Афера с редкими монетами - Страница 8

— А вы не хотели бы отправиться в Пуэрто-Рико? Сан-Хуан — чудесный город, особенно если вы еще никогда не бывали на островах в Карибском море.

— Все вы такие. И на уме у вас и вам подобных только одно, — неожиданно резко и раздраженно сказала Клер. — Спихнуть нас в какую-нибудь дыру, где вы сможете получить побольше скидок. А на то, чего нам хочется, всем здесь решительно наплевать.

Женщина за прилавком густо покраснела.

— Ну что вы, дорогая, — только и нашлась что сказать она, нервно теребя разложенные на барьере проспекты. — Надеюсь, вы всерьез не думаете так о нас. Ведь это не так.

— Именно так, — упорствовала Клер. — Да и вообще, кто вы такие? Обыкновенные лодыри и тунеядцы. Какой от вас прок?

— Ну это уже слишком! — обиженно воскликнула женщина за барьером. — В конце концов, вас никто не заставлял приходить сюда.

— Нет, постойте, — вмешался Паркер.

— Если вы не желаете пользоваться нашими услугами, — продолжала служащая, с трудом сдерживая себя, — это исключительно ваше дело. Но в любом случае я желаю вам приятного путешествия.

— Мне не нравится, каким тоном вы разговариваете с моей невестой, — возмутился Паркер.

— Разумеется. Я хотела сказать, что она сама меня спровоцировала.

— Думаю, мне лучше поговорить с вашим начальством, — заявил Паркер.

— Мисс Росс сейчас нет в офисе.

— Они всегда так говорят, — сказала Клер. Паркер указал на дверь в стене напротив:

— Это вон тот кабинет, не так ли? — Женщина за барьером снова забеспокоилась.

— Я вам уже сказала, что мисс Росс сейчас нет на месте. Ее там действительно нет.

— А это мы сейчас посмотрим, — объявил Паркер. Он прошел в самый конец барьера, поднял откидную доску и сказал, обращаясь к Клер: — Идем, Мери, сейчас разберемся.

— Вы не имеете права входить сюда, — возразила потрясенная до глубины души служащая конторы. — Вы не имеете права вот так... не имеете...

Паркер в сопровождении Клер подошел к двери и, распахнув ее, оглядел пустой кабинет, посреди которого стоял большой письменный стол, заваленный бумагами. В горшке на подоконнике росли африканские фиалки.

— Вот видите, — торжествующе сказала служащая. — Ее здесь нет. Я же говорила вам, что она вышла.

— Ничего, мы дождемся, когда она войдет обратно, — ответил ей Паркер и, пройдя к дивану, обитому искусственной кожей коричневого цвета, расположился на нем, всем своим видом давая понять, что не собирается никуда уходить. Клер тоже собралась было последовать за ним, но он покачал головой и многозначительно посмотрел в сторону выхода.

Она не сразу поняла этот знак и поэтому осталась стоять на пороге кабинета, глядя на него и пытаясь сообразить, как поступить дальше.

— Вы не можете оставаться здесь, — говорила женщина. — Нет, это уже ни в какие рамки не лезет. Если уж вам так хочется, то у нас имеются удобные кресла по ту сторону барьера.

— Если моя невеста хочет сатисфакции, — заявил Паркер, — она ее получит. — Наконец Клер все поняла и сказала:

— Дорогой, не стоит связываться. — Он хмуро взглянул на нее:

— Ты уверена?

— У нас еще столько дел. Может быть, я действительно немного вспылила.

Далее Паркер действовал, как человек, которому не хочется выдавать своего облегчения. Он сокрушенно качал головой и неодобрительно поглядывал по сторонам, в то время как женщина застыла в дверях, пытаясь решить, какое подобающее моменту выражение следует ей придать своему лицу, чтобы эта парочка поскорее убралась отсюда восвояси.

— Ну, если ты так считаешь, — в конце концов, неохотно проговорил Паркер, поднимаясь с дивана.

Женщина, очевидно, еще недостаточно разобралась в ситуации, и поэтому вслух ничего сказать не рискнула. Она молча наблюдала, как они направились к выходу, не ответив даже, когда Клер помахала ей на прощанье рукой и обронила:

— Ну, пока.

Они вышли в коридор, и Паркер закрыл дверь за собой.

— Плохо, — сказал он. — Всегда до конца оставайся в образе.

