1814 год: «Варвары Севера» имеют честь приветствовать французов - Страница 77

Еще одним «классиком», которого принято упоминать при обращении к истории Лангра, стал Леонс-Мари-Габриэль Пиепап[1353]. Этот уроженец Лангра посвятил себя первоначально военной карьере и дослужился до бригадного генерала, командовал субдивизионами региона Оксона и Дижона. В общем-то, тоже, как и двое предыдущих, историк доморощенный: писал комедии, статистические обзоры, стихи, увлекся краеведением... Принят был в члены «Археологического и исторического общества Лангра», позднее стал вице-президентом академии Безансона и членом-корреспондентом Королевской академии истории в Мадриде.

Ежедневная хроника событий, связанных с прибытием в Лангр союзников, была составлена в начале XX в. доктором Мишелем Брокаром и в июне 1914 г. под псевдонимом «Читатель с улицы Марше-о-Бле» направлена в газету En Avant[1354]. Затем граф Франсуа Арман Эдуард Лефевр де Беэн посвятил одну главу своей книги истории роялистского комитета Лангра в 1814 г.[1355]

В 1980-е гг. уже доктор Раймон Брокар взялся продолжить изыскания по этой теме. В небольшой заметке на 8 страниц, формально посвященной пребыванию Александра I в Лангре[1356], Раймон Брокар вводит в научный оборот мемуары Пьера Жакюино, который был непосредственным свидетелем событий[1357]: Жакюино - местный адвокат и собственник замка Кохон. Кроме того, он охотно собирал всякую информацию о родном городе и создал небольшую библиотеку редких изданий и манускриптов. Но, откровенно говоря, новой информации о пребывании русского императора в городе Р. Брокар вместе с П. Жакюино сообщают не столь уж и много. К тому же скупые комментарии Брокара порой вовсе не проясняют ситуацию. Так, упоминается разбитый на площади Бель-Эйр бивуак «казаков Платова» - «живописных варваров с их дромедарами, колчанами и стрелами»[1358]. Брокар при этом пространно цитирует книгу Анри Труайя об Александре I, где, в частности, говорится о казаках: «Здесь все боятся и ненавидят их. Крестьян пугает гортанная речь этих пришедших с севера людей, особенный же страх внушают им казаки, киргизы, калмыки - косматые свирепые всадники, примчавшиеся сюда из диких степей. Они с гиканьем проносятся по улицам, хватая кур и свиней, расправляются с мужчинами, насилуют женщин»[1359]. Но Труайя писал «вообще», не о Лангре и не об отряде М.И. Платова - писал, доверяя образу, сложившемуся в исторической памяти французских обывателей. И здесь бы Брокару следовало уточнить, что выражение «казаки Платова» можно понимать только в самом расширительном смысле, что «казаки» бывают разные, что отряд под непосредственным командованием донского атамана в тот момент действовал совсем в другом месте.

После Р. Брокара лишь в 2010 г. блогер из Верхней Марны Дидье выложил составленные в 1839 г. воспоминания о 1814-1815 гг. еще одного жителя Лангра - Жана Кристофа Делеке де Шанже[1360]. Делеке де Шанже был кавалером орденов Святого Людовика и Почетного Легиона. Его фамилия насчитывала в Лангре с начала XVI в. несколько поколений каноников, торговцев, мэров, военных. Сам Кристоф, как и его отец, лейтенант жандармерии, выбрал в 1786 г. военную карьеру. В 1791 г. он эмигрировал, служил в корпусе Конде, участвовал в кампаниях 1793 и 1794 годов. В 1800 г. вернулся во Францию, в родной Лангр, женился. С 1810 г. командовал национальной гвардией Лангра.

Автор мемуаров не избежал влияния своих предшественников: видно, что он читал Монтрола и Минере и время от времени пытается подкрепить свои воспоминания апелляциями к их исследовательскому авторитету. Делеке де Шанже многое из повседневной жизни горожан времен оккупации оставил за рамками своего интереса; он не заострил внимания на тех заботах и хлопотах, которыми жили простые смертные, и имел весьма смутное представление, почему суверены союзных держав собрались именно в Лангре, в чем было значение этой встречи. Но он подробно рассказывает о событиях, связанных с его службой в качестве командира национальных гвардейцев. Рукопись воспоминаний Делеке де Шанже не была известна ни Стинакеру, ни Пиепапу, ни другим краеведам Лангра. Информация, сообщаемая мемуаристом, где-то противоречит, а где-то дополняет их сочинения.

...С конца 1813 г. умы жителей Лангра и округи были заняты думами о том критическом положении, в каком находилась Франция, а поступавшие каждый день новости лишь усиливали тяжесть этих раздумий. Императорский декрет от 17 декабря 1813 г. предписывал городам Лангр, Шомон, Сен-Дизье сформировать каждому по гренадерской когорте (4 роты по 75 человек), и вот уже жители Лангра наблюдает «привычный кортеж из тех зол, что сопровождают войну»[1361]. 24 декабря в Лангре стало известно, что союзники начали переправу через Рейн. Направление движения противника не оставляло лангрцам иллюзий, а сил для защиты города явно было мало. Не прошло и двух недель, как худшие опасения подтвердились: враг приблизился непосредственно к Лангру.

Для наблюдения за приближающимся противником в деревне Фейл-Бийо, расположенной в 20 км от Лангра по дороге на Везуль, был устроен пост из конных егерей 3-го полка, которыми командовал по одним сведениям - Жан-Франсуа Бише де Шалансе[1362], по другим - капитан Пико. Генерал-комендант департамента Верхняя Марна барон Ф.-Ж. Оффенштейн писал 6 января префекту департамента Верхняя Марна барону Габриэлю-Жозефу Жерфаньону, что, в соответствии с рапортом командовавшего постом конных егерей в деревне Фейл-Бийо, противник дня через два-три будет у стен Лангра. Оффенштейн просил приложить максимум усилий, чтобы поднять население на сопротивление. 7 января он вновь обращается к Жерфаньону с напоминанием как можно быстрее организовать в Верхней Марне массовое движение сопротивления, ибо оно способно «остановить продвижение врага и сохранить позиции французской армии в Лангре». Префект, конечно, старался, но население осталось глухо ко всем призывам властей: в Лангре удалось набрать лишь 40 отставных военных и 3 лесничих[1363].

Оффенштейн назначил временным комендантом крепости Лангра лейтенанта жандармерии Иньяра или, как его именует Стинакер, Имара[1364] и отдал приказ национальным гвардейцам незамедлительно приступить к выполнению полицейских функций по обеспечению безопасности в городе. В помощь им была обещана департаментская рота, которая, однако, насчитывала только 35 человек. Впрочем, к этому небольшому отряду, направленному в Лангр, в Юме присоединилось еще от 50 до 60 таможенников под командованием капитана Мессаже. Этот сводный отряд прибыл в город к вечеру 7 января. Сама же национальная гвардия Лангра, которой командовал Делеке де Шанже, состояла в основном из недавно мобилизованных молодых рекрутов[1365]. Стинакер рисует аналогичную картину: оборонительные сооружения были ничтожны, а «гарнизон состоял из нескольких национальных гвардейцев, пятидесяти таможенников, которые оставили свою пограничную службу при приближении противника, и двух команд элитной жандармерии»[1366].

Первым из частей союзников у стен Лангра оказался летучий отряд под командованием австрийского подполковника графа Турна. Ночью с 1 на 2 января отряд Турна занял без единого выстрела Люр, 6 января достиг Везуля, где пленил до 200 французов, а посланная вперед партия под командованием баварского капитана егерей Флейшмана захватила в соседнем Порт-сюр-Соне, что расположен по дороге из Везуля в Лангр, несколько новобранцев. Отсюда уже было рукой подать до Лангра.