Чужая. Road Action - Нестеренко Владимир

"Ад без изъяна" - С романом «Чужая» Владимира «Адольфыча» Нестеренко честному российскому любителю литературы и нужно провожать этот год. Он на редкость аккуратно закруглил висевшую в воздухе очевидную ситуацию – под троном профессионального писателя подпилены ножки, а на его место успешно баллотируется «человек с опытом». Реальность большинству наших писателей для осмысления и прочих профессиональных игр даваться не хочет, не брыкается, не кусается и не лягается, просто, как мы видим, отказывает хоть в какой-то взаимности. Разумеется, на авансцену выходят специалисты узких областей – рублевские львицы, финансово-структурные сидельцы, клубные угарельцы, бомбер-бойцы и, наконец, аплодименты, бригадные убийцы. Хорошего, пишущего бандита с приличествующим словарным запасом мы ждали, как ждет любовник молодой минуты первые. По легенде Нестеренко все ж рекетирствовал, мочил «зверей» и положенное проч., а потом, отойдя от дел, занялся журналистикой, сегодня работает главным редактором журнала в Киеве и вот, пишет книги. «Чужая» – роман-сценарий, роман-радиопьеса, тугой, температурный, маленький и очень твердый. В отличие от большинства нынешних романов, больших, холодных, мягких и мутных. Сюжет, в сущности, классический – авторитет Рашпиль посылает в Прагу несколько бойцов вызволить девушку Анжелу, по кличке Чужая. Анжела – сестра Бабая, его прихватили менты и он может слить на Рашпиля компромат. Чужая должна на брата повлиять, сыграть на Рашпиля, но она играет только в свои игры. Девушка с приезжими ваньками делает, что хочет, вместо кликухи одного начинает звать по имени, и он, названный по имени, быстро избавляется от группы ставших ненужными товарищей. Дальше – больше, а дальше – еще больше, до видимого предела. Написана вещь очень аккуратно, психологически выстроена грамотно, с коллизией и сюжетом – все практически безупречно. Классический опять-таки и набор героев для нуара: Отморозок, Романтичный, Опытный, Невыдающийся. Рашпиль – Патриарх На Излете, Чужая – Царица Ночи, классическая Женщина-Вампир без единого человеческого изъяна, чистый Ад. Языком написано таким, что без гастрономических сравнений обойтись никак невозможно, хоть это и верх журналистского неприличия. Аскетичная форма романа оставляет поле для догадок, потянул бы дебютант такой уровень на обычном, широком пространстве или осел бы, подгорел и не пропекся? А вот неважно – победителей, если и судят, то в других инстанциях. Любопытней другое – мог бы этот роман написать человек без опыта, придумал бы все понятия и перипетии из головы, силой напрягшегося воображения? Да мог бы, разумеется, мог бы сто раз. Но никому не придумалось, примем легенду Нестеренко на веру. Оценят ли «Чужую» миллионы, станут ли ею зачитываться в метро, найдет ли она дорогу к сердцу простого читателя? Не будут, не найдет. Останется эффектным кунштюком для интеллектуалов, маловероятно, но возможно, что тронет сердца прототипов. Интеллектуалам, среди которых будет подавляющее число профессионалов, в первую очередь нужны адреналиновые инъекции, в том числе и лексические, нужен нажор живого русского языка, а простой читатель седьмым чувством понимает, что для него эти уколы губительны. Ну, поскольку он сам где-то близко к этим эмпириям пребывает и на похожем языке в любую минуту или заговорит или его услышит без переводчика. Ему что-нибудь адаптированное нужно, просеянное через циничное сито литературной поденщины. Заботит еще один вопрос – бояться ли литературе нашествия варягов в тренировочных штанах? Да нет, наверное, не бояться. Закон равновесия в природе: если у бандита так все хорошо и с осмыслением, и с языком, и с сюжетом, и с соблюдением всех литературных правил и приличий, значит, на самом деле, он просто писатель, все остальные вопросы – к расторопности милиции. А морально ли в тяжелый для Родины час, когда она, рук не покладая, борется с фашизмом, бандитизмом и экстремизмом, превозносить подобного персонажа? Да ладно, Нестеренко своей книжкой бандитов наших ставит в привычную мировую очередь потерянных душ. Хотел он этого или чего-то другого. Его победили, использовали экзистенция и литература, а это дорогой подарок. С чем его и остается только поздравить.