Судьба-Полынь Книга I (СИ) - Страница 43

— Назад, дура! — орали они хором.

Но Карей продолжала кричать и крутиться на месте.

— Помогите ей, кто-нибудь, — всхлипнула Сая.

— Как?! — прорычал Тэзир в бессильной злобе. Подскочил к Нае, стиснул плечо: — Твой клан Огневики. Убери пламя.

Она чуть не расхохоталась ему в лицо. Он думает — это так просто? Щелкнула пальцами и готово? Тэзир даже представления не имеет, сколько нужно сил и времени, чтобы потушить пылающую скалу. Не ученице, а настоящему мастеру. Но не объяснять же ему сейчас это.

— Ей уже не помочь, — девушка высвободилась из хватки, отвернулась, чтобы не видеть печальный конец Карей.

— Сука ты бессердечная, — процедил Тэзир.

— Какая есть. Я ее не гнала туда. Как ты сказал про Лидо? Должна быть голова на плечах?

Их ссору прервал крик Карей. Обезумевшая от боли гордячка оступилась и покатилась кубарем вниз. Когда она достигла земли, то была уже мертва.

— Зря у хоругов отбивали, все равно по глупости погибла, — нарушила Алишта гнетущее молчание.

Витог вскинул на девушку гневный взгляд.

— Не зря! И думать так не смей! Мы Привратники! Своих в беде не бросаем. Сражаемся до последнего вздоха.

Нае захотелось расхохотаться во второй раз, а потом взять пылкого юнца за шиворот и ткнуть мордой в труп Карей. Ты ей расскажи!

— Мы не Привратники и вряд ли уже ими станем, — произнес Арки, кивнув на скалу. — Через огонь нам не подняться.

— Сая, ты ведь из клана водной стихии. Затуши огонь, — предложил Витог.

— Чем? Плетью? — девушка в расстроенных чувствах уселась на валун. — Снега по близости нет, реки далеко. Мне не по силам дотянуться до них и направить течение на Мудреца.

— А если собрать влагу из земли или вызвать дождь? Витог тучи пригонит, — опустилась устало на корточки Кайтур.

— Долго. До заката не успею.

— А перенести снег с других горных вершин? — ухватилась за последнюю соломинку Алишта.

— Я похожа на бога? — вытаращилась на товарищей Сая. — У меня таких способностей нет. Будь рядом река, еще можно было бы попытаться, а так… — Мышка развела виновато руками.

— Лучшего места, чтобы окунуть нас мордой в грязь, Призванный не нашел. И чего он учеников настолько не любит? — осклабился Тэзир. — Кто следующий на жертвенный огонь? Милости просим.

Проигрывать было обидно. Вдвойне, в конце пути. Но и вести себя, как шут, тоже не выход.

Ная скрипнула с досады зубами и, понимая всю бредовость своего решения, произнесла:

— Я.

На нее обратились взоры всех учеников.

— Не надо, сгоришь, — попросила жалобно Сая.

Тэзир пыхнул сердито глазами исподлобья:

— Не дури.

— Начнете подниматься не раньше, чем пройду семь ступеней. И держите рты закрытыми, если не желаете погибнуть.

Ная подошла к лестнице, тряхнула, расслабляясь, плечами, прикрыла глаза. Она ненормальная, раз решила взяться за такую работу. А разве есть выбор? Прочь мысли! Забыть обо всем! Существует только огонь. Мятежный. Непокорный. Безжалостный. Требующий мести. И несущий смерть. Он такой же, как я. А я, как он. Ощущение тела исчезло. Теперь вместо него извивался маленький лепесток пламени, мечущийся и обжигающий, шепчущийся с ветром, рассказывающий о своей боли. И рядом колыхалось множество таких же лепестков. Ная протянула вперед руки, мысленно погладила их. Я понимаю вас, ведь мы одно целое. Тише. Тише. Уймите свой гнев, успокойте своих духов. Спать. Спать. Пусть сон принесет успокоение. Я рядом. Я постерегу ваш сон.

Жар под ладонями уменьшился, и девушка, не открывая глаз, взошла на лестницу. Ей не нужно зрение. Она наизусть помнит каждую ступеньку. Не счесть, сколько раз поднималась по ним. Но тогда она была человеком, а теперь взбиралась вверх языком пламени. Тише. Тише. Я уйму вашу боль, а вы мою. Ведь мы едины. Ная ласкала пламя, уговаривала его, сдерживала. И поднималась все выше и выше.

Огонь принял ее за свою, ластился, как кошка, обвивался вокруг ног, щекоча ступни. И не обжигал. Не затрагивал одежды.

Не почувствовав за спиной никакого движения, Ная оглянулась. Бестолочи так и стояли внизу, раскрыв рты. Они считают, для нее это, будто свечку затушить? Ради чего она выжигает себя изнутри, тратит силы?

— Долго стоять будете?

Ее голос будто стряхнул с них чары, и ученики с опаской двинулись следом. Пламя уже не поедало ступени, по которым она прошла. Камень приятно горячил, как нагретый песок на солнце, не причиняя вреда.

Девушка продолжала идти с закрытыми глазами, не выпуская из-под контроля огонь. А ведь не верилось, что удастся. Никто не учил ее этому, считали рано, сил мало. И она на свой страх и риск просто доверилась интуиции. Получилось или нет, станет ясно, когда взойдет на вершину.

Я пламя. Во мне нет зла. Просто я такая, какая есть. Просто такая моя жизнь. И другой не хочу. Я дарю тепло и свет. И отнимаю жилье и жизнь, если ко мне относятся с пренебрежением.

Ступени кончились, и Ная очутилась на площадке. Вскоре поднялись и остальные.

— Ну, ты поразила, — произнес Арки с восхищением. — Никогда не видел ничего подобного.

Ответить бы ему с усмешкой: «Я тоже. Или: ерунда, я такое вместо завтрака каждый день проделываю». Тэзир, наверное, смог бы отделаться шуткой, скрывая царившее в душе пепелище, выжженную до тла степь, где нет жизни. Но она не Тэзир и ей было не до шуток. Выть хотелось от пустоты, поселившейся внутри, от запаха смерти, что приходит с дымом пожарищ насытившегося чужим горем огня. В нем нет зла. В нем только обида к людской чванливости, зависти и злобе, безрассудной глупости. А Ная всего лишь ученица, не мастер, чтобы тянуть воз не по своим силам.

Она молча подтолкнула Арки к чаше с черным, как смола, содержимым, кивнула Сае на вопрос — цела ли? — приняла дружеский тычок в плечо от Витога, выдавила улыбку Алиште с Кайтур. Тэзир прошел мимо мрачнее тучи. Сердится еще из-за Карей? Его дело. Дождавшись, пока все очутятся на площадке, начала спускаться. Через десяток ступеней ее догнала Сая.

— У меня все линии на ладони исчезли, — возбуждение с изумлением переполняли Мышку. — Ни одной черточки не осталось. Что это за жижа в чаше?

— Не знаю.

— Но у тебя тоже правая ладонь стала гладкой?

— Да, — ответила Ная, умолчав, что одна линия все-таки сохранилась. Глубокая четкая борозда, от среднего пальца к запястью.

— Поторапливайтесь, опоздаем, — подогнал их Витог, сбегая по ступенькам.

Обратно они неслись галопом. Тэзир мчался с правого бока Наи, Витог — с левого, готовые при необходимости подхватить под руки. Неужели заметили, как нелегко ей давалась дорога? После укрощения огня, ноги заплетались. Каждый шаг давался, будто подъем на скалу. Наплевав на гордость, девушка не возражала против опеки парней. Хуже свалиться за пару шагов до наставников. Отблески заката уже догорали, когда ученики подбежали к кристаллам и приложили к ним ладони. Кожу слегка кольнуло, словно иголками, и свет тут же погас, сеть исчезла.

Призванный встал. Широкие длинные рукава прикрывали сцепленные над животом пальцы. Ниспадающие до плеч седые волосы, невзирая на дующий ветерок, лежали, не шелохнувшись, волосок к волоску. Лицо, будто высечено из камня. Но, когда Кагар-Радшу заговорил, в его голосе послышалась горечь.

— Вижу, мы потеряли еще одного ученика. Прискорбно. Но, невзирая на это, должен отметить, что с заданием вы справились. Не сразу, грубо, расходуя чрезмерно силу. Однако сообразили, что ваш успех в сплоченности. Умение взаимодействовать — необходимое качество в нашем деле. Никакое проворство и умение сражаться не заменят надежного товарища за плечом. Сейчас отдыхайте. Скоро вас ждет заключительное, самое сложное задание, которое и определит, кто станет Привратником Смерти.

Ученики переглянулись. Если уж Призванный назвал задание сложным, то впору молиться Незыблемой. В селение никто не пошел, отдых обещал быть коротким. Разбредясь, кто куда, они повалились на землю, приходя в себя после испытания. Воронята раздали по лепешке с куском сыра и вяленого мяса. Порции жалкие, едва-едва притушить голод, но есть особо никому не хотелось. Отдышаться бы сначала.