Стрекоза в янтаре. Книга 2. Время сражений - Страница 14

Джейми тряс головой, как мокрая собака, заставлял сестру вскрикивать, когда холодные капли воды разлетались по всей комнате. Его рубашка промокла насквозь и прилипла к телу, а надо лбом повисли пряди мокрых волос цвета ржавого железа.

Я накинула полотенце на шею Джейми:

– Заканчивай вытираться, а я пойду принесу тебе что-нибудь перекусить.

Я была на кухне, когда услышала, как он вскрикнул. Мне никогда не приходилось слышать что-нибудь подобное. В его голосе были и отчаяние, и ужас, и безысходность. Так может кричать лишь человек, попавший в лапы тигра. Я не раздумывая бросилась в гостиную с подносом овсяных лепешек в руках.

Влетев в комнату, я увидела Джейми стоящим у стола, на котором Дженни разложила почту. Он был смертельно бледен и покачивался, словно подрубленное дерево.

Я до смерти перепугалась.

– Что случилось? – взволнованно спрашивала я. – Джейми, что случилось?

С видимым усилием он поднял со стола одно из писем и протянул его мне.

Я поставила поднос с лепешками на стол и быстро пробежала глазами содержание письма. Оно было от Джареда.

«Дорогой кузен, – читала я про себя, – так приятно… не могу передать словами свое восхищение… ваша отвага и мужество… несомненно, будут иметь успех… я буду молиться за вас».

Я недоуменно взглянула на Джейми:

– О чем это он пишет? Что ты сделал, Джейми?

За эти несколько мгновений лицо Джейми осунулось, и он почти простонал, вытаскивая другой лист бумаги, дешевого вида рекламный листок.

– Дело совсем не в том, что я что-то сделал, англичаночка.

Я вновь взглянула на широкий лист. Его венчал фамильный герб Стюартов. Помещенный под ним текст был изложен сухим канцелярским языком.

Он гласил, что божьей милостью король Яков Восьмой Шотландский и Третий Английский и Ирландский заявляет о своих правах на трон всех трех королевств и надеется на поддержку вождей шотландских кланов, лордов-якобитов и всех прочих лиц, преданных его величеству королю Якову. Далее предлагалось этим преданным людям подписать изложенное выше соглашение о сотрудничестве.

Мои руки похолодели, и меня охватил такой ужас, что я чудом не потеряла сознание. Перед глазами поплыли черные круги, кровь бешено стучала в висках.

Внизу стояли подписи вождей шотландских кланов, готовых пожертвовать своей жизнью и репутацией ради Карла Стюарта: Кланраналд, Гленгарри, Стюарт из Аппина, Александр Макдональд из Кепоха, Ангус Макдональд.

А завершал список Джеймс Александр Малькольм Маккензи Фрэзер, Брох-Туарах.

– Чертов Иисус Христос, – прошептала я, хотя мне хотелось выразиться еще крепче. – Этот подонок подписался здесь вместо тебя!

Джейми, все еще бледный, уже немного пришел в себя.

– Именно так, – коротко бросил он, и его рука скользнула к другому письму с печатью Стюартов.

Джейми поспешно сорвал печать и дрожащими руками развернул письмо.

– Извинения, – произнес он хриплым от волнения голосом. – Извиняется за то, что у него нет времени послать мне документ для подписи, и потому подписывает его сам. Одновременно благодарит за преданность. Господи, что же мне делать?

Это был крик души, и я не знала, что на него ответить. Мне ничего не оставалось, как скрепя сердце наблюдать за мужем. А он тем временем опустился на подушечку для чтения молитв и сидел, молча уставившись на огонь в очаге. Дженни, присутствовавшая при этом, тоже взяла письма и стала читать. Она читала их очень внимательно, шевеля при этом дрожащими губами, потом бережно положила на полированный стол. Некоторое время, нахмурившись, она смотрела на листки, затем перекрестила брата и положила руку ему на плечо.

– Джейми, – сказала она, и ее лицо сделалось мертвенно-бледным, – у тебя нет другого выхода. Ты должен идти сражаться за Карла Стюарта. Ты должен помочь ему одержать победу.

