А теперь держи меня (СИ) - Страница 3

— Да забей, — кричу я, бросая вещи на кровать. Осмотревшись, я нахожу зарядку от телефона, которую никто вытащить из розетки так и не соизволил, и позволяю своему сотовому полакомиться.

Еле удержавшись от того, чтобы не завалить на кровать (если я это сделаю, то точно не встану) я возвращаюсь на кухню и сажусь на диванчик, вытягивая ноги и с облегчением расслабляясь.

— Ещё и двенадцати нет, а я как дохлая рыба на суше, — ною я, наблюдая за тем, как Егор ловко справляется с продуктами.

Я планировала приготовить вечером тушёное мясо с картошкой, но сейчас у меня такое чувство, что я даже чай заварить не смогу. Тело ломит, а сил вообще нет. И даже моя сила воли мне не помогает: планы разобраться с домашними делами и хотя бы приготовить обед рушатся к чертям. Я прям чувствую, что стоит мне хотя бы прикрывать веки, как я тут же провалюсь в мир снов, и тоненькая струйка слюней будет стекать по моему подбородку. Это добавит поводов Егору подшучивать надо мной.

— И воняешь точно так же, — смеётся Шторм, иронично улыбаясь.

— Ну, неправда, — я нюхаю свои подмышки и немного кривлюсь. Запах пота смешался с дезодорантом и теперь похож на вонючий лук. — Ладно, правда, — сдаюсь я. — Но на улице жарко! Ты сам пахнешь не как букет пионов.

Шторм закрывает холодильник и разворачивает коляску, оказываясь ко мне лицом. Парень сидит так, словно на троне, и это выглядит даже немного забавно. Он вскидывает бровь, насмешливо осматривает меня, словно хочет что-то сказать, но так ничего и не говорит.

— Есть хочешь? — интересуюсь я.

— Не, — отмахивается тот. — Я позавтракал. Что не скажешь о тебе. Когда ты в последний раз нормально ела по утрам?

Я пожимаю плечом, пытаясь вспомнить хотя бы один нормальный завтрак, который я не проводила бы в спешке, и только потом понимаю, что Егор просто издевается надо мной.

— Я не помню, когда я в последний раз спала нормально, не то что ела, — тяну я, не обращая на его иронию внимания. — Завтра с утра опять в студию. Может, даже придётся вечером сегодня иди. Не знаю… Не хочется такой дорогой заказ упускать. У меня чуть меньше двух недель осталось, а сделано только процентов семьдесят. А всё почему? Потому что оставила сложную работу на идиотов, которые не способны даже план составить, чтобы успеть в срок.

Егор фыркает и разворачивает коляску, чтобы сделать себе чай. У нас в квартире специально вся посуда и прочая ерунда для чаепития находится в нижних шкафчиках и полках, чтобы Шторм мог спокойно добраться до них.

— Может, хоть дома не будем говорить о работе? — предлагает парень. — У тебя целых две недели, ты за это время успеешь сделать кучу всего.

Я ничего не отвечаю, потому что спорить с ним бесполезно. Может быть, я действительно преувеличиваю и раздуваю из мухи слона, но с другой стороны, если заказ прогорит, то в этом месяце нам придётся перейти на пустые макароны. Не хотелось бы упускать такие деньги.

— Ладно, пойду в душ, — вздыхаю я, устало поднимаясь на ноги.

Тело ломит из-за недосыпа, но я пытаюсь не обращать на это никакого внимания. Подойдя к Егору, я нагибаюсь и целую его в губы.

— Вонючка, — шутит Шторм, когда я отстраняюсь.

— Слышь, Рамси Болтон, — легко стукаю его по слечу. — Я Теон, а не вонючка!

— Ага, ну да, — продолжает издеваться парень.

Я показываю ему язык и выскакиваю из кухни, прежде чем ему в голову приходит очередная шутейка. Так, оставлю все мысли о работе до завтра, а сегодня мне нужно отдохнуть и набраться сил, чтобы снова взяться за проект. Если заказчик откажется принимать его, я засуну ему все разработки в задницу. Не зря же я столько нервов потратила за последний месяц…

Hurts — Somebody To Die For

Бесконечные банки из-под энергетиков скапливаются в мусорном ведре рядом с моим столом в студии, где я работаю над дорогим и чертовски важным проектом. Очередные бессонные ночи сводят меня с ума: в глазах двоится, а голова уже не соображает. Я делаю ошибки в элементарных вещах, упускаю самое важное, порчу то, что уже сделано идеально.

Мне нужен отдых, но это непозволительная роскошь, если я хочу успеть сдать проект в срок. Это впервые, когда на меня возложили такую тяжёлую и ответственную работу, поэтому я не могу подвести свою начальницу. Если я покажу, на что я способна, то меня обязательно повысят, я буду получать гораздо больший оклад и премии, а это значит, что смогу себе позволить взять кредит на операцию Егора, о чём он, конечно же, пока не должен знать. Если он что-нибудь пронюхает, то начнёт отговаривать меня и упрекать в том, что я слишком много на себя беру. А под его давлением я лишь окончательно сломаюсь.

Дверь студии открывается как раз в тот момент, когда я стою возле открытого окна и курю, пытаясь собраться с мыслями и силами, чтобы через несколько минут снова взяться за работу.

— А где все остальные? — голос моей начальницы вырывает меня из своих мыслей, и я вздрагиваю, машинально выкидывая недокуренную сигарету в окно и разгоняя перед собой дым.

Это бессмысленно, ведь меня всё равно уже заметили. Я оборачиваюсь, скользя взглядом по идеальному светлому пучку на голове женщины, её красным ярким губам и выступающим морщинам в уголках глаз. Её белоснежная полупрозрачная рубашка и красные брюки с высокой талией кажутся слишком гладкими и без единой складки. Она выглядит строгой, но на самом деле не всегда такой бывает.

— Ушли на перерыв, — вру я, умалчивая о том, что разогнала всю свою команду, руководить которой мне поручили, после того, как они испортили очередной макет. Я сказала им, чтобы они не появлялись у меня на глазах, пока я сама не закончу работу над проектом.

Мою начальницу зовут Виктория Дмитриевна, и иногда она смотрит на меня так, будто видит насквозь. Её пронзительные голубые глаза немного прищуриваются, а взгляд опускается на стол, где небрежно разбросаны различные варианты макета. Моя задача: создать дизайн и слоган для нескольких продуктов одного нового бренда, который хотят запустить в следующем месяце. Если я справлюсь с этой задачей, то получу отличный гонорар.

Виктория подходит к столу и начинает рассматривать разработки, а я с замиранием сердца смотрю на свою начальницу, ожидая вынесения приговора. Либо всё отлично, либо мне придётся что-то где-то переделывать.

Цепкие пальцы женщины хватают угол одного из макетов и отодвигают в сторону, чтобы взглянуть на следующий. Это действие выглядит немного брезгливым, хотя это совсем не так. Держу пари, начальница просто недавно обновила свой маникюр.

— Неплохо, — наконец, тянет Виктория, отпуская угол бумаги. — Когда всё будет готово?

Я неуверенно поджимаю губы, потому что понятия не имею, когда же уже сделаю всё настолько идеально, чтобы даже у меня не было претензий к работе.

— Думаю, к концу недели принесу Вам на проверку, — лукавлю я. Хотя, сдать ей проект мне в любом случае придётся. — Я немного застряла на последнем этапе, поэтому затянула со сдачей.

Виктория в последний раз скользит взглядом по макетам, а после смотрит на меня, оценивающе осматривая с ног до головы. Я неловко топчусь на месте, пытаясь удержаться от нервного жеста «аля, убери волосы за ухо» или «поправь рубашку».

— Если будешь делать всю работу сама, мне придётся уволить тебя за недееспособность. Смерти от усталости мне здесь ни к чему.

Я же говорила, что она видит всех насквозь! Страшная женщина…

— Да я… — неуверенно бормочу, пытаясь придумать правдоподобное объяснение тому, почему я разогнала всех из студии.

Работа в команде явно даётся мне с трудом, и не хочется, чтобы из-за неумения руководить, меня недооценили. Я просто… Хочу сделать всё идеально. И придерживаюсь девиза: «хочешь сделать что-то хорошо, то сделай это сам». С остальными я бы возилась куда дольше, чем в одиночестве, к тому же все эти споры о том, что лучше, а что совершенно не подходит этому проекту, меня уже сводят с ума. Мои подопечные слишком шумные…