Стархэвен (сборник фантастических романов) - Страница 42

— Привет, Рой, — сказал робот голосом Бена Зурдана, видно, работая на дистанционном управлении.

Глаза Марчина гневно сверкнули.

— Какого черта, Зурдан! Почему ты не явился сам? Зачем ты послал сюда робота, выполнять за тебя эту грязную работу?

— Слишком велика честь для тебя, Рой! — последовал холодный ответ. — Так лучше — не будет сомнений в исходе.

Марчин вытащил бластер. В тот же миг огни в здании потускнели из–за внезапного падения напряжения, а вокруг робота возникло мерцающее сияние.

— Силовой экран, — пробормотала Майра. — У Марчина исчез последний шанс.

Мантелл знал: роботы могут нести силовые экраны, а люди нет. Человеку нужен воздух для дыхания, а силовой экран блокирует все одинаково: свет, воздух, радиацию. Это чудовищно дорого — оснащать робота защитным экраном, но, видно, Бен держал по меньшей мере одного — на всякий пожарный случай.

Палец Марчина нажал на спуск. Вспышка пламени промчалась через разделяющее пространство, окатив робота потоком огня. Однако она оказалась совершенно бесполезной, разбившись о неприступный барьер силового экрана.

Невредимое металлическое существо безучастно ждало. Целую минуту Марчин вел бессмысленный огонь по барьеру, закрывающему терпеливого грузного робота. Убедившись, что все напрасно, Марчин грубо выругался и, размахнувшись, швырнул бластер через всю комнату в невозмутимого стального посланца.

Оружие со звоном отскочило от робота и упало неподалеку. Робот рассмеялся. Так смеяться мог только Бен Зурдан.

Марчин взвыл от ярости, чертыхнулся и сорвался с места. В первое мгновение все подумали, что он собирается бежать, но у Марчина были другие намерения: даже не попытавшись пробиться к выходу, он в безумном самоубийственном порыве бросился прямо на робота.

Он пробежал футов десять, не более, когда робот поднял одну из гигантских, чудовищных рук и выстрелил энергетической молнией из скрытых в пальцах разрядников. Молния ударила Марчина в грудь, сбила с ног и отшвырнула обратно, к тому месту, где он стоял прежде.

Он зашатался, схватился за горло и повалился на вращающийся экран столика позади него. Потом упал на пол и больше не поднялся.

Исполнив задуманное, робот повернулся и исчез, не проронив ни слова. Откуда–то из–под потолка раздались звуки легкой музыки, и напряжение спало. Вновь защебетали крупье, до Мантелла донесся звон падающих монет. Все в комнате будто сговорились делать вид, что ничего не произошло.

Откуда–то появились двое служителей и уволокли сморщенный обугленный труп. Мантелл наблюдал за ними, пока Майра не сжала ему руку и не потянула к столику, где шла игра в «лучевые кости».

Он почувствовал, как где–то внутри у него застыл комочек страха. Сегодня он еще раз воочию увидел, как Бен Зурдан управляет Стархевеном. Вряд ли стоило вставать у него на пути.

Увиденная сцена отбила у Мантелла всякую охоту продолжать игру.

Майра же, напротив, выглядела спокойной, только застывшее лицо чуть–чуть побледнело. Это его обескуражило: когда–то, судя по всему, она близко знала Марчина, а теперь ее так мало озаботила его судьба.

И только потом он понял причину этого: она привыкла к феномену убийства. Смерть — насильственная смерть — была на Стархевене заурядным событием.

Они играли что–то около часа. Мысли Мантелла были далеко, он почти не следил за тем, что делали руки, и за короткий срок умудрился спустить половину содержимого своего и без того тощего кошелька. К счастью, Майра времени даром не теряла и почти все отыграла. Но сердце Мантелла не лежало сейчас к азарту и игре. Он подождал, пока Майра соберет выигрыш. Когда же она направилась через зал к магнерулетке, он взял ее под руку и сказал:

— На сегодня хватит! Пойдем отсюда.

— Куда?

— Куда–нибудь. Мне необходимо выпить.

