Ах, Мишель, Мишель!.. - Страница 34

Он вывернул руль вправо, давя на педаль тормоза. Слева со светом и драконьим грохотом промчалась громада трейлера. В кармане засигналил мобильник. Тормоза «BMW» заскрипели, машина вздрогнула, что-то круша в темноте под собой, неестественно подпрыгнула и вдруг резко накренилась вперед — передние колеса потеряли опору. Все произошло одновременно: фары и грохот трейлера, призыв телефона, пустота под колесами… Это же была не собака, ужасаясь своей догадке, успел подумать Мишель. Это было нечто другое! Нормальная собака давно бы… Темнота закружилась. Удар.

Руль выскочил на него из темноты, груди и рукам стало нестерпимо тесно… С шорохом распускалось что-то белое… Но темнота жадно поглотила все, на миг допустив внутрь сознания лишь прощальную робкую трель мобильного.

Мишель дико посмотрел на меня, сдавленно выкрикнул:

— Чудовище! Ты чудовище! — и бросился прочь с такой поспешностью, как если бы действительно увидел монстра.

Он сбежал по лестнице, не оглядываясь, какими-то дикими скачками преодолел гостиную… Там на ковре на коленях возле кресла скрючилась Мадлен. Она вся дрожала. Эдит презрительным взглядом проводила Мишеля, достала из сумочки сигареты. Хлопнула входная дверь. Эдит щелкнула зажигалкой и закурила. Она закурила в моей гостиной! Там не курит даже Мишель! Несколько мгновений позже — звук отъехавшей от дома машины. Обычно в доме этого не слышно. Но сейчас было так тихо, как в немом кино. Или в подземном царстве.

— Что произошло? — спросила я. Оказывается, я уже машинально, за Мишелем, спустилась в гостиную.

— Пятый акт. Развязка, — бросила Эдит. Она курила, по-хозяйски развалясь в кресле. — Довольна? Ты давно этого хотела!

Значит, все? Мишель узнал все, поняла я.

В шубе мне стало нестерпимо жарко. Но почему сейчас? Почему это произошло именно сейчас? Я к этому, оказывается, еще не готова! Ох, только бы не перегорело молоко, не думайте об этом, мадам Сарди.

— Не кури здесь, — сказала я, непослушными руками избавляясь от меховой шубы. — Здесь не курит даже Мишель.

— Мишель? — вскрикнула Эдит, резко вскочила и сунула сигарету в недопитый бокал. — Да что ты знаешь о Мишеле!

— Он мой муж и отец моих детей.

Молоко, молоко, миленькое, пожалуйста, не кончайся!

— Муж? Отец? — прошипела она. Это было отвратительно, как в дешевом фильме ужасов. — Да чтоб он сдох, твой муж и отец! Ненавижу! Ненавижу!

Я почувствовала, что еще немного, и упаду. А ведь я никогда в жизни не падала в обморок!

— Молчишь? Нечего сказать? — продолжала шипеть она, приближаясь с прищуренными глазами. — Ты такая же! Сытая, благополучная, добренькая! Ненавижу!

— Диди! Ты в своем уме? — Дрожащий голосок Мадлен и ее большие руки, которые бережно помогают мне перебраться на диван. — Тихо, тихо, Полин, все хорошо…

— Хорошо? Ты говоришь, хорошо? Ты! Все из-за тебя, дешевая подстилка!

— Диди, пожалуйста, замолчи. Замолчи и уйди. Я знаю, что во всем виновата я. Ты права. Но сейчас уходи. Тебе потом будет стыдно. Все, Полин, все. Она уже уходит. Не волнуйся. Ты умница, тебе нужны силы. — Мадлен впервые в жизни обращалась ко мне на «ты», прижимала к себе и гладила по волосам. От нее пахло земляничным мылом, как в моем шкафу дома, в детстве.

И мне не было противно, хотя я прекрасно осознавала, что точно так же и этими же самыми руками Мадо не раз гладила и успокаивала моего мужа. Мишель любит, чтобы его гладили и успокаивали. Ужасно? Не знаю. Но сейчас самым главным было то, что Эдит замолчала и убралась из моей гостиной.

— Спасибо, Мадо, — сказала я. — Я тебе очень благодарна. Мы ведь теперь на «ты», правда?

Она жалобно кивнула, отстраняясь от меня и садясь на ковер рядом.

— Ужасно, Полин. Просто ужасно! Я чувствую себя последней негодяйкой. Я так виновата! А ты — ангел…

— Не нужно, Мадо. Я не ангел. Знаешь, давай выпьем вина. Я не пила целую вечность.

— Не обижайся, Полин, но я не дам тебе ни капли. — Она поднялась с пола. — Ты же кормишь.

— Кажется, уже больше нет. У меня вряд ли будет молоко после этой истории.

— Будет! Мишель вернется! Обязательно, верь мне!

— Нет, Мадо. Он не простит меня.

— Тебя? За что?

— Дай мне вина, очень прошу. Будь, что будет. Я все равно не знаю, как жить дальше.

