Адское пламя - Страница 17

– Плевать, – холодно отозвалась я и подошла к блестящему столу, на котором стояла хрустальная ваза в виде человеческих рук, протянутых для милостыни. Мои мысли простирались далеко от помешанного на богатстве Люцифера. Меня волновало другое. Клара случайно напомнила про один интересный факт, который так и остался для меня загадкой.

– Как Ричу вообще удалось связаться с Аваддоном? Не думаю, что в Абраксе кто-то знает адрес замка Смерти. – Я усмехнулась нелепости предположения, которое Клара должна была расценить как шутку.

Подруга пожала печами.

– Ричард так и не поделился со мной деталями этой тайны. Он лишь сказал, что один библиотекарь, обязанный ему жизнью, помог найти нужную книгу. Такую старую, что Ричу пришлось изучить латынь, дабы прочесть хранившиеся в ней письмена.

Клара осторожно приблизилась к овальному зеркалу на золотых ножках и закатала рукава утонченной блузки, приоткрыв запястья. Золотой блик отразился на плоских голубых камнях ее зачарованного королевскими магами браслета.

Раскаленная цепь лжи обвилась вокруг легких. Еще одна тайна, которой лучший друг предпочел со мной не делиться, больно врезалась в плоть.

– Каким бы образом Рич ни связался с Аваддоном, на этот крайний шаг его подтолкнула безысходность. Он до сих пор грезит о вашей взаимности, Адди. Он бы умер, но не позволил Елене расправиться с вами. После вскрывшейся правды о новом Граале и возможности распечатать портал в мир демонов за вашей головой объявили бы охоту. Теневой призрак – это одно, но вы в одночасье стали угрозой всему живому.

Клара понурилась, а затем ласково улыбнулась, будто неугасающие чувства Рича ко мне грели ее душу. Вот только я едва не задохнулась. Наши отношения с Ричардом Мэтью остались в далеком прошлом, там, где я, пытаясь не исчезнуть в межмирье, подарила ему невинность. Я видела в верном гвардейце лишь друга и не хотела обнадеживать дорогого сердцу мужчину.

– Нужно было убить меня, как только ты узнала правду. Нельзя было позволять Ричу заходить так далеко ради моего спасения!

Неожиданная жестокость фразы и холодность голоса заставили Клару сжаться и отвернуться от своего отражения в зеркале.

Что-то выскользнуло из ее рук, глухо упав на пушистый ковер, и, лишь когда подруга подняла продолговатый предмет, я поняла, что она держала шкатулку, взятую из выемки над зеркалом.

Из овальной коробочки с белой костью на крышке выпало что-то очень похожее на записку, но я не спешила читать послание.

Нагнувшись, Клара подняла клочок бумаги и прижала его к груди, как нечто драгоценное.

– Адель, я не стану врать. Многим бы ваша смерть пришлась по вкусу, но есть и те, кто готов бороться за каждый ваш вздох.

Мурашки окутали позвоночник. Я задумчиво посмотрела на подругу, когда она подошла к столу и дрожащей рукой протянула листок, исписанный острым наклоненным почерком.

– Здесь ваши инициалы, – пояснила Клара.

Я с опаской приняла послание, смотря исключительно на фрейлину. Развернув бумагу и глубоко вздохнув, все-таки решилась опустить взгляд на одновременно интригующую и устрашающую записку.

А. Грей

Свободен только тот, кто властен над соблазном и похотью.

После встречи с вами я – навек заключенный.

Прочитав вслух, я еще раз бегло прошлась взглядом по словам, желая постичь их смысл.

Можно было подумать, что записку подсунул Кайлан. На его причастность к бередящему сердце письму намекало упоминание его греха, но что-то явно не клеилось. Допустим, Селье заранее выяснил с помощью ментальной магии, что нас разместят именно в этой тошнотворно-блестящей комнате для больных золотой лихорадкой, однако он не сумел бы предугадать, что Клара заинтересуется шкатулкой и обронит ее, хотя…

Я пытливо уставилась на подругу, смущенно ковырявшую носком туфли пол.

– Записку тебе передал Кайлан, ведь так?

Клара сжалась, а в моем теле вновь заклокотал гнев. Обвившие запястья тени, вняв внутреннему посылу, набросились на бумагу, пронзая ее тысячей уколов тьмы, пока не превратили в решето.

