12 маленьких радостей и одна большая причина (СИ) - Страница 30

– Ну что, тебе нравится? – голос Габриэля звучал будто из глубин сознания, ведь уши заложило из-за пронзительного визга пробежавшего мимо мальчишки. Испуганно озираясь по сторонам, я скривилась в нервной усмешке и наконец протянула в ответ неестественно высоким голосом:

– Тебе ответить честно или так, чтобы не обидеть? – договорив, я продолжила вертеться, как юла, чтобы не пропустить внезапного нападения семилетнего врага, который грозил сохранности моей одежды неестественно яркой газировкой и вечно капающим из рожка мороженым.

– Так, чтобы не обидеть.

– О, конечно же, мне тут безумно нравится! – отчаянно закивав головой, я изливала весь свой ужас в сарказме. – Как ты угадал с местом, аж диву даюсь! Все эти очаровательные детки, совсем не уродливые клоуны и оглушающий визг пугливых идиоток с экстремальных аттракционов меня ни капли не нервируют.

– Вот и отлично, – намеренно пропустив все недовольство, архангел крепче сжал мою руку, которую так и не отпустил с самого перемещения, и темпом испуганного горного козла помчался в самую гущу событий, неизменно таща меня следом.

– Куда ты меня ведешь, сумасшедший?! – выдавила я на бегу, пытаясь перекричать шум толпы и бессчетного количества аттракционов, которым не было видно ни конца ни края. То и дело врезаясь в прохожих, их мягкие игрушки или воздушные шарики, мы стремительно приближались к тому, чего я так искренне боялась.

– Я туда не полезу, – выдохнула я, округлившимися от ужаса глазами глядя на адское сооружение так, будто моя жизнь зависела от того, как долго я смогу не моргая следить за ним. Не выдержу – окажусь там и умру от разрыва сердца, вот только несмотря на всю эту браваду и бесстыжий шантаж, умирать уже совсем не хотелось.

– Полезешь, – заговорщицки прошептал Габриэль, наклонившись прямо к моему уху. Возможно, в другой ситуации и при других обстоятельствах я бы засмущалась, покраснела от того, как выдыхаемый им воздух щекочет шею, но не сейчас, нет. Сейчас мое внимание, чувства и переживание принадлежали исключительно им – огромнейшим русским горкам, достигавшим в высоту неполные шестьдесят метров.

– Гейб, я высоты боюсь, – пискнула я, надеясь, что честное признание спасет от смертной казни, но это лишь вызвало недоумение у собеседника:

– Что-то было незаметно на смотровой площадке Нотр-Дама, – недоверчиво хмыкнул тот и, пользуясь моей полнейшей прострацией, обнял сзади за талию, нагло положив голову на мое плечо и выжидающе глядя в полные благоговейного страха глаза.

– Если бы я призналась, то ты назвал бы меня трусихой. Пожалуйста, идем в какое-то место пониже Крайслер-билдинг.

– Трусиха.

– Вот видишь! – заныла я, стараясь утянуть мужчину как можно дальше от злополучного филиала ада на земле, даже не подумав отстраниться от его объятий. – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.

– Страхи мешают жить, так что сегодня ты от одного избавишься, – твердо заявил небожитель, потащив меня прямиком к билетной кассе. Господи, неужели я так грешна, что заслужила смерть от передозировки адреналина, падая с высоты тридцатиэтажного дома?

Сердце колотилось в невиданном ритме, совершая около полутора сотен ударов в минуту, и казалось, что оно сейчас вырвется из груди и хоть один орган получит долгожданное спасение, пусть и отдельно от всего остального организма. Естественно, архангел, вприпрыжку несясь к вагонеткам, запрыгнул на самое первое сидение, предварительно впихнув меня туда же, чтобы избавить от соблазна спрыгнуть на металлическую дорожку еще до начала движения. Сотрудников парка немного смущала моя реакция на аттракцион, так как по пути к месту своей гибели я свободной рукой вцепилась в воротник одного из парней, моля о помощи и истошно крича. К сожалению, одной зеленой купюры номиналом в пятьдесят долларов, которую Габриэль сунул в нагрудный карман пареньку, хватило, чтобы он высвободился из моей цепкой хватки и не обращал никакого внимания на крики «спасите!»

– Открой глаза, – ласково прошептал Гейб, когда мы наконец заняли свои места, а я оставила попытки спрыгнуть вниз на манящую мягкую траву, находящуюся всего в паре метров.

– Уже все закончилось? – с надеждой в голосе спросила я и, получив положительный ответ, все же расплющила веки. Впереди виднелись только стальное сооружение ужасающих размеров и безобидные пушистые облака, которые будто насмехались надо мной своим безмятежным видом. – Хватит лгать мне, гаденыш, ничего даже не начиналось! – прошипела я, пытаясь ударить несносного пернатого, но осуществлению мести помешал работник аттракциона, пришедший застегнуть на нас ремни безопасности.

– Девушка, пожалуйста, сядьте прямо, – вежливо попросил он, плохо скрывая нетерпение в голосе. Видимо, я не единственная, чьи истерики ему пришлось сегодня вытерпеть. Согласно кивнув, я развернулась, собирая в кучу остатки самообладания и бесшумно молясь о спасении души моей пропащей.

– Спасем мы тебя, оголтелая, спасем, – устало вздохнул Габриэль, когда некий Фрэд (по крайней мере, так было написано на его бейдже) наконец-то отошел.

– Подслушивать чужие разговоры очень некультурно, – выдавила из себя я, что стоило немалых усилий, ведь после обычных ремешков нас намертво закрепили на сиденьях с помощью жуткой металлической конструкции, обитой какой-то непонятной материей. Дышать было почти так же невозможно, как и выбраться, и в тот момент я была безумно благодарна небесам за то, что не стала счастливой обладательницей размера так четвертого, иначе бы я скорее напоминала расплющенный блинчик, чем живого (или почти живого) человека.

Через несколько мгновений раздался предупредительный звонок, и состав тронулся. Тихо заскулив, я мертвой хваткой вцепилась в руку архангела, который, что не удивительно, был совсем не против, и стала вслушиваться в подозрительный треск механизмов под ногами и звуки доносившейся снизу песни «Highway to Hell». Спасибо, Фрэд, я оценила иронию.

Увы, подъем не может длиться вечно, и вот уже виднелся спуск, от которого волосы на моей голове стали дыбом, а сердце, упав куда-то в район лодыжек, остановилось навсегда. Разглядев маленькие точки, обозначавшие других посетителей, съежившийся до размеров тарелки парк и очертания небольшого городка, видневшегося в нескольких милях от этого отныне люто ненавистного мною места, я поняла только одно – все очень плохо. На секунду замерев на самой вершине, вагонетки полетели вниз чуть ли не со скоростью звука, грозя всем нам, пассажирам адского экспресса, взлететь в воздух, как только рельсы внизу закончатся. Острое ощущение срываемого ветром скальпа ни на секунду не покидало меня, пока состав несся по своему ужасающему маршруту, несколько раз сделав мертвую петлю. В голове не осталось ни одной мысли, кроме слов песни «I believe I can fly», засевшей в моей голове, словно старая истертая пластинка, ну и, конечно же, молитв о безболезненной кончине. Горло ужасно саднило из-за непрекращающегося крика, но я и не думала останавливаться, надеясь, что это поможет хоть как-то унять весь тот ужас, захвативший мою душу, тело и желудок, который отчаянно ныл и порывался выдать наружу утренний чай и вчерашний ужин. На удивление, Гейб был неадекватно весел, что лишь еще раз подтвердило мои догадки: этот парень просто сумасшедший. Эх, а мама так надеялась, что я найду себе успешного финансиста. Она хоть и была ярой католичкой, но вряд ли бы обрадовалась, приведи я на семейный ужин ее кумира в лице архангела. Подобные размышления о всякой ерунде хоть немного отвлекали от того, что творилось в тот момент, который я наверняка буду вспоминать как самый жуткий из всех мною пережитых, если этот полоумный, сидящий рядом, не удумает новый способ довести меня до состояния готового сброситься со скалы лемминга.

Тем временем мы наконец вернулись к исходной точке, полностью остановившись. Если в этом унылом мире существует безграничное, ничем не омраченное счастье – именно его я тогда и испытала. Эйфория, вызванная чудесным спасением, охватила мое помутившееся сознание и почти отвлекла от ужасной тошноты и головокружения, так что как только удалось отстегнуть ремень, я бросилась прочь, перепрыгнув обалдевшего от моего поведения Гейба. Чуть ли не целуя твердую почву под ногами, я принялась кричать «Аллилуйя, товарищи!» и скакать вокруг ограждений, пока архангел наконец не решил увести меня прочь от аттракциона. Так как меня переполнял поток энергии, который нужно было куда-то направить, было решено отыскать ближайший тир.