— Замечательно жить! Я сейчас уйду, Мишель вернется, меня здесь не будет. Он попросит прощения. Ты ведь сможешь его простить? Сможешь. Я знаю, ты ангел, ты сможешь. И меня тоже… Пожалуйста, прости… Если бы я знала, какая ты на самом деле! Но теперь я навсегда исчезну из вашей жизни, и все-все у вас будет хорошо!

— Мадам Сарди, извините, — вдруг с галереи сказала Мари. — Я вас всех потеряла. Мне можно уйти или нет? Уже десятый час.

— Да, конечно. Спасибо. Идем, Мадо, девочки там одни.

— Но, Полин, — вопросительно прошептала она. — Мишель?

— Потом, Мадо. Пусть она уйдет. Я не хочу, чтобы Мари хоть что-то узнала. Надеюсь, она не выходила из детской.

— Тогда, можно, Полин, я останусь с девочками до возвращения Мишеля? Можно? Честное слово, я не попадусь ему на глаза! Тебе ведь не справиться одной с тремя.

Зазвонил телефон. Совершенно неожиданно, мы обе вздрогнули от его звонка. Мишель!

— Мам, куда вы все пропали? — спросил Селестен. — Бернар и Валанси собираются домой. Нам вас ждать или как?

— Хорошо, что ты позвонил. — Я не решилась спросить, там Эдит или нет. Скорее всего, что нет, если он упомянул только про Бернара и Валанси. — Иди домой. Попрощайся с ними за нас, сынок, скажи, что мы извиняемся, но папу срочно отправили в командировку.

— Опять срочно? В Марсель?

— Да, в Марсель, — согласилась я, решив, что если Мишель вернется в ближайшее время, то всегда можно сказать, что, например, все отменилось в последнюю минуту.

Но он не возвращался и даже не звонил.

— У меня нехорошее предчувствие, — призналась я Мадо в третьем часу ночи.

— Пожалуйста, Полин, не придумывай. Мало ли чего в запале наговорила Эдит! Это все глупости. Все хорошо. У тебя даже молоко не остановилось! Позвони сама.

— Я не могу… Что я ему скажу? Если бы могла, давно бы позвонила… Позвони ты!

— Нет! Никогда! — Маленькие глазки испуганно заморгали. — Не хватало еще ему услышать мой голос! Звони, звони сама!

Я ушла в спальню и набрала номер его мобильного. Один сигнал, второй, третий, четвертый, пятый… Я нажала кнопку повтора. Результат тот же самый. Попыталась снова.

— Бесполезно, Мадо. Он не хочет снимать трубку.

— Может быть, он просто спит?

— Где? С кем? О Боже!

— Полин, Полин, пожалуйста… Не надо! Не трави себя.

— Мадо, я сойду с ума. Я знаю, я чувствую, с ним что-то не так! Может быть, позвонить в полицию?

— Завтра, завтра, Полин. Если он не вернется до вечера.

— Но я не выдержу до завтрашнего дня! Мне опять придется врать всем, что он в Марселе. Это ужасно! Ты даже не представляешь себе, что это — с беспечным видом всем врать! Это же все было несколько лет назад! Как будто время повернулось вспять! И я снова одна в этом океане лжи!

— Полин, это, конечно, наивно с моей стороны, но, может быть, завтра мне остаться с тобой? Вдвоем все же легче. И я хоть чуть-чуть заглажу свою вину. Не отказывайся от моей помощи. Клянусь тебе, что исчезну в тот же момент, когда Мишель вернется. Он обязательно возвратится завтра!

Но и назавтра Мишель не вернулся, и послезавтра… Мадо нянчилась с девочками и со мной. Конечно, в этом было что-то противоестественное, но рядом с ней я чувствовала себя гораздо увереннее.

Голосом, фигурой, движениями, возрастом пожилой полицейский очень напоминал отца Мишеля, но в отличие от старшего Сарди был гораздо добродушнее и болтливее.

— Эко вас, мсье! Сейчас, сейчас, я вас вытащу! — Он с кряхтеньем извлек лобовое стекло. К дверям в узкой яме было не подобраться. — Ишь ты, а работают, оказывается, эти подушечки безопасности. Не зря придумали! Вот, и ремешочек пригодился! Вы молодец, мсье! Правильно, нечего пижонить без ремешка! Ну и угораздило вас! На всю трассу единственный овраг! На метр бы в сторону — и ровная дорожка. Ничего, ничего, мсье! Что, голова кружится? Это сколько ж вы вверх тормашками-то прокуковали? Обопритесь, обопритесь на меня, мсье. Первый раз в жизни такую картинку вижу! Чтоб авто точнехонько вписалось в яму вверх колесами! Понятно, двери-то и не открываются. Как специально ямка размера вашего «BMW»! Да вы просто каскадер, мсье! Жалко, лобового, конечно, а иначе вас не достать. А так машинка-то ваша вся целехонькая. Должно быть, молится за вас кто-то, мсье! Усердно молится!