188 дней и ночей - Страница 3

Этот рассказ о несчастной любви врача напомнил мне историю, случившуюся несколько лет назад. У жены одного из моих знакомых обнаружили рак груди. Перед первым причастием сына она мыла окно и внезапно почувствовала боль в груди. Да ладно, наверняка ничего серьезного, обойдется… Профессор взял Басю за руку и дрожащим голосом спросил: «Почему вы не пришли ко мне три месяца назад?» Три месяца. Бася хотела жить, у нее были сын и дочь, был муж. Последний раз мы поужинали с ней за неделю до ее смерти. Она вяло ковыряла вилкой лосося и все время спрашивала, не выглядывает ли из-под ее шарфика дренажная трубка. Умирая, она умоляла не звонить ее обожаемой дочери, которая в то утро сдавала экзамен. Не хотела ее расстраивать… Когда рыдавшая мать хоронила свою Басю, на пасмурном небе, как бы дико это ни звучало, появилось солнце. Зачем я об этом пишу? Через три месяца после ее смерти муж Баси женился. Вернее, так: сначала он купил микроволновку, пару поваренных книг и был почти уверен, что в этом и заключается ведение домашнего хозяйства, но тут-то он и потерпел поражение. У него не было иного выхода. Он должен был жениться. О нем я забыла, а о ней молюсь 28-го числа каждого месяца.

Спокойной ночи,

МД

С Вашего позволения, еще раз вернусь к «бабнику», которым вы припечатываете меня, а заодно и всех остальных мужчин. На первый взгляд Вы правы, и на Вашей стороне аргументы всей истории эволюции. Мужчины всей планеты вступают в половой контакт пятьдесят миллиардов раз в году, что в сумме дает около миллиона литров спермы в день. Каждую секунду на всем свете производится около двухсот тысяч миллиардов сперматозоидов, что дает мизерные пять рождений в секунду. Женщина за всю свою жизнь может родить безмерно меньшее количество детей по сравнению с тем, скольким малышам может дать жизнь мужчина. Мужчина с эволюционной точки зрения имеет громадное превышение предложения (спермы) над спросом. Уже один этот факт предопределяет полигамную природу мужчин. Если так хотел Бог, то, видимо, в этом был какой-то смысл. Если природой так заложено, то, вероятно, у этого есть какая-то цель. В последнее время имеют хождение две теории, объясняющие такое перепроизводство спермы у мужчин. Одна из них говорит, что лишь небольшая часть спермы годится для целей оплодотворения, тогда как остальная часть содержит генетический брак и пропадает. Согласно другой теории, так много спермы самцу нужно для того, чтобы выиграть в соперничестве с конкурентами. Ни одна из теорий тем не менее не является достоверным объяснением этого превышения предложения над спросом.

К этому еще надо прибавить тестостерон, которого у мужчин значительно больше, чем у женщин. Это губительный гормон. Не только потому, что подталкивает мужчин в направлении полигамии, а еще и потому, что сокращает их жизнь. Многолетние исследования на репрезентативных выборках показали, что кастрированные мужчины живут в среднем на 13 лет дольше, а кастрированные в очень молодом возрасте – на 30 лет дольше. В то время как хозяева гаремов умирали, их стражи продолжали жить. Бывало, что к радости обитательниц гарема, у которых, как свидетельствует история, самый лучший секс был как раз с евнухами.

В этом контексте положение мужчин, перепроизводящих сперму и постоянно находящихся на «высоком тестостероне», в определенной степени объясняет результаты исследований по американскому кампусу, на которые Вы сослались. С другой стороны, биологи-эволюционисты, антропологи и социологи отказываются от модели, согласно которой гены диктуют поведение человека. Теперь считается, что наше поведение лишь на 50–60 % определяется унаследованным нами геномом. Остальное – влияние среды, в которой нам довелось жить. Исследования на однояйцевых близнецах (проведенные на репрезентативной выборке в США), которых разделили в младенческом возрасте, полностью подтверждают этот тезис.

Кроме того, не могу представить себе, что 90 из 100 мужчин, даже с избытком спермы в тестикулах и тестостерона в крови, стали бы насиловать студентку в американском кампусе, даже если бы им была гарантирована безнаказанность. А Вы не считаете, что статистическими данными можно манипулировать с целью доказать справедливость собственного тезиса? Нет ничего более убедительного, чем красивая таблица со статистическими данными. Многим ученым кажется, стоит им только показать числа, так никто из присутствующих не разберется, что их затащили в софизмы. Статистика не врет. Врут статистики. Мне на память пришла забавная фраза, сказанная некогда Уинстоном Черчиллем: «Ни за что не поверю в статистику, к изменению которой я не приложил руку».

Но оставим статистику и сперму. Инициатива первой близости гораздо более интересный сюжет. Я нахожу много очарования в этих словах. И так случилось, что как раз сегодня у меня был особый для этого повод.

Мне позвонил Михаэль, один мой немецкий приятель. Вот уже три года подряд он исправно звонит мне 5 ноября. Три года назад он пришел к дверям моей квартиры в четыре часа утра, постучался и спросил, не выпью ли я с ним водки. Он принес наполовину опорожненную бутылку польской водки и счел, что это достаточный повод для разговора по душам. Он полагал, что в Германии только к поляку можно прийти в четыре часа утра и поговорить о чем-нибудь. «Немцы, – сказал Михаэль, – вызвали бы если не полицию, то уж наверняка скорую психиатрическую». Я не стал пить с ним водку (я вообще не пью водку, что явилось для Михаэля величайшим открытием и сломало один из укоренившихся в нем национальных стереотипов), но откупорил бутылку вина. Так мы и сидели на кухне – я с аргентинским мерло, он с польской водкой, – сидели и разговаривали.

Три года тому назад, когда Михаэлю было 37 лет, его девушке 25, а их совместной жизни два года, они пошли на вернисаж в Музей современного искусства во Франкфурте, где Михаэль и увидел Еву. Он говорит, что это было как удар молнии. Больше всего пострадал его мозг. После этого вернисажа он постоянно только о ней и думал. Его друзья, организовавшие вернисаж, помогли раздобыть номер ее телефона. Во время первой совместной прогулки он подал ей руку. Через три месяца он переселился к ней. Именно тогда, три года назад, 5 ноября, он должен был провести свою первую ночь с ней в качестве «ее мужчины». Он страдал оттого, что изменил своей девушке и «искалечил» ее жизнь. Его страдания не прекращались до четырех утра. Он не мог в одиночку справиться с ними. Надо было кому-то излить душу. Так он вышел на меня.

Три года назад Еве было 57 лет, она не прибегала к пластическим операциям и старилась предписанным природой путем, ничуть не нарушаемым визажистками, ботоксом, инъекциями креатина или глубокими пилингами, после которых неделю нельзя выходить из дому, иначе можно напугать соседей. В ту ночь Михаэль с умилением рассказывал мне о ее мимических морщинках, с восхищением о ее уме и с радостью о том, что впервые в жизни он встретил женщину, перед которой ему не надо притворяться. Михаэль влюбился в Еву. Уже год они счастливая семейная пара. На ее 60-й день рождения он пригласил ее на очередной вернисаж в Музей современного искусства. На сей раз в Нью-Йорк.

После звонка Михаэля я много думал о любви. О той, ради которой человек все ставит на одну карту, и о той, для которой не делается ничего, ей просто позволяют умереть. Но ведь в жизни не обязательно должны быть такие крайности, ведь может быть и иначе. Сколько времени должно утечь в жизни человека, чтобы он понял, что любовь надо пестовать, что за ней нужен уход? И вот что еще я подумал: а не настало ли уже такое время в моей жизни и не достиг ли я уже такого понимания? К сожалению, нет. Не достиг…

Здесь мне на память пришло высказывание, которое всегда вспоминается, как только речь заходит о любви. В свое время священника Яна Твардовского[3] спросили, как надо ухаживать за любовью. Он ответил так: «Как и за ребенком, чтобы она не замерзла, не забаловала и не убежала».