Гулящая - Страница 278

Как жабу раздавлю. И ты, Федор, не смейся, я знаю, что ты сквозь слезы смеешься. И ты, Горпина... А ты,- обратилась она к Христе,- твое еще только начинается. Ты смейся, смейся... А я все знаю.- И старуха, перестав смеяться, поднялась и стала пророчить: - Тебя горе ждет. Тяжкое горе тебя ждет. Я знаю, я все знаю.

- Что вы знаете? - испуганно глядя на страшную старуху, спросила Христя.

- То знаю,- пророчески продолжала Оришка,- что спать хочу,- и, улыбнувшись, она стала вылезать из-за стола. Не поблагодарив и не помолившись, она добрела до постели и завалилась за спины ребятишек спать.

- Осоловела старушка. Лишнего хватила,- со вздохом сказала Горпина и бросилась подстелить что-нибудь тетке.

Обед кончился. Кравченко и Федор вышли во двор прогуляться и покурить, а, Горпина с Христей остались в хате. Пока Горпина мыла посуду, Христя раздумывала над сегодняшним пророчеством старухи. И страшное ее лицо и громкий голос - все потрясло Христю. Да и само пророчество: "Твое еще только начинается..." Что это значит? И дальше: "Тебя горе ждет, тяжкое горе тебя ждет". Почем она знает, что ее ждет? А говорит так, точно наверняка знает. И Христя начала перебирать свою жизнь. Что это была за жизнь? Какая цепь горестей и потерь, какая вереница случайностей, которые поднимали ее вверх, для того чтобы снова сбросить на дно. Разве теперь не то же самое? И теперь она не холодная и не голодная, и сыта, и одета. А что будет завтра? Стоит Колеснику слово сказать - и она очутится на улице. Раньше, когда она не знала роскоши, она опять взялась бы за дело, как-нибудь на кусок хлеба заработала бы. А теперь? Вся сила ее в красоте. Не станет красоты - и она сразу ничто. До каких же пор ей скитаться, до каких же пор ей сегодня быть в чести не по заслугам, а завтра лететь на самое дно глубокой ямы, где только мерзость и смрад? Ей так хотелось покоя и ровной жизни, хоть бы такой, как вот Горпина живет. И у Горпины бывают тяжелые времена, горькие минуты,- вот и сегодня. Пришел свекор, поднял бучу, не один, раз сильно ее обидел. И все же никто не лишит ее того, что у нее есть. Она знает свою семью, своего Федора, и люди знают, что она жена Федора. "А я? Сегодня панночка, а завтра... может, никто и разговаривать со мной не станет, если узнает, кто я".

От тоски и печали сердце у Христи сжималось все сильней и сильней. Ей хотелось перед кем-нибудь излить свою душу, поделиться с кем-нибудь своим горем.

- Горпина! - начала она печально.

- Что скажете? Может, и вы бы отдохнули? - участливо спросила Горпина.

- Нет. Я, Горпина, хочу тебе что-то сказать. Такое сказать, такое... Может, ты, как услышишь, из хаты меня выгонишь.

- Что это вы так страшно начали,- сказала Горпина.- За что же мне вас выгонять из хаты?

- А может, и есть за что. Ты не знаешь. Я только об одном тебя прошу. Ты никому не скажешь того, что я тебе расскажу?

- Кому же мне говорить?

- Как кому? Может, у тебя подружка есть! Мужу...

- Нет у меня никого ближе детей,- показалаОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com