50 оттенков серого : Семейная жизнь 5 лет спустя (СИ) - Страница 52

Я понимала, что больше не услышу ее шаги, не услышу ее смех, не увижу ее, или как она ходит, бегает, прыгает. Я просто больше не увижу ее. Никогда.

*****

Черт. Как же больно было это читать. Я пытался, действительно пытался не представлять это все, но этот момент никак не мог исчезнуть из моей головы. Так же, как и момент с Тедди.

Как бы сильно я не любил родителей, но эти части Дневника были самыми больными, самыми ужасными. Они в очередной раз открыли мне глаза и помогли мне понять, насколько сильно я люблю своих детей.

Даже не верится, что когда-то я был против. На один прекрасный миг я подумал: а что если эти моменты сейчас убивают меня настолько сильно из-за того, как я повел себя, узнав о беременности Аны в первый раз. Неужели судьба решила снова мне напомнить мне о том времени и снова почувствовать всю ту вину.

Блять, этот Дневник еще долгое время не будет выходить у меня из головы. Как бы сильно я не любил свою жену, но сейчас я видеть ее не хотел. Я даже начал думать о том, чтобы уехать переночевать в квартиру Кейт и Эллиота; просто чтобы остыть и прийти в себя. Но я понимал, что теперь мне будет нелегко оставлять свою семью. И я представляю, как отреагирует Ана на это.

Я снова налил себе виски в стакан и просто держал его в руке. На улице было темно и шел дождь – типичная погода для Сиэттла. Погода сейчас полностью показывает меня изнутри, показывает то, что твориться сейчас у меня в душе. Дождь можно ассоциировать с рыданиями, потом что именно это мне и хочется сейчас делать.

На заметку себе решил запомнить, что бы я больше никогда в жизни не задавал таких глупых вопросов Анастейше. Она обязательно это все перевернет десятки тысяч раз и с головой уйдет в эту идею. Снова уйдет в библиотеку и будет пропадать там часами лишь бы в очередной раз не написать какую-то херню.

Сейчас мне очень сильно хотелось выбить всю дурь из Анастейши. И я знал как…

Поставив стакан на стол, я резко встал и вышел из кабинета, громко хлопнув дверью, чтобы дать понять Ане, что я все еще здесь и что сейчас ей мало не покажется.

Я направился в сторону гостиной, где заметил тот самый злосчастный Дневник, лежавший на диване. Не думая ни секунды, я поднял его дивана и кинул в камин. Пускай он сгорит вместе с теми ужасными мыслями и действиями, описанными Аной. Я больше не хотел думать об этой херне, которая теперь, скорее всего, будет долгое время преследовать меня.

Я зашел на кухню, где заметил детей и Ану, которая кормила их. Моя идея отвести Ану в Красную Комнату сразу же испарилась. Зато теперь я смотрел на них троих иначе.

Тедди сидел за барной стойкой, а Ана сидела с Фиби на руках рядом. Аппетит у Тедди был явно в папу, раз уж он за два раза смог сьесть всю тарелку макарон с сыром и быстренько запить их соком. Фиби же наоборот пошла в свою маму и отказывалась есть, пытаясь скинуть тарелку на пол.

- Фиби, еще раз попробуешь скинуть тарелку, и я тебя отшлепаю.

Я не выдержал и засмеялся, напугав Ану.

- Черт, - крикнула она, - Кристиан, ты напугал меня.

Я улыбнулся и обошел островок; поцеловал в голову Тедди, и, спросив у него, как дела, я подошел ближе к своей малышке.

- Иди сюда, малыш, - я забрал Фиби и взял на руки, сам же присел на барный стул рядом с Аной. – Почему ты не кушаешь, Фиби?

- Папочка, не хочу. – Упрямая, как и ее мама.

- Почему, Фиби?

- Потому что это каша. А каша, - кривиться она, - это фу.

- Кто тебе такое сказал?

- Дядя Эл, - произносит она и добавляет шепотом. – Только он просил меня не говорить это тебе. А то ты будешь ругаться.

Что б тебя, дядя Эл. Господи, как долго мне еще нужно будет мириться с этими придурком?

- Фиби, - обращаюсь я к дочери, - не слушай дядю Эла. Он говорит ерунду. Ты должна скушать кашу.

- Не хочу.

Нет, ну точно копия мамы.

- Малыш, ты ж не хочешь обидеть нашу маму? – спрашиваю я свою кроху, показывая пальцем на Ану.

Фиби кивает головой и улыбается мне.

- Вот поэтому ты должна покушать.

И… Это сразу же срабатывает. Фиби за обе щеки уминает кашу, а я тем временем жду разборок еще и с Эллиотом. Ну, вот что за придурок.