— Но я никак не могла удержаться, — усмехнулась Клер.

— В следующий раз старайся лучше. Она тут же посерьезнела:

— Извини.

Они снова вышли на улицу, и Паркер принялся расхаживать по тротуару, разглядывая фасады домов и строения, находившиеся через дорогу. Клер стояла под козырьком у входа в отель и наблюдала за ним.

Когда осмотр окрестностей был закончен, они вместе с Клер вернулись в отель. Задержавшись в вестибюле, он вытащил из кармана бумажник и протянул ей пять долларов.

— Купи мне карту города и штата. И еще пачку «Лаки-страйк». А потом из автомата позвони Лабатарду и скажи, что сегодня в девять вечера мы будем у него. Надо поговорить.

— Будет сделано.

— И передай Лемке, чтобы он сейчас же приехал сюда и захватил с собой фотоаппарат.

Она пристально посмотрела на него:

— Мы что, действительно сделаем это?

— Перестань задавать вопросы, — приказал Паркер.

Билли Лабатард стоял в коридоре у двери номера Паркера. Он выглядел очень бледным, но, как видно, был настроен довольно решительно.

— Ты придурок, — прошипел ему Паркер, сам тем временем отпирая дверь ключом.

— Я хочу поговорить с тобой, — сказал Билли, стараясь придать своему голосу воинственное звучание. В его исполнении эта фраза прозвучала слишком напыщенно. — С глазу на глаз.

Паркер распахнул дверь в номер.

— Давай заходи, — предложил он и добавил: — Пока еще вся округа не узнала о том, что мы с тобой знакомы.

Билли покорно вошел, на ходу продолжая свою заготовленную заранее речь:

— Нам нужно внести ясность в один вопрос.

— Когда дело будет сделано, — сказал Паркер, закрывая за ним дверь, — тебе нанесет визит парочка полицейских, и им наверняка будет очень интересно знать, к кому это ты приходил сюда сегодня. А ответа у тебя не будет.

— Меня здесь не видел никто из знакомых, — оправдывался Билли. Это предположение сбило его с толку, и теперь он смущенно и обеспокоенно переминался с ноги на ногу. Стоял посреди комнаты с видом человека, прислушивающегося к чему-то очень важному, но происходившему слишком далеко от того места, где он сейчас находится.

Тогда Паркер продолжил:

— На тебя мне наплевать, потому что выйти на меня через тебя они все равно не смогут. Я просто констатирую факт. В конце концов, это твой город, и тебе здесь еще жить. Если хочешь заранее оставить следы, это твое дело.

— Я не собираюсь торчать здесь всю жизнь. После этого дела я смогу жить, где захочу. Может быть, даже на Майорке.

Паркер кивнул:

— Ты очень оригинален.

Не без некоторого усилия над собой Билли все же удалось вернуться к исходной теме разговора.

— Я пришел сюда для того, чтобы...

— Я знаю, зачем ты сюда пришел. Если ты имеешь в виду Клер, то у тебя есть только две возможности. Ты можешь оставаться при ней в своем амплуа вечного неудачника или же оставить ее в покое. Твоей она все равно никогда не станет, потому что ты ей не нужен.

— А это уж она сама решит.

— Ну разумеется.

Пройдя через всю комнату, Паркер улегся на кровать.

Билли снова запутался в собственном сценарии. Он сделал рукой неопределенный жест, а потом разом выпалил:

— Я хочу, чтобы ты держался от нее подальше. Я знаю, что ты крутой, я знаю, что ты...

— Перестань, Билли. — Паркер устало закрыл глаза и говорил теперь как будто в пустоту. — Клер поступает так, как ей хочется.

Зачем ты сейчас приперся сюда? Напрашиваешься, чтобы тебе набили морду и сломали нос. Но это все равно в корне ничего не изменит. Даже с окровавленной рожей ты не станешь ей милее, чем теперь.

— Я знаю, что ты можешь избить меня, — сказал Билли.

— Так ведь ты ко мне и пришел за этим, — ответил ему Паркер. — Потому что единственное, на что, как тебе самому кажется, ты можешь рассчитывать со стороны Клер, — это жалость. — Он открыл глаза, сел на кровати и взглянул на Билли. — А ты вообще знаешь, что такое жалость? Это угрызения совести, чувство вины, сменяющееся затем презрением. Но только Клер не в чем винить себя.