100 великих любовников - Страница 196

Вполне соединимы любовь и злодейство…

36-й президент США (1963—1969), от Демократической партии. В 1961—1963 годы – вице-президент США. Правительство Джонсона начало агрессивную войну во Вьетнаме, осуществило интервенцию в Доминиканской Республике (1965). Внутренняя политика привела к обострению социальных и расовых конфликтов.

Линдон Джонсон ни в чем не хотел уступать Джону Кеннеди, в том числе и в делах любовных. «Я походя имел больше баб, чем он – ценой огромных усилий!» – однажды заявил он.

Джонсон любил прихвастнуть своими многочисленными победами. Но, что самое удивительное, он умел одновременно поддерживать отношения с двумя постоянными любовницами, встречаться с другими женщинами и при этом не ссориться с женой.

Карьера Джонсона как сердцееда началась еще в юности, когда ему посчастливилось поступить в колледж в Сан-Маркосе, где девушек-студенток было втрое больше, чем юношей, так что завести роман не составляло труда.

Его брат, Сэм Хьюстон Джонсон, вспоминал, как он навестил Линдона в квартире, которую тот снимал во время учебы. Выйдя обнаженным из душа, Линдон, устремив взгляд на свое мужское достоинство, сказал: «Старый добрый Джамбо нуждается в разминке. Кто-то ему достанется сегодня вечером?»

Он охотно делился с друзьями интимными подробностями своих встреч, но при этом никогда не упускал из виду главной цели своей жизни. А для того чтобы достигнуть этой цели, ему, сыну бедного фермера, нужно было жениться на девушке из состоятельной семьи.

Какое-то время он встречался с дочерью крупного бизнесмена Кэрол Дэвис. Однако девушка обручилась с другим, положив тем самым конец их роману.

Следующей оказалась Китти Клайд Росс, дочь самого богатого человека в Джонсон-Сити.

С юных лет Джонсон увлекался политикой и, начав свою политическую карьеру, ушел в нее с головой, так что на более или менее серьезные романы почти не оставалось времени, поэтому он для разрядки приглашал какую-нибудь официантку и проводил с ней ночь.

Однажды, будучи слишком занят для традиционного ухаживания, Джонсон попросил только что отказавшую ему девушку познакомить его с какой-нибудь подругой. Та представила его Клаудии Берд Тэйлор (все называли ее «леди Берд»), дочери преуспевавшего бизнесмена. В 1934 году они поженились.

Через три года Джонсон попал в конгресс. Примерно в это же время он познакомился с Элис Гласе, любовницей газетного магната Чарлза Марша, который ради нее бросил жену и детей. Элис не признавала институт брака, что, впрочем, не помешало ей подарить Маршу двоих детей.

Их особняк в Вирджинии, в стиле восемнадцатого века, названный Лонгли, приветливо распахнул двери перед политиками и журналистами.

Элис занялась общественной деятельностью – помогала евреям эмигрировать из Германии. Джонсон предложил ей свою помощь. Они стали любовниками, встречались в отелях «Мэйфлауэр» или в «Эллайзинн».

Джонсон очень рисковал, так как Марш был его политическим покровителем. Его газета печатала материалы в поддержку молодого перспективного политика, а когда Джонсон понял, что не может прожить на жалованье конгрессмена – десять тысяч долларов в год, – Марш за умеренную плату продал Джонсону участок земли. Деньги дала леди Берд. Эта сделка обеспечила их будущее материальное благополучие.

Вероятно, леди Берд знала о связи Джонсона с Элис. Когда ее мужу предстояло провести уик-энд в Лонгли, она улетала в Техас или занималась домашними делами в Вашингтоне.

В конце концов Марш обо всем узнал. Однажды вечером, порядком нагрузившись, он велел Джонсону убираться из его дома. Правда, позже, когда Джонсон все-таки вернулся, Марш не обронил ни слова.

Эта связь длилась до 1967 года. Элис решила, что не может поддерживать войну Джонсона во Вьетнаме, и вышла замуж за Марша, но спустя шесть лет разошлась с ним.

С Маделейн Браун Линдон познакомился на светском приеме в Далласе в 1948 году, в бытность свою конгрессменом. Ей было двадцать четыре, она работала ассистенткой в рекламной фирме. «Он смотрел на меня, как на мороженое в жаркий день», – вспоминала Маделейн. Так начался роман, которому суждено было длиться двадцать один год.

Спустя три года после первой встречи Маделейн родила Джонсону сына, которого они назвали Стивеном. По признанию Маделейн, ее влекло к Джонсону прежде всего физически.

Они старательно скрывали свою связь от леди Берд и двух его законных детей. Джонсон снял любовнице небольшой дом, оплачивал служанку и другие расходы и раз в два года дарил ей новый автомобиль. Когда бы Джонсон ни приезжал в Техас, он встречался с Маделейн.

Во времена своего вице-президентства Джонсон сблизился с младшей сестрой Кеннеди, Джин. В 1962 году они вместе ездили в Индию. Джеки Кеннеди также симпатизировала Джонсону, считая его «галантным кавалером». Она охотно танцевала с ним на балах в Белом доме.

После похорон Кеннеди Джеки письменно выразила ему благодарность за хорошее отношение – «и при жизни Джека, и теперь, когда вы стали президентом».

Джонсон оказал внимание даже стюардессе семейного самолета Кеннеди. Позже он перевел ее в свои личные секретари. Гувер снабдил Джонсона порочащей девушку информацией – фотографиями, на которых она, будучи старшеклассницей, позировала в обнаженном виде. Утром, когда новая сотрудница вошла в Овальный кабинет, Джонсон достал фотографии и начал их старательно сличать с оригиналом…

Из секретарш Белого дома Джонсон создал собственный гарем. Он нанял шесть секретарш и спал с пятью из них. Он ублажал секретарш не только в Овальном кабинете, но и в персональном самолете, и на президентской яхте. Одна «премиленькая девица», секретарша Белого дома, занималась с ним любовью на письменном столе в Овальном кабинете. Другую он взял с собой на ранчо Джонсонов в Техасе. Ночью ее разбудило чье-то прикосновение. Она открыла глаза и увидела рядом с собой мужчину. «Подвинься, – сказал он. – Это я, твой президент». Заведующий бюро по делам женщин в администрации Джонсона, Эстер Петерсон, не раз опускал глаза от шуточек Джонсона «с сексуальным уклоном».

Один из конгрессменов пожаловался на своего коллегу – женщину по фамилии Грин, из-за которой не удалось принять важный закон. Джонсон посоветовал конгрессмену провести с ней вечер в постели, и тогда она поддержит любой проект. Своему помощнику он порекомендовал применить ту же тактику по отношению к журналисткам. Сам Джонсон имел интимные отношения с корреспонденткой «Вашингтон стар».

«Я придаю большое значение красоте, – рассуждал он. – Терпеть не могу уродин или каких-нибудь жирных коров – рассядутся на своем вымени!»

Джонсону удалось провести поправки к закону о гражданских правах. В личной жизни он также проявил себя человеком без предрассудков. Среди покоренных им женщин была красивая темнокожая девушка Джеральдина Уиттингтон.

Если Джонсону попадалась на глаза хорошенькая девушка за пределами Белого дома, он тотчас воспламенялся и посылал помощника с приказом немедленно ее разыскать.

«Может, он и деревенщина из Техаса, – сказал как-то политический обозреватель Джордж Риди, – но повадки у него точь-в-точь как у турецкого султана».

Леди Берд знала об амурных похождениях мужа. Агент ФБР утверждал даже, что однажды она застала его, занимающимся любовью с секретаршей на диване в Овальном кабинете. Миссис Джонсон отнеслась к этому философски: «Это всего лишь одно из свойств его натуры».

В основе весьма необычных отношений леди Берд с мужем лежала ее жажда самосовершенствования. Многие удивлялись, как она может продолжать любить этого грубого, необузданного человека, который частенько позволял себе критиковать жену при посторонних, а то и прикрикивать, как на служанку, к тому же изменял ей. Некоторые считали, что все дело в генах: отец леди Берд, Томас Джефферсон Тэйлор, был таким же «верзилой из Техаса». Сама же леди Берд говорила: «Линдон заставляет вас постоянно подтягиваться. Он ожидает от людей большего, – в духовном и физическом плане, – чем то, что они могут дать».