Адам не женится на Еве - Страница 6
Со всеми предосторожностями, на какие только была способна, Дана двинулась назад. Надо отойти подальше от охранников, затем поискать подходящее место и перелезть через ограду. Краем глаза она заметила автомобиль на дороге к дому. Отлично! Теперь можно короткими перебежками перебраться на ту сторону, там кущи гораздо плотнее, настоящий лес. Она не решилась сделать этого раньше, так как из дома полностью видна дорога, Дану могли заметить.
Подобравшись к елкам и туям, она огляделась и кинулась к автомобилю, присела у фары, взглянула на дом. В окнах любопытных нет…
И вдруг рядом с собой она услышала грозное рычание. Дана так и села: три ротвейлера окружили ее, облизывались, словно собрались обглодать ее косточки.
Зося не спала, ждала Семена, ни разу ее не потянуло в сон. Вещи она собрала, как только приехала, теперь пила кофе и поглядывала на часы, нервничая. Он обещал приехать через час, а прошло с одиннадцати вечера шесть. Несколько раз Зося порывалась позвонить ему на мобильник, но опускала трубку, после надолго застывала в позе ожидания. В душе росла тревога. К четырем утра Зося поняла: что-то непредвиденное случилось. Семен не из тех людей, которые не держат слово, поэтому у нее и мысли не возникло, что он решил умыть руки и бросить ее. В чем же тогда причина его молчания? Ведь он даже не звонит!
Красивая женщина – это достоинство и недостаток одновременно, к сожалению, молоденькие девчонки не понимают данного факта. До тридцати Зося тоже не понимала. И не потому, что у красивых часто отсутствует разум, а потому, что стремление к пресловутому счастью бывает сильнее ума. Красота открывает много возможностей, Зося пользовалась ею вполне успешно, иногда бездумно.
Но когда тебе тридцать четыре, разум (если он есть) активизируется помимо желания, и, анализируя прошлое с настоящим, содрогаешься: как много сделано ошибок. К ошибкам привела излишняя доверчивость, в какой-то степени самонадеянность – наверное, это и есть две составляющие наивности. Зосю нельзя назвать наивной, но это сейчас нельзя. А еще недавно (годы-то после тридцати начинают набирать скорость и проносятся быстрее, чем хотелось бы) она парила, упиваясь своими достижениями. Зося была независима, у нее сложилась карьера, а то, что нет семьи, – не катастрофа. Но это кажущиеся достижения, ведь ничего не дается просто так. В принципе – черт с ними, с ошибками, разве существуют люди, не делающие оных? Да вот беда: ошибки ошибкам рознь, некоторые плодят долги, а долг платежом безобразен.
Зося посмотрела на часы – половина пятого. Тревожно заныло внутри, щемило сердце. Инстинкт самосохранения подсказывал ей: больше не стоит ждать, на всякий случай уходи. Зося достала парик, спрятала под ним каштановые волосы, расчесала его. Теперь она пепельная блондинка с прической каре, которая больше идет круглолицым, сужая лицо. У Зоси высокие скулы, к подбородку лицо заостряется, а большой лоб дополнительно его удлиняет. В сущности, Зося пыталась определить: насколько стала не похожа на себя. Она надвинула парик, закрывая челкой характерную линию прямых бровей, на макушку водрузила солнцезащитные очки. Взяв в руки две дорожные сумки, направилась к выходу, но вдруг зазвонил телефон, она бросила сумки и кинулась к аппарату.
Интуиция удержала ее снять трубку, Зося замерла, занеся руку над аппаратом. Телефон определил номер, но звонил не Семен, к тому же он позвонил бы на мобильник, предназначенный только для очень узкого круга людей. Кто же позвонил в такой час? Зося не стала удовлетворять собственное любопытство, медленно попятилась, взяла сумки, закрыла квартиру и вышла из дома. Сев в машину, она помчалась к окраине города. Сеня найдет ее.
– Хорошие собачки, – улыбалась зверюгам Дана. А пасти у них – ее голова запросто войдет. – Тихо, тихо…
На корточках, подавляя невообразимый страх перед псами, Дана отступала спиной. Ей удалось миновать переднее колесо. Вот и дверца. Лишь бы машина была открыта. Дана медленно протянула руку…
– Р-гав! Ррр-гав! – пробасила центральная псина, как будто поняла, что Дана мечтает забраться в салон, и, соответственно, предупредила ее не делать резких движений.
