2788 (ЛП) - Страница 45

– Даннел, я уже волновался, что ты передумал и не придешь, – раздался голос Роно. – Что тебя задержало?

– Возникла проблема.

– Неужели студенты никогда не оставляют тебя в покое?

Чернокожий мускулистый мужчина в золотом плаще вышел из мрака. В правой руке он держал сияющий красный фонарь, а левой обнял меня за плечи.

Я познакомился с Роно одиннадцать лет назад, когда неизвестный администратор поместил нас в одну группу подготовительного курса доистории. Первые три месяца я ужасался взрывному характеру Роно, но со временем мы сроднились, и он стал одним из моих самых близких друзей.

– Проблема не со студентом, а с родителем. Отец парня меня шантажирует.

Роно отпустил меня и изумленно вытаращил глаза. Мои студенты сказали бы, что он в полном отпаде.

– Шантажирует тебя, чтобы добыть сыну место в группе?

– Чтобы заставить меня исключить сына из группы. Он хочет, чтобы мальчик изучал физику, а не историю.

Друг тут же преисполнился негодованием:

– Жаль парня, но чем, хаос побери, его отец может тебя шантажировать? Только не говори, что вел тайную двойную жизнь в качестве босса криминального мира!

Четыре года назад Роно был главой моей исследовательской группы. Он единственный знал, куда я отправился в конце 2784 года, поэтому мог оценить иронию происходящего. Я огляделся, проверив, чтобы никто не подслушал, и прошептал:

– Похоже, этот отец так и считает. Он выяснил, что четыре года назад я куда-то пропадал.

Роно изумленной рассмеялся:

– Когда ты помогал военным исследовать тот огромный тайник со старинными стазисными ячейками в Земле-Америке? Кстати, ты забыл мне сообщить, что же там было.

Я стукнул Роно по носу:

– Ты прекрасно знаешь, что я не забыл, а не могу сказать. Получая лицензию стазиста, я давал клятву о неразглашении, а те ящики засекречены.

– Даже первокурсник догадался бы, что там лежало оружие. Ядерные боеголовки?

Он с надеждой ждал ответа, но я лишь смерил его холодным взглядом.

Роно вздохнул:

– Если отец твоего студента станет задавать слишком много вопросов о твоем исчезновении, армейская служба безопасности задаст пару своих. Ты предупредил этого наглеца, чтобы не тратил время?

– Нет, сделал вид, что сдался. Так он позволит сыну начать обучение. А уж когда я его не отчислю, папаша снова со мной свяжется, и тогда я с удовольствием расскажу ему правду.

– А как же парень? Ты просветишь его, как родной отец попытался испортить ему карьеру историка?

– Еще не знаю. Вероятно, лучше не вмешиваться. Студент наверняка знает, что отец не жалует его увлечение историей. Их отношения и так сложны, нечего подливать масло в огонь.

Тут я увидел, что к нам приближается некто с двумя фонарями. Издалека я не мог рассмотреть лицо, но по такому же плащу, как у Роно, догадался о личности встречающего.

– Давай закругляться, сюда идет Керен.

Мгновение спустя Керен улыбнулся мне:

– Добро пожаловать, Даннел. Если Роно хоть на минутку перестанет делиться сплетнями, мы покажем тебе комнату, где оставить вещи.

– Керен имеет в виду, что мы проводим тебя в твою палатку, – пояснил Роно.

Я застонал:

– Мы будем жить в палатках? А я надеялся на роскошный гостиничный номер и возможность отдохнуть от примитивных куполов на раскопе.

– Это мой супруг виноват, пролетел и с погодой, и с палатками, – проворчал Роно.

Он назвал Керена «мой супруг», а не по имени. Я снова застонал:

– Только не говори, что вы опять поссорились.

– Не совсем. Просто я хотел, чтобы мы отправились в Австралию и провели Конец года под теплым солнышком.

– Год назад ты уже таскал нас в Австралию, – отмахнулся Керен. – На сей раз моя очередь выбирать, и мне захотелось снега. Не надо дуться, как капризный ребенок.

– Я бы не возражал против снега, но здесь лишь леденящие ветра, очень короткие темные дни и палатки! – Последнее слово Роно произнес с особым отвращением и смерил мужа мрачным взглядом.

