23 оттенка одиночества (СИ) - Страница 11

- Не вмешивайся.

- Отпустите! – Китти бьет парня по груди кулаками. Бьет слабо, но каждый раз отчаянно наваливается на него всем своим телом, будто пытается сдвинуть огромный булыжник с места. – Трой, - зовет она. – Трой!

Наконец, я отмираю, сворачиваю руку парня и оказываюсь перед Китти; защищаю ее своей спиной. Девушка за мной тяжело дышит, а незнакомец порывисто вытирает с подбородка кровавые линии. Его так и распирает на части от ярости, однако он понятия не имеет, с кем связывается. Он выиграет только в том случае, если я этого захочу.

- Собачонку выпустил? – огрызается парень и зря это делает. Я шагаю вперед, уже собираюсь добить его бардовый нос, как вдруг слышу женский голос.

- Что здесь происходит? Боже, что это?

Преподаватель по международным отношениям вопит во весь голос. Она вопит в лицо мне, потом в лицо трем избитым парням. Затем очередь доходит до Китти, и я уже собираюсь выйти вперед – по привычке – однако не успеваю.

- Я не затевала драку, - решительно защищается Рочестер. Ее волосы до сих пор растрепаны в разные стороны, и заявления подобного рода выглядят глупо. – Я пыталась их остановить.

- Плохо старались.

- Это нечестно!

- Не разговаривайте так со мной! Не разговаривайте! Все живо на второй этаж, и чтобы не звука! А ты, - она подходит к парню, которого я прижал коленом к асфальту и прикрывает губы, дрожащей рукой, - ты пойдешь к врачу. Я тебя отведу. Профессор Рот, уберите всех отсюда.

Не знаю, как реагировать на поступок Китти, и поэтому решаю попросту ее игнорировать. А чего она хотела? Зачем влезла? Идиотка. Решила, что шрамы украсят ее личико? Ненормальная, самодовольная истеричка, которая вечно сует свой нос в чужие дела. Пора бы уже ей поплатиться за нездоровое любопытство.

- Рассаживайтесь здесь, - говорит преподаватель, - к вам придут.

Оглядываю просторный кабинет. Парты смещены, но я не собираюсь сидеть рядом с этими болванами, и поэтому сразу отхожу к окну. Китти семенит следом. Слежу за тем, как она недовольно стаскивает с ног шпильки и отбрасывает их в сторону.

- Что? – спрашивает она, встретившись со мной взглядом. – Доволен?

- Безусловно. – Не хочу с ней говорить, однако ничего не могу с собой поделать. Не смотреть на Китти невозможно. Она слишком красива, когда сходит с ума, когда просто злится, когда ненавидит, ждет, думает, читает, играет на фортепиано. Резко встряхиваю головой и стискиваю пульсирующую челюсть. Не стоит вспоминать о прошлом, если пытаешься от него избавиться. По моему виску течет кровь. За партой стонут два парня, однако Китти Рочестер выхватывает влажные салфетки из сумки и кидает их только мне.

- Твое лицо, - хрипит она, - оно как всегда в крови, птенчик.

- Рад, что ты заметила, птенчик.

- Ничего не хочешь сказать, ненормальный идиот?

- А разве я должен тебе что-то говорить, самоотверженная истеричка?

Мы смотрим друг на друга. Я и не думаю смеяться, но улыбка то и дело скользит на губах. От того Китти заводится сильнее. Недовольно и порывисто, словно торнадо, она подлетает ко мне, вырывает из пальцев салфетки и шипит:

- Ненавижу тебя.

- Так и не лезла бы.

- Я – не ты, Трой! Я не могу стоять и смотреть на то, как тебе нужна помощь.

- Что? – распахиваю глаза и искренне усмехаюсь. Глупость этой девушки не знает границ. Отхожу от подоконника и врезаюсь в Китти. Сталкиваюсь с ее пронзительным, синим взглядом и огромным усилием воли спрашиваю. – Чем ты вообще можешь мне помочь, птенчик? Кажется, мы договорились, что разойдемся. Помнишь?

- Как тут забыть.

- Тогда с какого хрена ты вмешиваешься?

Ей нечего ответить. Она глядит на меня, хлопает ресницами, а затем расстроенно и вяло пожимает плечами. В ее глазах я неожиданно вижу свое отражение, и уверен, на данный момент, Китти Рочестер, действительно, меня ненавидит.

