Ассистентка Злодея - Страница 7

И её рот по какой-то неведомой причине решил выработать ударные объемы слюны.

«Эванджелина Селия Сэйдж, если ты выбрала именно эту секунду, чтобы распустить слюни, больше никаких тебе горяченьких книжек!»

Отвлёкшись на его грудь, Эви не сразу заметила, как на неё смотрит босс. Не так, как предыдущие начальники: он будто осматривал её. Будто искал, что не в порядке.

– Как ты упала, Сэйдж? – Он говорил спокойно, изысканно. Переливчатый акцент только добавлял голосу привлекательности.

– Стул взбунтовался, – спокойно пояснила Эви. – И я плотненько познакомилась с полом.

Уголки его губ чуть приподнялись, и Эви подумала, что нашла сокровище. Повернулась, чтобы отложить бумаги на стол, и спину вновь прострелила острая боль. Она поморщилась.

Тень улыбки сбежала с губ босса, и Эви рассердилась на саму себя за неуклюжесть, из-за которой он перестал улыбаться.

– Сходишь к врачу? – спросил он, опираясь ладонью на стол и подаваясь к ней. Это движение обрисовало крепкое предплечье ниже закатанного рукава.

Хмм… У неё вдруг пересохло во рту.

– Нет, сэр, не хотелось бы вовлекать Татьянну в войну со стулом. – Она наклонилась к нему, поманила поближе. Он повернулся к ней ухом, и Эви прошептала, не дав себе удивиться, что он потакает её шуточкам: – Пусть всё останется в тайне, а то остальные стулья поднимут бунт.

Тут босс сделал такое, что смертная душа Эви чуть не покинула тело: он рассмеялся. Ну, точнее, длинно закашлялся, прикрыв рот ладонью. Так он, очевидно, прятал улыбку, с которой боролся не на жизнь, а на смерть.

Эви потрясённо буркнула себе под нос:

– Не так уж и смешно.

Тут они оба заметили, что за ними внимательно наблюдает весь офис, но не успел босс одарить всех предупреждающим взглядом, как все разбежались по делам, будто муравьи, над которыми уже занесена нога.

Разумеется, кроме Бекки, которая ястребиным взором сверлила их через всю комнату.

– Сходи к врачу, Сэйдж. Неделя будет тяжёлая, нельзя допустить, чтобы ты свалилась замертво.

– Сэр, никто ещё не умирал от синяка на попе.

Он сощурился, знакомым образом кривясь, и даже Эви поняла, что переборщила.

Она слегка попятилась.

– Но первой я стать не хочу, так что… ну, схожу прямо сейчас.

Она обошла его по широкой дуге, прошла мимо кабинета. Успела подсмотреть, что внутри лежит щуплый мужичонка, придавленный кирпичом. Кирпич, очевидно, вывалился из стены после того, как в неё швырнули этого мужика.

На краю стола босса, по обыкновению, сидел Кингсли – последние несколько месяцев это было его место. Он окинул Эви немигающим взором и поднял перепончатой лапкой крошечную табличку. На ней красным мелом было написано: «АЙ».

Эви очень нравилось это крошечное существо. Обычно он просто сидел на столе, смотрел за всем и молчаливо советовал – босс дал ему грифельную дощечку для письма. Маленькая золотая корона неизменно блестела на скользкой голове.

«Ещё как ай», – одними губами ответила Эви и снова посмотрела на пострадавшего на полу.

Попыталась вызвать в себе сострадание, которое следовало бы проявить, учитывая боль мужчины, но слишком уж много человек на её памяти заходило в этот кабинет и выходило из него, так что она экономила сострадание для тех, кто был его достоин.

Похожий на хорька тип, который, кажется, на той неделе кидался камнями в уток у неё в деревне, не подходил под это определение. Эви улыбнулась, пытаясь заверить себя, что босс, наверное, не за честь уток боролся, когда превращал этого мужика в кровавое месиво. Но тут ей подумалось, что даже если он не вступался за уток намеренно, всё равно вышло именно так.

И это почему-то казалось не менее милым.

Она спрятала улыбку, вернув на лицо спокойное выражение, и пошла дальше – к коридорчику, который вёл к врачу. Из-за синяка. На попе.

