Ад закрыт. Все ушли на фронт - Страница 35

Смешиваться с ними смерти подобно, а все самое плохое в мировой истории объясняется скотской тупостью и гнусными наклонностями полузверей из Гондваны.

Идеи Вирта легли в основу идеологии Третьего рейха. Они использовались широчайшим образом, но сам Вирт в Москву не поехал. Не поехал и глава Аненэрбе, Вольфрам Зиверс, – побоялся далекой и дикой страны, населенной страшными жидокомиссарами. Он послал своего подчиненного, гауптштурмфюрера СС, профессора Августа Хирта.

Все знали, что в своем анатомическом институте в Страсбурге Хирт создал большую коллекцию скелетов, черепов и наформалиненных кусков человеческих тел. Он обосновал особую жизнеспособность нордической расы, замораживая живых людей среди зимы. С помощью этих опытов он установил, что даже преступные нордические элементы при таком же морозе живут на несколько минут дольше, чем люди более низких рас.

Он также выяснил, что на одном и том же этапе беременности нордические женщины не выкидывают недоношенный плод, даже когда их избивают так же, как женщин низших рас: например, палками по животу. Путем множества экспериментов было установлено, что нордические женщины реже истекали кровью; некоторые из них оставались живы даже спустя несколько часов после преждевременных родов. И даже после того, как сам увесистый Август Хирт попрыгал у них на животе.

С товарищами по партии и соратниками по борьбе Хирт охотно делился полученными знаниями. Вальтер понимал, что полезно послушать побольше, но у него кружилась голова и подступала к горлу тошнота.

Кроме этого незаурядного человека и большого ученого, Вольфрам Зиверс послал в Москву своего личного друга, оккультиста и неоязычника Фридриха Хильшера. Вальтер был готов уважать Хильшера за независимые взгляды: он создал подпольную группу, призванную идеологически разложить Третий рейх изнутри, помогал своему другу, еврейскому философу Мартину Буберу, даже прятал его, когда осатаневшие от идеологических заклинаний обыватели намеревались его убить.

Неудивительно, что нацисты не раз объявляли Хильшера «врагом режима», но очень уж он оказался нужен… Ведь неуправляемый Хильшер вышел из лютеранской церкви, после чего основал собственную, Независимую Свободную Церковь, соединив христианское учение с германскими народными поверьями. Получался жутковатый, нелепый гибрид христианства и язычества, но именно он приводил в полный восторг Германа Геринга.

Ведь Геринг мечтал создать «новую религию», как раз соединив язычество древних германцев и «истинное христианство», еще не отравленное евреями. Он точно знал, что германцы искони веку исповедовали «светлую религию», культ солнца и огня. Это уже много позже евреи испортили такую замечательную религию – испортили, как и подобает мерзким пришельцам из Гондваны.

Еще один удивительный человек, Карл Мария Вайстор, даже принял новое имя – Вилигут. Ведь он, как «выяснилось», был потомком древней династии германских жрецов Вилиготисов. А произошли эти жрецы от скрещивания воздушных богов Асов и водяных богов Ванами. Он уверял, что благодаря божественному происхождению прекрасно помнит времена, когда на небе сияло сразу три солнца, а вместе с людьми землю населяли гиганты, гномы и феи. Предки-боги одобряли все действий Вайстора-Вилигута и учили его правильно служить истинным германским богам.

Истинная же религия называлась ирминизм, а Библию написали древние германцы в незапамятные времена. В 9600 году до Рождества Христова злобные поклонники ложной религии одинизма распяли древнего германского бога Бальдура Крестуса. А потом уже худшие из одинистов, евреи и христиане, нагло переписали Библию, как хотели.

Вилигут даже женил знатных эсэсовцев по ритуалам ирминистов, и придумывал все новые ритуалы, обряды и всякие священные предметы. Наверное, Геринг дал бы ему еще больше влияния и власти, если бы Вайстор не провел три года в психиатрической клинике с официальным диагнозом «шизофрения».