- Прости, - говорит она. – Ты прав. Больше такого не повторится.

- Отлично. А теперь сделаем вид, будто и вовсе не болтали. Устраивает?

Я делаю ей больно. Я вижу, как она терпит, поджимая губы, как она моргает, мнет пальцы, но я не останавливаюсь. Я хочу, чтобы Китти меня ненавидела. Она должна меня ненавидеть. Собираюсь отойти, как вдруг чувствую ее пальцы на своем лице. Она прижимает к ранке около губы влажную салфетку. Клянусь, в этот момент я готов забрать все свои слова назад. Китти – нежный цветок, цветение которого лишь мне довелось увидеть. При мне она смеялась, плакала, писала музыку, танцевала и молчала. При мне она раскрывалась, как лепестки. Но теперь мы настолько далеки друг от друга, что становится плохо. Правильно я поступил? Действительно ли должен был уходить?

Впервые за два года, я задаю себе подобные вопросы.

Два года назад

Мы идем вдоль полупустой улицы, сумерки опускаются на Ист-Ориндж медленно и тоскливо, будто не хотят, чтобы день заканчивался. Я тоже не хочу. Китти молча идет рядом. Ее локти касаются моих рук, и мне то и дело хочется остановиться, обхватить ее за талию и прижать к себе.

- Думаешь, у меня получится?

- Конечно.

- Ты тоже должен попробовать. – Она смотрит на меня и неожиданно берет за руку. Я люблю эти моменты, когда Китти читает мои мысли. – Отправь заявки туда, куда душе угодно, Трой. Нельзя упустить свой шанс.

- Университет – место для тех, кто планирует будущее.

- А ты не планируешь.

- А я – нет.

- Не выдумывай, прошу тебя. Если заявки еще и не заполнены, то только потому, что ты боишься.

- Боюсь? – меня задевают ее слова. – С какой стати? Мне просто это не нужно.

- Не нужно учиться?

- Зарабатывать деньги можно и без образования, птенчик.

- Но это неправильно, - настаивает она. Останавливается около надломленного, старого дерева и поджимает губы. – Глупо надеяться на то, что тебя в очередной раз пронесет, Трой. Надо прилагать усилия, чтобы выбраться отсюда, тебе так не кажется?

- Может, мне еще и в Нью-Йорк подать заявку? Чтобы быть к тебе поближе?

- А почему бы и нет.

- Китти, - я недовольно усмехаюсь, - что за детские сказки. Хотя, знаешь, я еще могу успеть научиться играть на виолончели, пока не поздно. Да, точно! И тогда мы вместе поступим в джульярдскую школу искусств, и будем жить долго и счастливо!

- Что ты несешь?

- А разве ты не так видишь нашу чудесную жизнь?

- Хватит напрашиваться на комплименты. Ты и сам знаешь, как я к тебе отношусь, знаешь, что я в тебя верю. Любые проблемы можно решить!

- Какие проблемы, Китти? – ее тон злит меня не на шутку. Терпеть не могу, когда люди рассказывают, как мне жить. Я отхожу в сторону. Отбрасываю ее руку и вспыляю, - это ты поступишь в крутую школу и расскажешь своим внукам историю о том, какой сложный период имел место быть в твоей бунтующей юности. Я же живу в этом, и мне некуда выбираться, птенчик. Это не период – это и есть моя жизнь!

- Не говори ерунды.

- Это правда.

- Хватит себя жалеть! Может, пора уже дать отпор, а? Как думаешь? Может, пора сделать хоть что-нибудь, а не плыть по гребанному течению, которое невесть куда тебя заведет? Это глупо, бессмысленно. Это неправильно, Трой!

- Хватит говорить мне, что я должен делать!

- Но я просто…

- …хочешь помочь? Катись со своей помощью. Ничего мне от тебя не нужно.

- Что?

- То, что услышала.

- Ну и подыхай тут.

- Договорились.

- Договорились!

Китти резко разворачивается. Собирается уйти, как вдруг натыкается на острую, надломленную ветку и замирает. Уже через секунду я слышу ее крик.

- Китти! – в один прыжок я оказываюсь рядом. – Китти, черт подери, иди сюда!