100 великих тайн медицины - Страница 26

Профессор акушерства В.Б. Шольц после осмотра раны и перевязки имел беседу с раненым наедине. Александр Сергеевич спросил: «Скажите мне откровенно, как вы рану находили?», на что Шольц ответил: «Не могу вам скрывать, что рана ваша опасная».

Тем временем прибыли срочно приглашенные лейб-медик Н.Ф. Арендт и домашний доктор семьи Пушкиных И.Т. Спасский. В дальнейшем в лечении раненого Пушкина принимали участие многие врачи (Х.Х. Саломон, И.В. Буяльский, Е.И. Андреевский, В.И. Даль), однако именно Арендт, как наиболее авторитетный среди них, руководил лечением.

Далее к лечению Александра Сергеевича Пушкина были привлечены, по существу, лучшие специалисты Санкт-Петербурга того времени. Тем не менее все понимали: дело обстоит очень плохо. Сам Н.Ф. Арендт, осмотрев рану, не стал скрывать от Пушкина, что она смертельна: «Я должен вам сказать, что рана ваша очень опасна и что к выздоровлению вашему я почти не имею надежды». Александр Сергеевич поблагодарил Арендта за откровенность и попросил только ничего не говорить жене.

Уезжая после первого посещения раненого Пушкина, Арендт сказал провожавшему его Данзасу: «Штука скверная, он умрет».

Действия Арендта и Шольца, объявивших Пушкину о неизлечимости его болезни, с точки зрения существовавших тогда правил были по форме законными. Они не противоречат и нынешнему медицинскому законодательству, однако многие медики полагают, что у раненого не надо было отнимать последней надежды.

Между тем Арендт выбрал консервативную тактику лечения раненого, которая была одобрена другими известными хирургами, Х.Х. Саломоном, И.В. Буяльским и всеми без исключения врачами, принимавшими участие в лечении. Никто не предложил оперировать, никто не попытался сам взять в руки нож. Для уровня развития медицины того времени это было вполне естественное решение.

Дело в том, что в 30-х годах XIX века раненных в живот не оперировали. Ведь наука еще не знала асептики и антисептики, наркоза, лучей Рентгена, антибиотиков и многого другого. Даже много позднее, в 1865 году, Н.И. Пирогов в «Началах общей военно-полевой хирургии» не рекомендовал раненным в живот вскрывать брюшную полость во избежание развития воспаления брюшины (перитонита) и летального исхода.

И все же врач В.А. Шаак обвиняет врачей в том, что больному была зря поставлена клизма и дано слабительное, а также назначены противоположно действующие средства (каломель и опий). Однако в руководстве по хирургии профессора Хелиуса, изданном в 1839 году, такие меры, как припарки, касторовое масло, каломель, клизма, рекомендовались для лечения раненных в живот, то есть в 30-х годах XIX века это были общепринятые средства лечения.

Поскольку наложенная повязка довольно интенсивно промокала кровью, ее несколько раз меняли. В ночь с 27 на 28 января у постели больного находился домашний врач семьи Пушкиных Спасский.

В первый вечер после ранения и в ночь на 28 января все лечение заключалось в холодном питье и в прикладывании примочек со льдом к животу. Этими простейшими средствами доктора пытались уменьшить кровотечение. Состояние больного оставалось тяжелым.

Постепенно повязка перестала промокать кровью. В начале ночи утвердились во мнении, что кровотечение прекратилось. Напряжение врачей и ухаживающих несколько ослабло.

Наступила глубокая ночь. Александр Сергеевич никак не мог уснуть, но лежал тихо. Уже зная свою судьбу, он решил свести счеты с жизнью, чтобы не мучиться больше самому и не беспокоить напрасно других. В 3 часа ночи Александр Сергеевич тихо подозвал находящегося в кабинете и бодрствовавшего слугу и велел подать один из ящиков письменного стола, где лежали пистолеты. Слуга не решился ослушаться. Но тотчас по исполнении просьбы разбудил Данзаса, дремавшего у окна в вольтеровском кресле. Данзас решительно отобрал пистолеты, которые Пушкин уже успел спрятать под одеяло.

Уснуть больной так и не смог, временами он стонал и тихо, стараясь сдерживать себя, вскрикивал от боли. Дежуривший у Пушкина Спасский был расстроен и угнетен до чрезвычайности. Он настолько растерялся, что не решился назначить больному опий, хотя являлся автором крупных научных работ по изучению этого препарата, хорошо знал его действие.

В 5 часов утра 28 января боль в животе усилилась настолько, что терпеть ее было уже невмоготу. Послали за Арендтом, который очень быстро приехал и при осмотре больного нашел явные признаки перитонита.

Днем 28 января состояние раненого оставалось тяжелым. Сохранялись брюшные боли и вздутие живота. После приема экстракта белены и каломеля (ртутного слабительного) облегчения не наступило.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.