Смысл ее слов медленно проникал в мое сознание. Этот документ автоматически зачислял всех подписавших его в ряды мятежников и предателей английской короны. Не имеет значения, как и где удалось Карлу достать деньги для осуществления этого плана. Он полон решимости завладеть троном и готовится к мятежу. А Джейми и я оказались невольно причастными к его планам. И Дженни права: у нас не было выбора.

Я прочла попавшуюся мне на глаза часть письма Карла, которое держал в руках Джейми.

«…Многие считают меня глупцом из-за того, что я ввязываюсь в это дело, не заручившись поддержкой короля Людовика или хотя бы его банков! Я не обращаю на это внимания и готов на все, лишь бы вернуться туда, откуда прибыл.

А теперь порадуйся за меня, мой дорогой друг, я возвращаюсь домой!»

Начались приготовления к предстоящему отъезду. Все поместье было охвачено волнением. Оружие, тайно хранящееся с 1715 года под соломенными крышами, в стогах сена, в очагах, срочно извлекалось наружу и приводилось в боевую готовность. Под горячим августовским солнцем мужчины собирались группами, вели серьезные разговоры. Глядя на них, женщины становились молчаливыми.

Дженни, как и ее брат, умела быть непроницаемой для окружающих. Я же, никогда не умевшая скрывать свои мысли и настроения, порой завидовала ей. Поэтому когда однажды утром она попросила меня привести Джейми к ней в пивоварню, я никак не могла взять в толк – на что он ей там понадобился.

Джейми остановился позади меня возле двери, выжидая, когда глаза привыкнут к полумраку. Он с видимым удовольствием вдохнул горький влажный аромат.

– О-о… – мечтательно произнес он. – Здесь можно опьянеть от одного только запаха.

– Ну, тогда задержи дыхание на минуту, – посоветовала сестра, – ты нужен мне трезвый.

Он послушно набрал воздуха в легкие и надул щеки в ожидании.

– Клоун, – сказала она беззлобно и ткнула его в живот ручкой мешалки, при этом Джейми сложился пополам, шумно выпустив из себя воздух.

Он взял пустое ведро с полки, поставил его на пол вверх дном и сел. Слабый свет, проникавший сквозь окно, заклеенное вощанкой, придавал его волосам медный оттенок.

Теперь настала очередь Дженни набрать побольше воздуха в легкие.

– Джейми, я хотела поговорить с тобой насчет Айена.

– Что с ним такое?

От широкого чана, стоявшего в пивоварне, исходил аромат зерна, хмеля и спирта.

– Я хочу, чтобы ты взял Айена с собой.

Брови Джейми поползли вверх; он медлил с ответом. Взгляд Дженни был прикован к чану с суслом, в котором она ловко орудовала мешалкой. Он сидел в расслабленной позе, уронив большие руки между колен и задумчиво глядя на сестру.

– Устала от замужества? – доверительно спросил он. – Тогда, может быть, лучше вывести его в лес и пристрелить там ради твоего удовольствия?

Взгляд его голубых глаз, казалось, прожигал ее насквозь.

– Если мне понадобится кого-то поддержать, я сделаю это сама. Но в любом случае моей мишенью будет не Айен.

Джейми фыркнул, скривив губы.

– В чем же тогда дело?

Ее плечи задрожали.

– В том, о чем я тебя прошу.

Джейми принялся с нарочитой тщательностью разглядывать кривой шрам на среднем пальце правой руки.

– Но ведь это опасно, Дженни, – спокойно возразил он.

– Я знаю.

Джейми медленно покачал головой, продолжая рассматривать свою руку. Кисть полностью зажила, но покалеченный средний палец и грубый рубец заметно деформировали ее.

– Разумеется, знаешь. – Теперь он смотрел в упор на сестру, начиная терять терпение. – Я знаю, что Айен рассказывал тебе всякие истории о боях во Франции, но реально ты все-таки не представляешь себе, что такое война. Это не облава на скотину. Это война, и не исключено, что каждый из нас может стать ее кровавой жертвой. Это…

Мешалка с силой стукнулась о стенку чана и погрузилась в жидкость.

– Не смей говорить, будто я не знаю, что такое война! – вскричала Дженни. – Истории, говоришь? А кто ухаживал за Айеном, когда он вернулся домой из Франции, оставив там полноги, в лихорадке, которая чуть не свела его в могилу?