Не успела она схватиться за голову, оплакивая утро-катастрофу, как вспомнила босса на коленях перед ней, подающего ей бумаги, с распахнутой рубашкой, смеющегося.

Может, не такая уж и катастрофа.

Конечно, нельзя предсказать реакцию босса, когда она вернётся за стол и будет вынуждена признаться, что в документах нестыковка – она обнаружила её с утра. Она ещё не всё знала о Злодее, но уже поняла: он ненавидел ошибки в документах не меньше, чем она – чужие глазные яблоки на полу.

– Наклонись.

Эви не пошевелилась.

– Может, сначала ужином угостишь?

Честно, даже за ужин в лучшей таверне она не согласилась бы оголить зад перед целительницей. Магия наверняка сработает через юбку – если мысленно повторять это утверждение, может быть, оно станет правдой.

Она села на кушетке, стараясь не морщиться – движения вызывали боль – и не отводя взгляда от Татьянны, потому что в этой игре Эви не собиралась сдаваться.

Эви ещё ни разу не видела Татьянну без чего-нибудь розового из одежды. Сегодня нежный цвет явился в виде заколочек в прелестных волосах, и она выглядела моложе своих двадцати семи, но от этого не казалась менее лютой. Она подняла тёмную бровь, когда Эви отказалась поворачиваться.

– Да ладно, Тати, – умоляюще улыбнулась Эви. – На сегодня с меня хватит унижений, позорометр просто зашкалит, если я оголю перед тобой задницу.

Наконец Татьянна вздохнула, убрала тёмную косичку за ухо, сощурилась, и ладони окутало тёплое сияние.

«Уф, хвала богам».

Свет привлёк внимание Эви к полупрозрачным рукавам очередного роскошного платья, облегающего щедрые изгибы Татьянны. Обычно Эви не осмеливалась тратить зарплату на такие глупости, как наряды, но это не значило, что она не завидовала красивому гардеробу Татьянны.

Татьянна протянула руки перед собой и провела вдоль тела Эви, не касаясь, и вдруг Эви ощутила себя так, будто села на разогретые летним солнышком камни на деревенской площади.

– Ты повредила копчик, подружка. И сильно.

Голос Татьянны, чистый, как родниковая вода, звонкий и ровный, слегка успокаивал. Эви облегчённо выдохнула. Ушиб – это ничего.

– Ну конечно. – Эви потёрла лоб. – И сколько стоит его вылечить?

Татьянна ласково улыбнулась – такая улыбка успокоила бы самого нервного человека, если только не знать лекарку. Но Эви её знала – и эта улыбка была, как бы сказать… пугающей.

– Хмм, – протянула Татьянна, задумчиво постукивая по подбородку. – Если совсем вылечить, то два секрета.

– Значит, будет тебе два секрета – ни за что на свете не стану работать с больным копчиком. – Эви помассировала виски, вскинула бровь: – А насколько большие секреты нужны?

Посмеиваясь, Татьянна отошла к столу с мазями и зельями, метя пол подолом платья.

– Лучше, чем сплетенки на кухне, но не такие, чтобы потом шантажировать тебя.

Эви порылась в памяти в поисках чего-нибудь подходящего, пока Татьянна перебирала свои настойки и водила светящимися руками над чашечкой. Эви не видела ничего такого в том, чтобы поделиться секретом: по ней и так всё видно. У неё была обратная проблема: как не выболтать слишком уж личное, особенно Татьянне.

Будь у неё возможность за всё платить своими дурацкими мыслишками и привычками – она не работала бы больше ни дня.

Эви переполняло волнение, так что она спрыгнула с кушетки, бесцельно подошла к полке у двери и увидела на ней бутылочку. Красивую такую. Эви подумала, что вышло бы неплохое украш…

– Не трожь! – воскликнула Татьянна, и у Эви ухнуло сердце.

– Что? Почему? Что там? – Эви испуганно посмотрела на бутылочку и на свою руку, которая чуть не коснулась стекла. – Превращусь в лягушку или что?

– Что? – Татьянна удивлённо покачала головой. – Нет, это медленное снотворное. Очень сильное.

Эви отдёрнула руку, будто обожглась, и поморщилась, когда Татьянна улыбнулась и добавила как бы между прочим:

– Лягушачьи зелья в другом шкафу.

Эви хрюкнула, но не успела уточнить, шутка ли это, потому что Татьянна попросила: