Академия Теней. Проклятие Василиска (СИ) - Страница 1

Университет Фалвейна пустел на глазах. От главных ворот одна за другой отъезжали коляски, увозя студентов на каникулы, а в коридорах учебного корпуса повисла непривычная тишина. Я же стояла, прислонившись к прохладной стене, и думала о том, что моя жизнь закончена.

Где-то рядом зашуршала метла и раздалось тихое кряхтение.

— Наставили тут чумаданов! — рядом с грозным видом остановился Родди, наш местный завхоз. Ворчливый, но беззлобный гном, которого заботило только одно — чистота и порядок на территории Университета.

— Простите, — я подхватила свой небольшой чемодан и отошла на несколько шагов, пропуская его.

— Чего не уехала? — вдруг спросил Родди. — Каникулы же. Хотя, постой, ты же из выпускников, да? Добавили вы мне работы после своего выпускного бала. Вам-то хорошо, сбежали все сразу на волю, а мне мусор за вами выгребать, — он еще энергичный замахал метлой. — Так чего ты еще здесь? Куда стажироваться едешь?

— Никуда. У меня… Другие планы… — мой голос дрогнул. — Я освобождена от стажировки.

— Это как же? — Родди хмыкнул.

Я, оставив его вопрос без ответа, медленно побрела прочь по коридору. Уехать… Мне нужно куда-то уехать. Бежать. Иначе… Лучше умереть.

— Вы еще здесь, тэра Гранд? — меня чуть не ударило внезапно распахнувшейся дверью, из которой выскочила тэра Пигли, секретарь ректора. — Передумали? — она поправила очки на заостренном носу и нахмурила брови-ниточки. — Поздно. Все вакансии разобрали.

Ничего я не передумала, хотелось ответить, даже выкрикнуть. Мне просто не оставили выбора. Точнее, все решили за меня. Я не сама отказалась от последипломной стажировки, об этом за моей спиной позаботился отец. Хотя, какой он мне отец? Попечитель, который захотел вернуть плату за потраченные на мое воспитание и содержание годы.

Но разве я могу об этом кому-нибудь рассказать? Да и кто поверит Паоле Гранд, лучшей студентке на курсе, дочери влиятельного человека, что за фасадом ее успешной, вызывающей зависть многих жизни скрывается истинный мрак?

— Осталась только это, — тэра Пигли стукнула костяшкой пальцев по доске объявлений рядом с ректоратом. Еще вчера она была сплошь увешана вакансиями от разных престижных учреждений, желающих заполучить к себе на стажировку выпускников столичного Университета, сейчас же на ней осталась лишь одна бумажка.

— Академия Теней? — не сдержала я удивления, увидев отправителя заявки.

— Да, не нашли туда никого, — тэра Пигли попыталась закрыть дверь на ключ. — Тем более им требуется языковед… А кто из языковедов решится туда отправиться? К тому же в вашем выпуске всего три парня-языковеда, остальные девушки… Вот ты бы пошла туда?

— Я? — в моей голове закрутились безумные мысли.

— Да кто туда в здравом уме поедет? — встрял Родди, который успел нас нагнать со своей метлой.

— Да что ж такое? — тэра Пигли между тем безуспешно пыталась провернуть ключ в замке, даже добавила поток усиливающей магии, но тщетно. Тогда она обратила свой гневный взгляд на завхоза. — Родди, вместо того, чтобы болтать, помог бы мне!

— Что там еще? — завхоз подошел к ней и тоже принялся ковыряться в замке.

Я же не могла оторвать взгляд от бумаги с последней вакансией, которая идеально подходила мне по специальности, но пугала своим местом назначения.

Академия Теней — закрытое заведение, где обучают бойцов элитных королевских войск. Мужское царство, вынесенное на далекий остров. О жестких условиях и порядках, установленных там, ходят страшные истории. С королевскими «тенями» не хотели бы столкнуться даже отъявленные смельчаки.

Но страшнее ли это той участи, которая уготована мне?

— Да вархан тебя раздери! — прорвался в мои мысли раздосадованный голос завхоза. — Кажись, кто-то из выпускничков наших золотых пошалил напоследок. Надо идти на склад за инструментами, — вынес он вердикт.

— Так иди! — тэра Пигли на эмоциях топнула ногой.

— Так вы, это, должны пойти со мной. Запрос на ремонт подать, а то без него я ж не могу… — Родди развел руками. — Сами же правила устанавливали…

Тэра Пигли на миг закатила глаза, сделала глубокий вдох и процедила:

— Тогда идем скорее, — и первая ринулась к лестнице. Завхоз на своих коротких ножках, еще и с метлой наперевес, едва поспевал за ней. Обо мне, похоже, оба уже благополучно забыли.

А дверь так и осталась открытой…

Времени на раздумья у меня почти не было, и я решила действовать по наитию. Сорвала с доски одинокую вакансию, забежала в кабинет. Нужно было всего лишь вписать свое имя в заявку и поставить университетскую печать. Руки дрожали, когда я на столе тэры Пигли и ее же пером выводила в нужной графе свое имя… Печать тоже лежала здесь же, на столе. Оттиск вышел слабым, но поделать уже ничего было нельзя.

А теперь нужно бежать, пока секретарь не вернулась. Я торопливо стерла следы своего присутствия с помощью простенького заклинания и спрятала заявку в декольте. Для надежности. Конечно, если у тэры Пигли возникнут какие-либо подозрения, в течение часа она сможет определить, кто хозяйничал на ее территории, но я надеялась, что этого не случится. Тэра Пигли всегда была несколько рассеяна, а сегодня, похоже, у нее хлопот и без меня сверх меры. Да и действительно, можно ли в здравом уме подумать, что кому-то понадобится красть бланк с вакансией от Академии Теней?

Но именно на это я и рассчитывала. Никто не должен был знать, куда я направляюсь. Так отцу будет тяжелее меня найти, а у меня появится шанс на, пусть и призрачную, но свободу. Замедлила шаг я, только оказавшись за воротами. Повезло почти сразу поймать коляску.

— На вокзал, — я бросила извозчику монетку и спешно забралась на сидение.

И только когда коляска тронулась, позволила себе перевести дыхание. Затем раскрыла ридикюль, чтобы переложить туда заявку, но наткнулась на ненавистное письмо от отца. Его содержание въелось мне в память, каждая строчка, каждая буква.

«Сразу же после выпускного, не медля, возвращайся домой. Об освобождении от стажировки я позаботился. Тэр Кирхан Стикс прибудет за тобой через два дня. В тот же день состоится свадьба. Свои слезы, возмущения, молитвы оставь при себе, я больше их не потерплю. Противиться моей воли не советую. Попробуешь сбежать — найду тебя везде. И тогда на мое отцовское великодушие можешь не рассчитывать».

Теперь я без колебаний разорвала письмо. Ветер тотчас подхватил бумажные клочки, унося их прочь, а я откинулась на спинку сидения и закрыла глаза. В горле першило от приближающихся слез. Я сглотнула, пытаясь избавиться от кома. Нет, никаких слез. Больше никаких слез.

Я боялась и ненавидела своего приемного отца сколько себя помню, и он отвечал мне взаимностью. Наши пути, наверное, никогда бы и не сошлись, если бы не его жена, решившая удочерить меня, пятилетнюю девчушку из сиротского приюта. Своих родителей я не помнила, как и то, как попала в приют. Зато, узнав, что меня хочет забрать к себе улыбчивая женщина в красивом платье, с радостью пошла за ней. А в большом и не менее красивом доме меня ждал мой новый отец Филипп Гранд, фамилию которого отныне предстояло носить и мне. Только спустя годы, повзрослев, я поняла, почему он не разделял стремления своей бесплодной жены взять ребенка из приюта, но не стал ей перечить и ненавидел меня молча. До женитьбы на герцогине Марте Свитт, чья семья была в родстве с королем, Филипп Гранд был никем, теперь же полностью зависел от супруги и ее прихотей. Поэтому терпел, терпел, стиснув зубы, в том числе и меня.

Я была оберегаема и нежно любима приемной матерью, но ровно до того момента, как она заболела, тяжело и без шансов на выздоровление. Однако перед смертью она взяла с отца клятву, скрепленную магией крови, что он не бросит меня и будет обеспечивать меня всеми благами до моего замужества. После ее кончины я все так же ни в чем не нуждалась: одежда, еда, досуг, образование — все осталось на прежнем уровне. Кроме родительской любви. Ее не могла мне подарить никакая магия и никакие деньги. На людях отец играл доброго и заботливого родителя, когда же мы оставались одни… Вначале это были моральные унижения, оскорбления, помыкания, которые я терпела, стиснув зубы, Филипп Гранд же не скупился на выражения и эпитеты. Момент, когда он впервые ударил меня, помню до сих пор: я просто недостаточно вежливо улыбнулась одному важному тэру на улице, где мы совершали вечерний променад. Позже это вошло у него в привычку: бить меня за каждую оплошность. Для этого у него даже были розги. Благодаря мазям синяки и раны сходили за ночь, и я наутро я снова была девочка-картинка, «сытая и довольная» жизнью.