Адвокат - Страница 40
– Клево, а? – Гусь не успел закончить фразу, потому что Челищев резко вывернул ему кисть, выбил игрушку и отшвырнул его к «мерседесу».
– Ты че, крутой? – закричал Гусь, пригибаясь и наступая на Сергея.
Глаза Челищева закрыла розовая пелена ненависти, он начал пританцовывать на месте, еле слышно шепча:
– Ну давай, падла, давай!!!
Видимо, даже отмороженных мозгов Гуся хватило на то, чтобы понять, что с Сергеем ему сейчас не справиться. А может быть, он шкурой почувствовал чудовищную силу заряда ненависти, исходившей от Челищева… Как бы то ни было, Гусь сплюнул, развернулся и, бормоча ругательства, пошел прочь. Проходя мимо какой-то припаркованной «девятки», Гусь пнул ногой ее заднюю дверь и, не обращая внимания на завывшую сигнализацию, стал ловить такси посреди улицы.
Подобрав трясущимися руками погремушку, Сергей подошел к женщине с ребенком и положил игрушку в коляску. Молодая мама глянула на него дикими глазами и, не сказав ни слова, толкая коляску перед собой, бросилась бежать.
Доктор, на протяжении всей сцены не вылезавший из-за руля «мерседеса», кашлянул, когда Челищев сел в машину:
– Зря ты так, Адвокат… Гусь пацан сложный, его заносит иногда… Ему на боксе все мозги отбили, у него даже справка из «дурки» есть. Но он пацан правильный, проверенный…
Сергей ничего не ответил Доктору и, когда тот довез его до популярного у городской администрации и бандитов парикмахерского салона на Литейном, где Челищев оставил свою машину перед стрелкой, сухо попрощался и вышел.
Доктор хмыкнул и, улыбнувшись Челищеву (мол, ничего, все перемелется), уехал.
Сергей курил уже третью сигарету подряд, сидя в своем сверкающем «вольво», когда заметил, как переходит Литейный знакомая фигура в джинсах и потертой куртке бычьей кожи.
– Степа! – закричал Сергей, вылезая из машины, и бросился к Маркову. – Здорово, Степа! За тобой и не угнаться… Ты куда пропал? Не звонишь…
– Здорово, Челищев, – Марков, казалось, совсем не обрадовался неожиданной встрече. – Ты, говорят, крутым стал…
– Жизнь идет, Степа… А ты что, недавно вернулся? Я наводил справки, тебя, по слухам, покидало по сводным бригадам – сначала Москва, потом Ижевск… Хищения в особо крупных поднимали?
– Все-то ты знаешь, Челищев, – с раздражением ответил Марков, внимательно разглядывая «прикид» Сергея и его машину.
– Слушай, Степа, – засуетился Сергей, – что мы с тобой тут, посередь Литейного, как бедные родственники… Давай зайдем в кафешку, перекусим, посидим, поговорим… Я так рад, что тебя встретил!
Степа не разделил энтузиазма Сергея и словно вылил на него ушат воды:
– Не получится у нас с тобою разговора, Челищев. Мы теперь по разные стороны баррикад.
– Ты что, Степа?! Какие баррикады?! – Челищев ошеломленно помотал головой и схватил Маркова за рукав куртки. Степан стряхнул руку Сергея и отстранился.
– Всех ты продал, Челищев! И товарищей своих, и родителей, меня, себя – всех… Давай, лижи дальше бандюгам штиблеты, служи исправно… А мои телефоны забудь!
Марков брезгливо сморщился, развернулся и зашагал в сторону Большого дома.
– Что ты несешь?! – заорал Сергей ему в спину. – Ты же ничего не знаешь! Степа! Я же… Ты же… Степа!
Но Марков уходил, не оглядываясь и словно не слыша криков Челищева. На Сергея начали оборачиваться люди. Он лихорадочными движениями достал сигарету, прикурил, сделал пару затяжек и тут же смял сигарету в кулаке, не чувствуя боли ожога. Трясясь от обиды, Сергей прыгнул в «вольво» и рванул с места с чудовищной скоростью, не обращая внимания на шарахнувшиеся в разные стороны машины…
Он весь день проездил бесцельно по городу, давя в груди тоску, обиду и какую-то странную тупую боль, какую раньше никогда не чувствовал. Под вечер Сергей поехал к Степанычу, твердо решив серьезно поговорить с Антибиотиком. Правда, он сам толком не понимал, о чем хочет говорить, чувствовал только, что что-то нужно менять, иначе он сорвется… Но Антибиотик опередил его и на этот раз.