Когда Фиби сьедает всю кашу, я беру ее на руки и иду к раковине, чтобы умыть. Нужно еще кое-что узнать.

- Ана, дети будут мультфильмы смотреть или что-то другое?

- Нет, - отвечает она, забирая тарелку Тедди со стола, а самого целует в голову. – Они идут с Тейлором и Гейл гулять в парк. Мне нужно кое-что разгрести

по работе.

- Ну-ну, ну-ну, - тихо говорю я.

Пускай думает так и дальше.

Я услышал, как в дом вошли Гейл и Тейлор, которые сразу же зашли к нам на кухню. Тейлор сразу же кивнул мне, давая понять, что с машиной он все решил.

- Здравствуйте, Ана, Кристиан.

Гейл тут же направилась ко мне, забирая Фиби, а затем забирая и Тедди, уводя их из кухни, чтобы собираться на прогулку, Ана поспешила за ними.

- Кристиан, я все сделал. Новая машина уже есть и если быть точнее, то именно на ней мы сейчас и уедем гулять с детьми.

- Спасибо, Тейлор.

Снова вспоминаю Дневник Аны и очень рад тому, что у нас есть Тейлор и Гейл, которые с радостью и всегда готовы помочь нам.

Через пять минут мы провожали наших детей с Гейл и Тейлором из дома. Мы стояли и смотрели, как они отьезжают. Ну что ж, а теперь настало мое время.

Я наклонился ближе к Ане и прошептал:

- Через 15 минут я жду тебя в нашей Красной Комнате.

Я ощутил на себя, как по ее тело побежали мурашки, а ее дыхание стало тяжелым.

Я первым вернулся в дом и сразу же направился в Красную Комнату, где достал из шкафчика свои специальные джинсы и ушел в нашу спальню переодеться.

Единственное, о чем я хотел не забывать – это моя жена, не саба, я люблю ее и не должен причинять ей настоящую боль. Лишь боль, которая приносит наслаждение.

Вернувшись обратно в Красную Комнату, увидел Ану, полностью голую, которая сидела у входа.

- Послушная девочка, - ухмыльнулся я.

Я заметил, что ее тело напряженно и понимал, что причина тому являюсь я сам. Она не знает, чего ожидать от меня и боится. Но за годы нашей совместной жизни я научился пользоваться только той властью Доминанта, которую позволяет мне сама Анастейша.

Я подошел к комоду и достал оттуда красную веревку, плетку, стек, флоггер, повязку на глаза и все это осторожно положил около кровати и вернулся обратно к Ане.

- Можешь поднять голову и посмотреть мне в глаза.

Анастейша послушалась и сделала все так, как я ей и приказал.

- Ты знаешь, почему ты здесь?

Ана кивнула. Молодец, хорошая девочка. Она знает, что я позволил ей лишь поднять голову и смотреть мне в глаза, но не говорить.

- Ты знаешь, что я люблю тебя?

Она снова кивнула и улыбнулась мне.

- Я не сделаю тебе больно, но ты должна пообещать, что скажешь мне, когда остановиться, если для тебя это будет слишком.

- Да, - шепчет она.

Я ухмыляюсь, выгибая бровь, и смотрю на нее.

- Да, Господин, - исправляется она, и я замечаю ее улыбку.

- Вставай, - я протягиваю ей руку и веду к кровати. – Ложись на спину.

Ана залезает неуклюже на кровать, - видно, что она нервничает, - из-за чего у меня невольно вырывается смешок. Когда Анастейша устраивается на кровати, я беру повязку и надеваю ей на голову, прикрывая глаза.

Отойдя, я осматриваю ее тело, которое выглядит совершенно даже после двух беременностей. Насчет этого у нас был долгий спор, когда Ана называла себя толстой уродиной, а я пытался вбить ей в голову, что нет ничего прекраснее, и теперь ее тело выглядит совершеннее. Ведь именно это тело подарило мне двух замечательных детей.

Я беру веревку и подхожу к изголовью кровати. Аккуратно беру две руки Анастейши в одну свою, а второй начинаю связывать их. Ана не протестует, но ее руки покрылись мурашками. Я снова отхожу и беру в руку стек.

Поднимаю руку и начинаю медленно подносить его к плечу Аны. Как только он касается плеча Аны, она вздрагивает. Я медленно веду им по плечам, спускаясь ниже, и начинаю водить им по соску. Очень медленно, и очень мучительно кончиком стека я касаюсь сосков Аны, отчего она начинает хныкать. А ведь это только начало. Я продолжаю вести его вниз и легонько хлопаю по животу.