1941. Война в воздухе. Горькие уроки - Страница 28
В ходе войны на Востоке, возможно, были отдельные дни, скажем, в декабре 1942 г. или июле 1944 г., когда люфтваффе теряли в сутки по 50–60 самолетов. Но эти потери приходились в основном на аэродромы и посадочные площадки; вряд ли когда-либо еще 57 немецких самолетов удавалось уничтожить в воздухе за один день. (Данные о сбитых 120 немецких самолетах 23 августа 1942 г. над Сталинградом, 145 машинах 2 июня над Курском, тем более 400 в начале боев над Курской дугой вообще не подтверждаются какими-либо документами.) Так что отдельные советские летчики уже с первых часов сражения показали врагу, что с ними надо считаться. Соотношение потерь в воздушных боях (без учета потерь от зенитной артиллерии) приблизительно равнялось 50 на 250, что соответствовало боевому опыту, уровню летной подготовки и другим факторам, сложившимся к началу войны.
Разрушенная авиатехника на одном из приграничных аэродромов
Вернемся снова к немецким архивным данным. Оказывается, они коррелируются со многими нашими оценками. Так, расчеты, произведенные полковником А.Н. Медведем из Военно-воздушной академии им. Н.Е. Жуковского по интерполяционным формулам, показывают, что «теоретически» люфтваффе должны были потерять 67 самолетов уничтоженными и серьезно поврежденными. В первом сообщении сводки Советского Информбюро (она тогда еще называлась сводкой Главного Командования Красной Армии) указывалось, что «нами сбито 65 самолетов противника», а на следующий день вносились уточнения – уничтожено 76 неприятельских машин [159]. Если считать, что примерно 11 румынских самолетов разделили участь 63 сбитых немецких (степень разрушения не менее 60%), то получатся весьма близкие числа. Попробуем сопоставить немецкие потери по данным противников. Наибольшие расхождения, как уже отмечалось, имели место на Западном фронте. Данные о 143 сбитых здесь самолетах со свастикой [160] не подтверждаются ни журналами боевых действий сражавшихся немецких эскадр, ни допросами пленных, ни какими-либо другими немецкими документами. Поэтому есть основания считать доклады советских соединений об уничтожении десятков вражеских самолетов недостоверными (якобы одна только 9-я смешанная авиадивизия сбила 85 немецких самолетов [161]. При этом дается ссылка на фонд оперативного управления ВВС. Дивизия прекратила свое существование через три дня после начала войны, и каких-либо архивов соединения не сохранилось, поэтому говорить о достоверном учете побед не приходится). Следует признать, что в этих условиях донесение «об огромном уроне, нанесенном вторгшемуся в наше небо неприятелю», нередко имело задачу сгладить горечь поражения.
Вообще, первоисточников, которые были написаны «по горячим следам», уцелело немного, и тем ценнее они для понимания истории. Приведем лишь один эпизод. В правдивой в целом книге «По целям ближним и дальним» маршал Н.С. Скрипко пишет:
«...На войне всякое случалось. Когда к аэродрому, где базировался 16-й скоростной бомбардировочный авиаполк, приблизились фашистские самолеты, командир эскадрильи капитан А.С. Протасов немедленно взлетел на своем бомбардировщике (он пилотировал СБ. – Прим. авт.) и неожиданно для гитлеровцев врезался в головное звено истребителей Bf110. Воспользовавшись замешательством, разбив их строй, капитан Протасов пулеметным огнем сбил один «мессер». А расстреляв все патроны, героический экипаж таранил своей машиной второй самолет гитлеровца и погиб» [162].
Документ дает более суровую и неприукрашенную трактовку немецкого налета:
«...В полк из Гродно прибыл представитель штаба ВВС 3-й армии. Он сообщил, что над Гродно идут воздушные бои, и подтвердил прежнее указание: надо ждать боевого приказа. В 6 ч 50 мин командир полка решил поднять в воздух звено самолетов СБ для разведки. Но, едва сделав круг над аэродромом, звено буквально врезалось в колонну Bf110 – они на бреющем полете скрытно подошли к аэродрому. Штурмовики вышли к полю Черлены, где базировался полк, шестью девятками.
