже мельчайших вещей. И потом Васино это стиляжество стало знаменитым. Спроси у среднего читателя: Василий Аксенов — кто такой? Это знаменитый человек, писатель и стиляга. Это просто вторым идет после писательства.
Е.П.:Чтобы все понять, достаточно посмотреть на фотографии Василия Павловича за многие годы. И на них видно, что он, конечно, стиляга. Но мне кажется, что вообще-то он не был типичный стиляга…
А.К.:Вот это правильно и довольно тонко. А был типичный — знаешь кто?
Е.П.:Кто?
А.К.:«Комсомолец примодненный» — это оголтелых стиляг выражение. И это было определение не нравственное, тем более не политическое, а чисто стилистическое, эстетическое, внешнее. В моей молодости было, и до меня было. «Комсомолец примодненный» — это что такое? Так, на вид не придерешься, комсомолец: костюмчик, галстучек, причесочка… А посмотришь внимательно — а причесочка-то с коком!
Е.П.:Во-о как…
А.К.:С небольшим, но коком. А небольшой кок — это, между прочим, куда круче, как теперь говорят, чем большой, потому что большой носили только сумасшедшие, оголтелые, которые по Броду, по Пешков-стрит, то есть по улице Горького в Москве ходили взад-вперед и больше ничем не занимались, ничего собой не представляли. И вкус у них был так себе, не вкус, а только протест — вот, не хочу быть как все вокруг. А небольшой кок носили студенты Гарварда. И костюмчик — вроде наш он, костюмчик, да не наш, а съездили его сшить в город Таллин, который теперь пишется с двумя «н» вопреки правилам не только русской, но и всякой человеческой орфографии, да, в Таллин съездили, и он весь совершенно не наш костюмчик. А то это и вообще чудом долетевший из самого города Нью-Йорка костюмчик от Brooks Brothers— чудом, через двадцатые руки — и осевший на таком счастливчике… А такой скромный, вроде бы и наш костюмчик, понимаешь?..
Е.П.:Совершенно верно, и ботиночки соответствующие. Гэдээровские ботиночки или чешские.
А.К.:Вот и видно по тебе, что ты маленький мальчик сорок, значит, шестого года рождения, и сиди, когда старшие говорят. Не было в конце сороковых в нашем обращении ни гэдээровских, ни чешских ботинок «Цебо»… А было две вероятности. Либо это были ботиночки «на тракторах», иначе говоря, «на манной каше», то есть знакомый сапожник наклеивал пластину сантиметра в три из белого каучука на подошву обычных ботинок. Но это был дурной вкус, был свой дурной вкус у стиляг. Либо надо было пойти в магазин «Военторг» и использовать совершенно противозаконные методы, а именно: уговорить старшего лейтенанта, который там что-то себе покупал. Милый такой молодой человек, красивый, прилично одетый, как я сказал, примодненный комсомолец, подходит и говорит: «Товарищ старший лейтенант, мне же не продадут, у меня же офицерского билета еще нет, я вот пока только в медицинском институте учусь в Ленинграде, возможно, попаду врачом на военно-морской флот, вы мне не купите, вот денежки, на ваш офицерский билет форменные морские ботинки?»
Е.П.:Что за ботинки?!
А.К.:Сейчас узнаешь… Ну, старший лейтенант покупает ботинки, а ботиночки-то эти хоть советского изготовления, а почти ничем не отличаются от хороших американских, которые теперь малосведущие люди называют стиль инспектор, и которые на самом деле называются “wings type”, то есть «типа крыльев», и которые в те времена назывались «шузы с разговорами». Ну, с узором таким на носах… Конечно, кто побогаче или у кого родители ездили за границу бороться за мир, те могли и настоящие американские заполучить. Можно было в случае удачи и фарцануть у иностранца, изловив его возле гостиницы… Но мы говорим не о профессорском сынке и не о бездельнике уличном, а о сыне «врага народа», студенте-медике с литературными интересами, да? Какие у него были возможности? С помощью подручных материалов создавать неброский, университетский гарвардский стиль… Я этого ничего точно не знаю, я это, так сказать, реконструирую, насколько вообще знаю такую среду и то время… А Вася-то как в воду глядел! Готовился — и попал-таки в американский университет…