Вайстор все расспрашивал Вальтера о том, как же он общался с древними ариями в пещерах. Вальтер сначала отвечал как можно более туманно. Потом он стал повествовать, как древние арии поклонялись огню и поедали куски тела богов, а боги сами отдавали им для съедения свои пальцы и уши: так причащались древние арии.

Порой Вальтер сам удивлялся, как у него ворочается язык от этого чудовищного вранья, – но как ни странно, как раз такие рассказы больше всего устраивали Вилигута.

Был он смертельно скучен, отвратителен, да и попросту нечистоплотен. А вот человек, очень интересный для Вальтера, всячески уклонялся от бесед. Это был один из лучших в мире специалистов по культурам готов и викингов, археолог Герберт Янкун. Как почти все немцы, Вальтер почитал ученость и ученых, много интересовался отвлеченными вещами. А Янкун, уже далеко не молодой, давно прославился своими исследованиями.

Вальтер знал, что Янкун – автор нового направления в археологии, «археологии поселений». Судя по всему, как раз Герберт Янкун дорого отдал бы за рассказ о настоящих приключениях Вальтера и Петера в пещере, но рассказывать ему правду Вальтер, конечно, не мог. Что же до историй про пожирание ушей и пальцев богов – то Янкун с полуслова разоблачал дилетантские бредни…все-таки специалист очень высокого класса.

Кроме того, что, как и многие крупные ученые, Янкун чисто интуитивно чувствовал, где правда, а где ложь. Он очень охотно, в подробностях рассказывал Вальтеру, что древние германцы безжалостно топили в болотах предателей, гомосексуалистов и вероотступников, причем вместе с родителями, женами и детьми. По его мнению, именно этим объяснялись многие захоронения в торфяниках. Рассказывая, он выразительно поглядывал на Петю – так, что становилось неприятно.

Вальтера даже удивляло, что этот незаурядный человек, крупный ученый – убежденный и законченный нацист. Например, Янкун участвовал в проекте, по которому следовало высадить дубовые и буковые деревья по всей Европе; в том числе эти леса надо было развести в степях, на месте сосняков и части садов и полей. Ведь это – традиционные немецкие леса! Богопротивные жиды и низкие расы назло арийцам уничтожили эти леса, истребили диких лошадей – тарпанов и предков домашней коровы – туров. Надо восстановить леса, возродить тарпанов и туров, а заодно высадить посевы новых магических растений из еще одной прародины арийцев – из Тибета[4].

В общем, путешествие Вальтера никак не отличалось большой скукой; Вальтер охотно ехал бы в этой компании и дольше, особенно – начни с ним беседовать Янкун. Тем более, Москвы делегация и не увидела: не считать же Москвой мокрый перрон? Паровоз дал несколько свистков, а потом мирно пыхтел в предутренней тьме; шаги звучали особенно гулко и влажно; с неба капал даже не дождь, легко сыпалась какая-то мерзкая морось: как водяная пыль.

Люди в форме и без улыбались как-то особенно безлично, в пространство, вели не в здание вокзала, а между перронов, между мокрых кирпичных домов, к мокрым автомобилям с погасшими фарами.

Вальтера посадили на заднее сиденье, между двух безразлично-приветливых, безжизненно улыбавшихся людей, задернули шторки на окнах… Не меньше часа машина бешено мчалась через редеющий предрассветный полумрак, остановилась возле самой двери отдельно стоящего дома.

Уже пели птицы в парке, когда Вальтер «Бергдорф» оказался в чистой удобной комнате, и человек в форме на плохом, но понятном немецком расспрашивал, какой завтрак ему подать.

Вальтера хорошо накормили, унесли стирать все грязное, водили умыться и принять ванну. Вальтер не полез в ванну, он умывался под струей воды и невольно улыбался, – вспоминал Петю.

Уже через час-полтора после «вселения» с ним беседовал энергичный чин из НКВД, человек необычайной дотошности: подробно расспрашивал про то, что видел «товарищ Бергдорф» во французских пещерах. Остальных членов делегации тоже далеко не обижали, к ним тоже приходили похожие личности, но вот общаться им между собой не получалось: всех членов делегации держали отдельно друг от друга, кормили и водили гулять в старинный парк в разное время: не давали встречаться.