Когда Челищев появился в ресторане, там его уже ждали Катя и Виктор Палыч. Антибиотик, не давая сказать Сергею и слова, заговорил сам:
– Заходи, заходи, садись… Наслышан уже, как вы с Гусем друг дружку чуть не порвали… Можешь ничего не объяснять, я сам все прекрасно понимаю, последние недели у тебя выдались тяжелые, нервные, но самое главное – не бесполезные… Мы тут с Катериной Дмитриевной потолковали – надо тебе на немного хотя бы профиль работы поменять, а то так и до нервного срыва недалече… Тем более и объективная необходимость есть – надо Екатерине с крестником твоим, Либманом, помочь. Ты же за него теперь отвечаешь.
Сергей опустился на стул, как сдувшийся шарик. Весь его пыл как-то угас, Катерина с тревогой смотрела на него, успокаивающе улыбаясь…
– А какая помощь от меня нужна? – буркнул Челищев, наливая себе сока.
Антибиотик вскочил со стула и прошелся по кабинету.
– Какая помощь? Да вот тут ребята посчитали немного – очень интересный проект получается по поставкам компьютеров через Прибалтику. И заказчики уже есть, и поставщики, с деньгами вот только туговато – на первом этапе в этот проект вкладывать много надо, зато получить можно в два, два с половиной, а то и в три раза больше, чем вложишь…
– Ну а я-то тут чем могу помочь? – удивился Сергей.
– Сережа, – вступила в разговор Катя, – ты не знаешь такого Габриловича? Бориса Марковича Габриловича?
– Бориса Марковича? Помню, конечно! А при чем здесь он?
Борис Маркович Габрилович работал когда-то вместе с Александром Владимировичем, отцом Сергея. Собственно, Габрилович был долгое время директором деревообрабатывающего комбината, а когда ушел в Москву на повышение – в Министерство лесной и деревообрабатывающей промышленности, – именно с его легкой руки Челищев-старший занял директорское кресло. Габрилович несколько раз бывал дома у Челищевых, и всякий раз принимали его как дорогого гостя.
– Видишь ли, Сережа, – немного помолчав, начала Катерина, – для того, чтобы осуществить рассчитанную Либманом операцию, нужны действительно очень большие деньги. Нужен почти миллион долларов!
– Сколько?! – поразился Челищев.
– Миллион. Долларов. Ты не ослышался. И достать такие деньги сейчас очень тяжело. Все боятся вкладывать, боятся рисковать… А Габрилович недавно стал банкиром, он один из хозяев «Лесобанка» в Москве. Банк этот совсем молодой, но крепкий, с деньгами, с поддержкой. Словом, мы тут с Виктором Палычем подумали, что, учитывая твое знакомство с Габриловичем, можно было бы попросить у него кредит… Кредиты-то сейчас только знакомым и дают…
Сергей оторопело переводил взгляд с Катерины на Антибиотика и с Антибиотика на Катерину.
– А откуда вы узнали, что я знаком с Габриловичем?
Виктор Палыч вздохнул и улыбнулся:
– О-хо-хо, Сереженька… Были времена, я многих городских руководителей знавал лично. Знал и Бориса Марковича, мы ведь с ним даже, так сказать, в одной отрасли работали… Это еще до того было, как директором комбината стал твой отец…
Сергей опустил голову.
– Последний раз я Габриловича видел на похоронах родителей… Но мы тогда почти не говорили, я в таком состоянии был, что…
Виктор Палыч понимающе закивал:
– Да, да… Слышал я об этой трагедии, прости, что напомнить пришлось… Убийцу-то, душегуба этого, вроде как поймали?..
Челищев поднял голову и словно натолкнулся на холодный испытующий взгляд Антибиотика. Странное чувство тревоги и беспокойства овладело Сергеем, ему вдруг показалось, что где-то внутри, в самом сердце, чей-то знакомый голос еле слышно предупреждает его об опасности…
– Поймать-то поймали… Да не уберегли – погиб он, бежать пытался, – медленно подбирая слова, стал отвечать Челищев. – Там несколько странностей было, хотел я с этим парнем поговорить, но не успел – все ответы на мои вопросы он с собой в могилу прихватил…
– А что за странности? – живо поинтересовался Антибиотик.
Сергей пожал плечами: