Первая любовь - Страница 29

ье, и поместили бы ваше произведение в "Телеграфе". Вы, Нирмацкий, заняли бы у него .. нет, вы бы дали ему взаймы денег за проценты, вы, доктор - Она остановилась. - Вот я про вас не знаю, что бы вы сделали.

- По званию лейб-медика, - отвечал Лушин, - я бы присоветовал королеве не давать балов, когд.а ей не до гостей...

- Может быть, вы были бы правы. А вы, граф...

- А я? - повторил со своей недоброй улыбкой Малевский..

- А вы бы поднесли ему отравленную конфетку.

Лицо Малевского слегка перекосилось и приняло на миг жидовское выражение, но он тотчас же захохотал.

- Что же касается до вас, Вольдемар... - продолжала Зинаида, впрочем, довольно; давайте играть в другую игру.

- Мсьё Вольдемар, в качестве пажа королевы, держал бы ей шлейф, когда бы она побежала в сад, - ядовито заметил Малевский.

Я вспыхнул, но Зинаида проворно положила мне на плечо руку и, приподнявшись, промолвила слегка дрожащим голосом:

- Я никогда не давала вашему сиятельству права быть дерзким и потому прошу вас удалиться - Она указала ему на дверь.

- Помилуйте, княжна, - пробормотал Малевский и весь побледнел.

- Княжна права, - воскликнул Беловзоров и тоже поднялся.

- Я, ей-богу, никак не ожидал, - продолжал Малевский, - в моих словах, кажется, ничего не было такого. . у меня и в мыслях не было оскорбить вас... Простите меня.

Зинаида окинула его холодным взглядом и холодно усмехнулась.

- Пожалуй, останьтесь, - промолвила она с небрежным движением руки. Мы с мсьё Вольдемаром напрасно рассердились. Вам весело жалиться. . на здоровье.

- Простите меня, - еще раз повторил Малевский, а я, вспоминая движение Зинаиды, подумал опять, что настоящая королева не могла бы с большим достоинством указать дерзновенному на дверь.

Игра в фанты продолжалась недолго после этой небольшой сцены; всем немного стало неловко, не столько от самой этой сцены, сколько от другого, не совсем определенного, но тяжелого чувства. Никто о нем не говорил, но всякий сознавал его и в себе и в своем соседе. Майданов прочел нам свои стихи - и Малевский с преувеличенным жаром расхвалил их. "Как ему теперь хочется показаться добрым", - шепнул мне Лушин. Мы скоро разошлись. На Зинаиду внезапно напало раздумье; княгиня выслала сказать, что у ней голова болит; Нирмацкий стал жаловаться на свои рев-матизмы...

Я долго не мог заснуть, меня поразил рассказ Зинаиды.

- Неужели в нем заключался намек? - спрашивал я самого себя, - и на кого, на что она намекала? И если точно есть на что намекнуть... как же решиться? Нет, мет, не может быть, - шептал я, переворачиваясь с одной горячей щеки на другую... Но я вспоминал выражение лица Зинаиды во время ее рассказа, я вспоминал восклицание, вырвавшееся у

Лушина в Нескучном, внезапные перемены в ее обращении со мною - и терялся в догадках. "Кто он?" Эти два слова точно стояли перед моими глазами, начертанные во мраке; точно низкое зловещее облако повисло надо мною - и я чувствовал его давление и ждал, что вот-вотОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com