– Конечно, палатки. Мы на «Поле золотой парчи» и воссоздаем встречу между английским королем Генрихом Восьмым и французским монархом Франциском Первым в тысяча пятьсот двадцатом году. У них были палатки, так что и у нас тоже.

– Тогда стояло лето, а у нас зима, – заметил Роно.

Керен покачал головой:

– Не обращай внимания, Даннел, «Поле золотой парчи» – туристическая достопримечательность, а не просто реконструкция исторического события. Палатки и фонари лишь декорации, внутри есть современные удобства.

Он передал мне фонарь, и я увидел, что пламя за красноватым стеклом не настоящее, а созданное лампой.

– Я покажу дорогу, сам увидишь.

Глаза уже привыкли к темноте. Портал и костер находились посередине поросшего травой поля. По краям стояло несколько голых деревьев и виднелись неясные очертания палаток. Керен повел нас к одной из них. В свете фонаря мне показалось, что ткань просто натянута на деревянный каркас, но когда мы открыли весьма крепкую дверь, иллюзия исчезла.

Стоило войти, как зажегся свет, озаряя вполне обычный гостиничный номер, за исключением встроенного искусственного камина и копий гобеленов на стенах.

– Дверь в ванную за средним гобеленом, – подсказал Керен. – Мы уйдем, а ты пока устраивайся. Когда будешь готов, присоединяйся к нам у костра.

Я провел парящий багаж в хранилище и, нажав на брелок, опустил сумки на пол.

Керен уже отправился на выход, но Роно так и не пошевелился.

– Джерез здесь, – многозначительно сказал он. – Ее палатка рядом с твоей.

Я нахмурился. Роно вытаскивал меня из раковины и заставлял заниматься тем, что я никогда бы не сделал сам. Наша дружба шла мне на пользу, но иногда он пытался сделать из меня того, кем я не был.

– Роно, я уже дважды тебе повторял, что считаю Джерез очень привлекательной женщиной и восхищаюсь ее работой на раскопе, но пока не готов к новым отношениям.

Керен оглянулся на нас.

– Оставь Даннела в покое, Роно, он твоя полная противоположность и не меняет партнеров как перчатки.

Я изумленно уставился на друга, но Керен уже ушел. Когда он закрыл дверь, я раздраженно зыркнул на друга:

– Вы поссорились не только из погоды? Что ты сделал на этот раз?

Роно смерил меня укоризненным взглядом:

– Ничего такого. И почему ты всегда винишь меня?

– Потому что прекрасно знаю тебя и Керена. Что ты натворил, Роно?

– Я уже сказал, ничего. Вчера, перед закрытием Главного раскопа Нью-Токио на праздники, была вечеринка. Я поболтал там с парочкой людей, а Керену показалось, что я не обращаю на него внимания.

– Иными словами, ты так увлекся разговором, что весь вечер игнорировал Керена.

Роно имел привычку тереть свой элегантный нос, когда чувствовал себя виноватым. Вот как сейчас.

– Я заболтался с Тоддом и слегка увлекся, но Керену нет нужды ревновать. Мы вместе почти семь лет, он уже должен понимать, что меня не интересует ни Тодд, ни кто-либо другой.

– Проблема в том, что, хотя тебе Тодд и неинтересен, он на тебя всерьез запал.

– Правда? – Роно обеспокоенно посмотрел на дверь. – Я не знал. Ты уверен?

– Уверен. Исследовательская группа Тодда должна была переехать в Чикаго месяц назад, но он задержал их в Нью-Токио из-за тебя. Об этом сплетничали все команды Главного раскопа Чикаго.

– Ядрить! – Роно снова потер нос. – До вечеринки Керен просил меня держаться от Тодда подальше, а я решил, что он паникует из-за его светлых волос...

– А при чем здесь цвет волос Тодда? – удивленно спросил я.

– Керен все еще переживает из-за того, что бывший бросил его ради красавца-блондина. Стоит мне посмотреть на светловолосого мужчину, и Керен на стену лезет.

Я спрятал лицо в ладонях, досчитал до десяти и, подняв голову, заговорил как можно терпеливее:

– Я знал, что Керен подчас чувствует себя неуверенно, но не понимал причины. Но если ты в курсе, зачем все усложнять и дразнить его?

– Признаю, меня раздражает, что Керен не доверяет мне, но вчера я его не дразнил.