– Чтоб ты сдох, урод, – ласково сказала Дана псу, протягивая руку к дверце. – Хочешь, чтоб меня пришили? Сволочь ты черная. О господи, заткни им пасти.
Это просто супервезение: дверца открылась! Дана начала медленный подъем, одновременно открывая шире дверцу. Собаки сидели, высунув языки, тяжело дыша и не сводя с нее кровожадных красных глаз. Левая псина стала на четыре лапы, и тут у Даны сдали нервы. Едва дверца открылась достаточно, чтобы можно было пролезть в автомобиль, она запрыгнула на сиденье и перед самой мордой одной из псин захлопнула дверцу. Собаки разлаялись, поставив передние лапы на стекло.
– Тише вы! Фу! – рычала и Дана. – Дом поднимете, уроды.
Оглянувшись, она увидела на террасе появившегося мужчину из тех двоих, кто не так давно поднимался по лестнице. Дана пригнулась. Ладони механически шарили по приборам, наткнулись на ключ зажигания. Дана посмотрела назад, пряча голову за спинкой сиденья, – мужчина не спеша шел к машине. Нет, только не это! Ее затрясло – что делать? Но ведь машину она умеет водить, правда, не захватила прав. У деда старая-престарая иномарка, Дана его возит на рынок, а то и сама доставляет урожай, начиная от петрушки с укропом весной и кончая яблоками с грушами осенью. Неужели не сдвинет эту?
Мужчина свистнул, псы кинулись к нему на зов, но один так и лаял на автомобиль. Нет, он все равно идет к машине! Дана поставила ступни на педали… А где босоножки?!! Где она их оставила? Ну и черт с ними. Дана завела мотор, уже не таясь, тронула машину с места, оглянулась. Мужчина сначала остолбенел, затем кинулся вдогонку, но дорога поворачивала, огибая зеленые насаждения, к выезду. Дана свернула, потеряв мужчину за деревьями, прибавила газа. Миг – и очутилась у ворот, посигналила, затем крикнула:
– Эй! Мальчики! Откройте! Скорей!
Сзади неслись псы, слышался их беспорядочный лай. А охране все равно, кто уезжает в такой ранний час, ворота открыли. Дана как рванула…
– Стой! – донеслось до ушей. – Держи ее!..
Все, она мчалась, видя перед собой струившуюся под колеса дорогу. Мчалась и торжествовала. Несмотря на сумасшедшую скорость, ее никто не остановил, видно, милиция в это время спала. Боясь погони, она сворачивала в переулки, не снижая скорости. Визжали колеса – шинам хана. Но после недавних ужасов безумная радость окрылила Дану. Ей удалось избежать смерти! Это чудо! Настоящее чудо!!!
Вскоре она поняла, что если и была погоня, то ее потеряли. Куда теперь? На дачу к деду, он с марта перебирается жить туда. Чтобы не встречаться с постом ГИБДД на выезде из города, она направила машину по пешеходным тропкам, въехала в дачное царство и теперь выбирала место для парковки подальше от участков.
Это не те дачи, где люди балдеют от безделья, здесь каждый дачник трудится до седьмого пота, как ее дед, выращивающий овощи с фруктами в основном на продажу, ну и немножко для себя, лишь бы на зиму хватило. Чего только не растет на его законных шести сотках! Вся съедобная флора произрастет благодаря стараниям деда. Он, как японец, способен на одном квадратном метре вырастить джунгли.
Местечко Дана отыскала в небольшой роще за лесополосой, пришлось преодолеть адски неудобный путь по пригоркам, поросшим травами, зато сюда не захаживают люди. Дана выехала на крошечную полянку среди густых зарослей и заглушила мотор. Все, смертельные приключения окончены. Она упала на руль лбом, отдыхала. Несмотря на бессонную ночь, ее не тянуло расслабиться, напротив, слишком велико было возбуждение, энергия кипела. Как раз этот поток энергии и надо привести в норму, а потом…
Следует замаскировать машину, чтобы ее не нашли, а то так и ее, Дану, вычислят. Пусть пока постоит здесь, она придумает после, что с этим транспортом делать. Она вышла, присмотрела пышный куст, согнулась к его основанию и принялась терзать ветки, растущие из земли. Однако даже сломать ни одну не удалось.