Капитан Протасов, летевший на ведущем СБ, врезался в противника и погиб вместе с ним. Сразу же были сбиты ведомые Протасова. Штурмовка продолжалась противником 32 мин. Bf110 засыпали аэродром мелкими бомбами и вели непрерывный обстрел зажигательными пулями. Стоящие на аэродроме самолеты сгорели, взрывались подвешенные под ними бомбы. Вражеские штурмовики действовали безнаказанно, так как никакой противовоздушной обороны не было организовано.
В воздухе погибло 9 человек – звено капитана Протасова (в его экипаж входили штурман ст. лейтенант Ярулин и стрелок-радист сержант Бесарабов. – Прим. авт.), а на земле погибло 6 и ранено 15 человек. Личный состав скрылся за толстыми соснами и в значительной степени сумел спастись от ливня пулеметного огня.
Командир полка майор Скворцов приказал немедленно вооружить личный состав полка винтовками и гранатами и занять оборону аэродрома. Был организован медпункт...» [163].
Вероятно, в результате тарана около 7 ч утра погиб с экипажем Bf110Е (N 3767) из II/SKG210. Спустя три часа был сбит другой двухмоторный «мессершмитт» (N 4291) той же части и в том же районе, о чем писала газета «Красная Звезда» 9 июля 1941 г.:
«С девятью самолетами противника вступил в бой зам. командира эскадрильи по политчасти ст. политрук Андрей Данилов (он пилотировал «чайку». – Прим. авт.). Спустя несколько мгновений два из них были сбиты. Расстреляв все патроны, бесстрашный летчик направил свою машину прямо на вражеский самолет. Андрей Данилов погиб смертью храбрых» [164].
В этом же номере газеты был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении А.С. Данилова из 127-го иап посмертно орденом Ленина, а на его родину в деревню Вяжля Саратовской области было отправлено извещение о гибели героя. Но летчик не погиб. С тяжелыми ранениями его подобрали колхозники деревни Черлена и передали санитарам отходившей саперной части. Затем он оказался в тыловом госпитале и после долгого лечения научился ходить без костылей, а затем вернулся в строй. А.С. Данилов сражался до сентября 1945 г., закончив войну в Забайкалье командиром авиационного полка; на его счету значилось 8 сбитых лично вражеских самолетов и один в паре.
Если к сказанному добавить, что еще один Bf110Е N 2333 – разведчик из отряда 2(F)/33 – был сбит таранным ударом мл. лейтенанта Д.В. Кокорева ранним утром (о чем уже говорилось), то получается, что из четырех двухмоторных «мессершмиттов», потерю которых признали немцы в Белоруссии, три погибли после таранов. Это говорило о мужестве и самопожертвовании советских летчиков и в то же время свидетельствовало об их неумении уничтожать неприятеля огнем бортового оружия. Германскому командованию еще предстояло сделать выводы о русской тактике ведения воздушных боев, постараться найти противодействие.
«Чайки» вылетают на боевое задание
Возникает вопрос: почему автор полагает, что самолеты из II/SKG210 были сбиты авиаторами 11-й сад, если немцы ориентировочно указывают район их гибели около г. Замбрув, т. е. над аэродромами базирования 9-й сад? Наоборот, Bf110 из отряда 2(F)/33 пропал над Гродно, и можно предположить, что его уничтожили летчики 11-й сад, а не 9-й сад, куда входил 124-й иап. Но дело в том, что мл. лейтенант Д.В. Кокорев атаковал именно одиночный неприятельский разведчик, о чем вспоминал, в частности, его однополчанин А.А. Король, ныне полковник запаса. А капитан А.С. Протасов и ст. политрук А.С. Данилов вели бои с большими группами неприятеля, что было характерно для применения «мессершмиттов» в эскадре «скоростных бомбардировщиков» SKG210. Остовы разбившихся севернее Черлены после таранов самолетов этого соединения видели многие советские авиаторы, что не дает оснований усомниться в гибели здесь двух «мессершмиттов».