Я уронила испорченную записку, и фрейлина, выпрямившись, кивнула.

– Да, он просил незаметно передать вам послание… – Подруга запнулась, шумно сглотнув. – Я понимаю, что между вами все сложно, но в его защиту напомню: Селье ведь не убил вас, хотя возможностей было предостаточно. Он мог распечатать проход и покончить со всем одним махом, оставив вас гнить на алтаре. – Клара эмоционально всплеснула руками.

Я гневно наступала на подругу, а она пятилась, пока не уперлась поясницей в комод. Пришлось привстать на носочки, чтобы выплюнуть слова прямо ей в лицо:

– Тогда я тоже тебе кое-что напомню! Кайлан Ле Селье, – имя бывшего возлюбленного отравой заполнило рот, – сначала возлег со мной, а потом нагло использовал, чтобы спасти собственную задницу!

Я знала романтическую натуру Клары. Знала, что она стремилась во всех рассмотреть хорошее. Но в Кайлане не было ничего, что заслуживало бы ее снисходительности. Он – Принц Ада, подставивший собственного брата под кару Небесных Цепей, а я повелась на его медовые речи, как влюбленная дура!

А самое страшное, что я такой и оставалась!

Да, вот так глупо. Но я не могла выкинуть его из головы.

Клара отшатнулась, наверное заметив, как от злости на бывшего любовника краснеет моя шея и даже уши. Ярость, долго скрываемая под семью замками, грозилась вырваться ударной волной наружу и потащить на дно любого, кто попытается изменить течение в моем море обиды.

Я слишком долго держала разъедающие эмоции в себе. И вместо крика и всплеска магии от усталости и бессилия что-либо изменить мое горло сжалось.

– Клара, ты не понимаешь! Моя ноша… – Я всхлипнула. Как объяснить кроткой подруге, каково это – сначала убивать людей по приказу тетки, а потом взвалить на себя судьбу всего королевства и невинных душ, которые благодаря мне скоро окажутся в аду?

Слезы застелили взгляд, как фата – голову невесты. Порочной супруги, роль которой я была вынуждена играть изо дня в день, – и снова благодаря Кайлану. Однако сохранившееся в памяти тепло от воспоминания, в котором он едва не признался мне в любви перед тем, как все разрушить, помогало держаться на поверхности бездонного колодца самобичевания. Тот несостоявшийся момент после пробуждения в его покоях напоминал последний день осени перед свирепыми морозами, которые навсегда покроют льдом ненадолго оттаявшее сердце.

Прежде чем слезинка скатилась по щеке, в затылок врезалось что-то маленькое, но ощутимо неприятное. Я ойкнула, схватившись за голову.

Стоило развернуться, как Клара испуганно запричитала, а тени взметнулись вокруг моей юбки.

Водоворот магии Аваддона, заменивший дверь, завибрировал и сжался. Мгновение – и тьма развеялась по воздуху черным облаком, угасая.

Потирая затылок, я обратила внимание на валяющийся в ногах предмет – маленький прозрачный камушек. Тени обступили его, как будто обнюхивая. Сначала они подрагивали, изучая, насколько артефакт опасен, а потом резко втянулись под кожу, пронзив позвоночник иголочками.

Не будь я к этому привычна, несомненно, поежилась бы.

Я наклонилась к незатейливой вещице, которую в меня швырнули через портал, и, догадавшись, что теневая магия не различила угрозы, ткнула в нее пальцем.

Радужный перелив камушка пошел рябью от касания, и я испуганно отдернула руку. Клара статуей нависла надо мной, заглядывая через плечо, будто и не было никакого недопонимания.

– Что это? – Подруга кивнула на моего «несостоявшегося убийцу».

– Не знаю…

Договорить не получилось – из камня вырвался яркий свет и, отразившись от золотых стен, заставил прикрыть ладонью глаза. Я резко покачнулась и неуклюже осела на пол, взметнув юбку, а Клара отвернулась от слепящего луча.

Пара минут – и все пропало. Белый свет растворился в обилии золотых переливов комнаты, и к нам ворвалась запыхавшаяся Луиза. Стукнув створками о стены, она тут же их захлопнула.