В главных ролях (ЛП) - Страница 40

Джон ощетинился.

- Злило тебя, значит, да? Знаешь, я, конечно, и сам не в восторге от многих своих фильмов, но мне не нужна печать “Одобрено Шерлоком”.

- Джон, тебе не надо бояться, что просмотр этих фильмов может хоть как-то повлиять на мое мнение о тебе.

Это застало Джона врасплох. Шерлок полностью проигнорировал его слова и ухватил самую суть его страхов.

- Да как же не может? - тихо спросил Джон.

- А вот так. Независимо от того, насколько там ужасный сценарий, режиссура или твои экранные партнеры, в этих фильмах есть нечто неизменное. А именно - ты. Ты везде играешь с полной отдачей. Вкладываешь в работу всю душу. Я даже представить себе не могу, насколько это могло быть сложно, учитывая, с каким материалом тебе приходилось работать.

- Такое и правда нелегко представить, - мрачно сказал Джон.

- Легко посвятить себя работе и стараться выложиться по полной, когда играешь по хорошо написанному сценарию и с талантливыми людьми. Гораздо труднее понимать, что материал не стоит затрачиваемых на него усилий, а тебе все равно приходится их затрачивать. И меня это восхищает. Джон, может быть, эти фильмы и не вызывают у меня уважения. Но я уважаю тебя в них.

Джон смотрел ему в глаза.

- Мне уже давно не было настолько важно заслужить чье-то уважение.

- На мое уважение ты всегда можешь рассчитывать.

Некоторое время они сидели молча. Джон чувствовал, как что-то между ними приходит к общему знаменателю.

Шерлок допил чай.

- Я, правда, и сам снялся в нескольких сомнительных картинах.

- В них все снимаются. Хотя, конечно, твой послужной список выглядит приличнее, - Джон вздохнул. Теплый солнечный свет, льющийся в кухонные окна, позолотил лицо Шерлока. - Я видел твой Оскар.

- А, да. Мое любимое пресс-папье.

- Да-да, так я тебе и поверил. Хорош выпендриваться.

- Я не выпендриваюсь. Мне было приятно его получить.

- По-моему, тебе должны были дать Оскара еще за “Из шума городского”.

- Спасибо. Бытует такое мнение, но я не ожидал награды за тот фильм: первая номинация, меня еще никто не знал. Своего рода приглашение в клуб, намек на большое будущее в мире кино. Было совершенно ясно, что лавры достанутся кому-то другому.

- А как ты вообще попал в этот фильм? Роль большая, сложная, а ты тогда был не то, чтобы в мейнстриме.

- Верно. Тодд имел особое представление об этом персонаже, и ему было сложно найти подходящего актера. Моя преподавательница из RADA разговорилась с ним на каком-то кинофестивале и предложила меня на эту роль.

- А что ему было нужно такого особенного?

- Тодд искал актера, который умел бы играть на скрипке. Это такая неотъемлемая часть персонажа, что ему не хотелось брать дублеров.

Джон от удивления раскрыл рот.

- Так это ты сам играл? Весь фильм?

Шерлок улыбнулся.

- Да, это я сам играл. Я думал, все об этом знают.

- А я вот не знал. Так ты играешь на скрипке?

- С четырех лет. Я учился в музыкальной школе. Фактически, чуть было не подался в музыканты вместо актерства.

- А ты мне когда-нибудь поиграешь?

- Если хочешь, могу поиграть прямо сейчас. Скрипка здесь.

Джон так быстро вскочил со стула, что Шерлок рассмеялся.

- Поиграй, пожалуйста.

Они убрали чашки. Шерлок сбегал наверх и почти сразу же вернулся со скрипичным футляром. Джон устроился на широком сиденье у окна в гостиной и наблюдал, как Шерлок настраивает инструмент, наклоняет голову к струнам и подкручивает колки. Быстрыми уверенными движениями он наканифолил смычок и поднял взгляд на Джона.

- Что тебе сыграть?

- Все равно. Сыграй, что хочешь.

Шерлок встал посреди комнаты и положил скрипку на плечо. Он несколько раз задумчиво провел смычком по струнам, а потом из-под его пальцев хлынула музыка.

Джон завороженно наблюдал за ним. Пьеса казалась ему знакомой, хоть он и не мог вспомнить ее названия (все его познания в инструментальной музыке ограничивались саундтреками), но как бы эта пьеса ни называлась, она была волшебной. Однако внимание Джона было приковано не к музыке, а к Шерлоку.

Того часто называли холодным и безучастным. Отстраненным. Безразличным. Черствым. Джон и сам так думал, пока не познакомился с ним лично. Если бы все эти люди могли сейчас его увидеть, то, возможно, изменили бы свое мнение. Музыка была соткана из движений его рук, из бесконечности его эмоций, будто в своей игре Шерлок старался выразить все то, чего не мог показать в повседневной жизни. Казалось, его тонкое тело было продолжением скрипки, проводником звука. Звук зарождался у его ступней и рвался на свободу, через плоть его рук, через дерево и металл инструмента.

Джон сидел у окна, смотрел на игру Шерлока и вдруг понял:

“Я люблю этого человека. И я в ужасе”.

Он не сразу осознал, что Шерлок перестал играть и теперь выжидающе на него смотрит.

- Джон, - сказал Шерлок с ноткой неуверенности в голосе.

Джон встал и подошел к нему. Взял у него из рук скрипку и смычок.

- Я не могу ждать вечера, - сказал он. - Я хочу тебя сейчас.

Взгляд Шерлока затуманился. Он потянулся к Джону, взял его лицо в свои ладони и поцеловал. Джон обхватил его за талию. Несколько мгновений они так и стояли посреди гостиной - вцепившись друг в друга. Потом Джон отстранился, взял Шерлока за руку и потащил его к лестнице.

Спотыкаясь, но не разнимая объятий, они поднимались наверх - пока, наконец, не ввалились в спальню клубком переплетенных рук и ног, продолжая целоваться и держаться друг за друга, путаясь в одежде и разбрасывая ее как попало.

Джон пожирал взглядом впервые открывшийся ему вид полностью обнаженного Шерлока. Он застыл, как вкопанный, забыв о том, что сам еще в трусах и в не до конца снятой рубашке.

- О, боже, Шерлок, - Джон подтолкнул его к кровати и усадил, потом встал между коленей Шерлока, гладя его по лицу обеими ладонями. Запрокинув голову, Шерлок смотрел на него так, будто отдавал всего себя. - Я никого никогда не хотел так, как хочу тебя, - сказал Джон.

- Я никогда не знал, что такое хотеть, - сказал Шерлок, гладя его по груди. - Никогда. До тебя, - Джон наклонился и поцеловал его. Шерлок стащил с него рубашку, потом спустил вниз трусы, чтобы Джону было легче от них избавиться. Джон достал из чемодана привезенные с собой лубрикант и презервативы. Шерлок улыбнулся. - Кажется, я здесь не единственный, кто проводил исследования. - Он схватил Джона за руки и затащил на кровать. Они упали на покрывало, целуя друг друга везде, куда могли дотянуться, переплетаясь всеми конечностями.

Джон действительно тоже проводил исследования. Не последним источником информации стала беседа с его очень голубым массажистом, к которому Джон ходил уже лет десять и доверял, как самому себе. Но сколько бы он ни читал, сколько бы ни внимал неловким объяснениям на пальцах - ничто не могло подготовить его к тому моменту, когда Шерлок оказался распростертым перед ним на животе, а он стоял на коленях между его раздвинутыми бедрами и понимал: сейчас или никогда. Джона поразило доверие Шерлока. “Я должен сделать так, чтобы ему было хорошо. Если я - пока что - не могу облечь это в слова, то должен хоть так показать ему, что он для меня значит. Я должен сделать это незабываемым”. Шерлок оглянулся на него через плечо, и Джон присел, потому что у него подогнулись колени и закружилась голова от того, каким он увидел Шерлока - с выгнутой поясницей, с расширенными от желания зрачками.

- Джон, все будет хорошо, - прошептал тот.

Джон нагнулся и поцеловал Шерлока в поясницу. Надо было предпринять некоторые шаги. Сначала он надел презерватив, потом несколькими движениями нанес лубрикант - его массажист советовал не затягивать с этим до последнего. Шерлок со свистом втянул в себя воздух, когда Джон начал его подготавливать. Пальцам Джона было так тесно. Господи, как такое вообще физически возможно? Джон знал, что это очень даже возможно, что люди занимаются этим каждый день, но сейчас оно казалось совершенно невероятным: Джон и раньше не жаловался на размер своего члена, а сейчас, к тому же, у него был такой стояк, как никогда в жизни - настолько сильно он хотел этого мужчину.