Она понимающе улыбнулась. Они вместе пробились через толпу, которая теперь стала шумной, заразившись каким–то отчаянным весельем, и прошли к выходу. Когда они выходили из казино, в двери ввалилась плотная толпа прибывших, по–видимому, привлеченных слухами о недавнем инциденте, без сомнения, просочившимися сейчас во все уголки Дворца удовольствий. Мантелл с Майрой прокладывали себе путь из казино словно рыбы, плывущие против течения по быстрому горному ручью.

— Азартные игры — главная индустрия на Стархевене, — сказала Майра, когда они добрались до шахты лифта, отирая со лба капли пота. — Рабочий день начинается для большинства профессионалов около полудня. Они делают передышку в четыре–пять часов дня, а потом играют всю ночь напролет.

Мантелл не отвечал. Сейчас его мало занимали подобные темы. Он думал о высоком, широкоплечем, бледном человеке по имени Лерой Марчин, которого прикончили прямо на глазах пятисот человек и смерть которого не вызвала ничего, кроме одного–двух равнодушно–вежливых замечаний.

Они поехали вверх, и Майра провела его в бар, где–то на средних этажах здания. Это было полутемное помещение, наполненное дымом и алкогольными парами, освещенное лишь слабыми трубками неонового света.

Мантелл нашел пустующий столик поближе к задней стене, инкрустированной скорее всего подлинными драгоценными камнями. Появился обслуживающий робот, и они выбрали себе напитки.

Он заказал чистой пшеничной водки, предпочитая на этот раз не смешивать. Майра потягивала прозрачное голубое вино из хрустального бокала. Мантелл опрокинул рюмку и налил другую. Осмотревшись, он заметил трехмерное видео, стоявшее в углу, позади бара. На его экране проступило худое, измученное лицо Лероя Марчина в ярких неестественных красках.

— Взгляни вон туда! — сказал он Майре.

Та взглянула. Камера внезапно отвернулась от фигуры Марчина, чтобы показать казино, каким оно выглядело в момент начала дуэли. Появился робот, массивная темная громада, а напротив Марчин. Потом он увидел совершенно отчетливо во всю ширину экрана свое собственное худое лицо, недоуменно взиравшее на развертывающуюся драму. Рядом стояла Майра. Когда началась стрельба, она крепко вцепилась в его руку. Он этого не помнил, хотя скорее всего так оно и было на самом деле. Он слишком увлекся дуэлью, чтобы заметить эту деталь. Вкрадчивый голос компьютера проговорил:

— Вы видите на экране, как около часа тридцати дня Лерой Марчин заявился в Хрустальное казино. Марчин возвратился на Стархевен после вынужденного самоизгнания, в которое он отправился после неудавшегося покушения на жизнь Бена Зурдана в прошлом году. В казино он пришел один.

Из динамиков послышалась короткая перебранка между Марчином и роботом, который говорил голосом Зурдана. Потом показали, как в дело пошли бластеры и завязалась перестрелка. Все, вплоть до выноса тела Марчина.

— Главный Комиссар Бриан Варнли собственноручно заверил свидетельство о смерти Марчина, наступившей в результате самоубийства, — невнятно бубнил комментатор. — Среди других новостей на Стархевене пришло сообщение о том, что…

Мантелл отвел от экрана затравленный взгляд.

— Вот и все, — сказал он мрачно. — Простое самоубийство. И никому нет до этого дела. Никого, черт побери, не волнует, что сегодня днем человека открыто пристрелили на глазах сотен людей.

Майра с беспокойством посмотрела на него.

— У нас на Стархевене это обычная вещь. Это наш образ жизни, и мы — мы не задаем лишних вопросов. Если чувствуешь, что тебе не вынести законов Бена, лучше уноси со Стархевена ноги, да побыстрее, иначе тебя здесь прикончат.

Он провел языком по пересохшим губам. Ему хотелось ей ответить, выразить свое несогласие. Но что–то странное случилось с ним, какой–то необъяснимый темный страх поднялся из тайных глубин мозга и проник в сознание. Он инстинктивно наклонился и крепко сжал стол обеими руками. Он невольно содрогнулся, ощутив внезапный прилив боли, повторявшийся снова и снова.

Он услышал, как Майра озабоченно воскликнула:

— Джонни! Что случилось? Тебе плохо?

Через несколько секунд боль спала, и он смог произнести: