111 симфоний - Страница 27

Припев подхватывает хор, продолжается варьирование темы, в котором принимают участие солисты, хор и оркестр. Ничто не омрачает картины торжества, но Бетховен избегает однообразия, расцвечивая финал различными эпизодами. Один из них — военный марш в исполнении духового оркестра с ударными, солиста-тенора и мужского хора, — сменяется общей пляской. Другой — сосредоточенный величавый хорал «Обнимитесь, миллионы!» С уникальным мастерством композитор полифонически объединяет и разрабатывает обе темы — тему радости и тему хорала, еще сильнее подчеркивая величие празднества единения человечества.

Франц Шуберт (1797–1828)

Гениальный австрийский композитор, положивший начало европейскому музыкальному романтизму, Шуберт — одна из трагичнейших фигур в истории мировой музыкальной культуры. Жизнь его, недолгая и безрадостная, небогатая событиями, оборвалась, когда он был в расцвете сил и таланта. Великий музыкант умер, не услышав большей части своих сочинений. Во многом трагически сложилась и судьба его музыки: бесценные рукописи, частью хранившиеся у друзей, частью кому-то подаренные, а порою просто потерянные в бесконечных переездах, долгое время не могли быть собраны воедино. Некоторые пропали безвозвратно, судьба других неясна. О наследии Шуберта до сих пор спорят исследователи. Современник Бетховена, переживший его только на один год, Шуберт тем не менее принадлежит к совершенно иному поколению. Если бетховенское творчество сформировалось под влиянием идей Великой французской революции и воплотило в себе ее героику, ее идеалы, то искусство Шуберта родилось в атмосфере разочарования и усталости. В его время уже не было речи об общечеловеческих проблемах, о переустройстве мира. Борьба за все это казалась бессмысленной. Самым важным представлялось сохранить честность, душевную чистоту, ценности своего душевного мира.

Так родилось художественное течение, получившее название романтизма. Это — искусство, в котором впервые центральное место занял человек, отдельная личность с ее неповторимостью, с ее исканиями, сомнениями, страданиями. Произведения романтиков часто становятся своеобразным лирическим дневником, героем их оказывается сам художник, в них отчетливо выявляются черты автобиографичности. Творчество Шуберта — рассвет музыкального романтизма. Шуберт — в основном лирик. Причем лирик как в новом, им самим введенном в круг «высших» жанров музыки виде — песне-романсе (Lied), так и в симфонии.

При жизни композитор не имел того признания, которое заслуживал. Порой его называли «композитор песен», подчеркивая этим, что в «серьезных» жанрах он ничего существенного не создал. А между тем творческое наследие его огромно. По интенсивности творчества и художественному значению музыки Шуберта его можно сравнить с Моцартом. Его фортепианные сочинения, в числе которых прекрасные, отмеченные глубоким своеобразием сонаты, его квартеты и другие камерно-инструментальные произведения, мессы, кантаты, оратории, вокальные ансамбли, оперы, зингшпили составляют богатство, которое по-настоящему стало осваиваться только в XX веке. Он стал величайшим новатором в симфоническом жанре, создав принципиально иной, по сравнению с классическим, тип симфонии. Правда, сам он не осознал этого и считал свой шедевр — «Неоконченную» — неудачной. В симфониях Шуберта нашли свое отражение различные жанры народной музыки многонациональной австрийской империи — тирольские йодли, австрийские лендлеры, венские вальсы, крестьянские песни — чешские, словацкие, моравские, итальянские, венгерские. Возник совершенно новый тип симфонизма — песенного, который потом найдет свое продолжение в творчестве Брукнера и Малера. Симфонии Шуберта различны по содержанию, по кругу настроений — от лирики и пейзажной звукописи до героического порыва и глубокой трагедии. «Неправильно выставлять универсального творца в первую голову как создателя песни, в которой он, конечно, неподражаем, — писал о Шуберте Глазунов. — Не менее недосягаем (разрядка моя. — Л. М.) он как инструменталист и симфонист. Его камерные и оркестровые произведения поражают величием и грандиозностью замысла».

Удивительны совпадения творческого пути Шуберта и Моцарта. Как и у Моцарта, он прервался очень рано — Шуберт жил еще меньше, чем его великий предшественник, но написал колоссальное количество произведений в самых разнообразных жанрах. И, как Моцарт, Шуберт-симфонист завершил свое творчество двумя гениальными симфониями, из которых «Неоконченная» — минорная, продолжение того, что наметил Моцарт в своей Сороковой, а последняя, как и у Моцарта до-мажорная, — продолжение «Юпитера».

Шуберт родился 31 января 1797 года в предместье Вены Лихтентале в семье учителя народной школы одного из самых бедных кварталов. Вокруг жили ремесленники, поденщики, рабочие появлявшихся как грибы мануфактур. Школьный учитель был почти таким же бедным, как родители его учеников — в год рождения будущего композитора семья, в которой родилось двенадцать детей (из них выжило лишь четверо), ютилась в квартире, состоявшей из комнаты с кухней. В 1801 году Шуберту-старшему удалось купить небольшой домик, который, однако, служил не только жильем, но и школой.

Уже в раннем детстве будущий композитор проявил незаурядные музыкальные способности. «На восьмом году жизни я привил ему основы скрипичной игры и добился того, что он вполне прилично исполнял легкие дуэты, — вспоминал отец. — Затем я направил его на уроки пения г-на Михаэля Хольцера — лихтентальского регента. Последний не раз со слезами на глазах уверял меня, что ему еще ни разу не встречался такой ученик. „Когда я хотел показать ему нечто новое, — говорил он, '— он уже знал, о чем пойдет речь. Следовательно, я не давал ему, собственно говоря, уроков, а лишь беседовал с ним и молчаливо удивлялся“».

Девяти лет мальчика отдали в конвикт — школу-интернат, готовившую к поступлению в университет. Кроме того, в нем обучались мальчики-хористы императорской Придворной капеллы. Там, кроме общего образования, учили пению, игре на фортепиано и скрипке. Позднее юный Шуберт начал заниматься дирижированием. В школьные годы проявился и его композиторский дар. Он сочинял много, еле успевая записывать, страдая от недостатка бумаги. Среди его первых опытов — песни, фортепианные танцы, струнные квартеты, кантаты.

Отдавая сына в конвикт, отец вовсе не имел в виду его музыкальное будущее. Напротив, он готовил себе смену, желая видеть сына школьным учителем — человеком, уважаемым в своем квартале. В Австрии того времени, как и в Германии, звание школьного учителя было одним из самых желанных для многих — учитель, который занимался с детьми не только общими предметами, а и музыкой, и часто бывший одновременно органистом или регентом в приходской церкви, играл значительную роль в жизни своего квартала. Правда, труд его оплачивался скудно, и если в богатых приходах, в центре крупного города его жизнь была вполне достойной, то в бедных местечках или городских пригородах Учитель еле сводил концы с концами. И все же он являлся значительным лицом. Поэтому старший Шуберт не мог представить для сына другого пути. А то, что у мальчика обнаружились незаурядные музыкальные способности, только способствовало избранному пути. К тому же перспектива дальнейшего обучения в университете была очень соблазнительной. Дисциплина в конвикте отличалась большой строгостью. Ученикам запрещалось покидать здание иначе как группами и под присмотром надзирателя. Наказания так и сыпались на непослушных. Преобладали в них карцер и порка. Позднее Шуберт назвал это учреждение тюрьмой. Однако обучение, в том числе и музыкальное, там было поставлено прекрасно. Поощрялось музицирование в свободные часы, и тогда звучала камерная музыка — песни, квартеты; из учеников, хорошо владевших инструментами, был составлен оркестр, и каждый вечер звучали симфонии Гайдна, Моцарта и даже Бетховена.