Спасибо папе за коммунальную квартиру (СИ) - Страница 26

– Нашел бы себе дуру...

– А я и нашел. У меня только одна умная была. Маринка. После этого только с дурами и связываюсь. – ответил он. После этого мне захотелось отвесить ему пощечину, но он перехватил мою руку, опять наваливаясь сверху.

– А вот драться нельзя. Мы твою энергию в другое русло направим.

– Ты скотина.

– Плохой у тебя вкус, раз ты со скотиной живешь.

Нежности не было. Жестоко, тяжело, резко. Когда не понимаешь приятно ли тебе или нет. А тело все равно реагирует. Это не любовь, ни секс, а какой-то бой в постели. Под конец показалось, что он из меня душу выдернул.

– Пошли в душ.

– Не дойду.

– Вместе дойдем.

Голова кружилась, ноги дрожали, руки не слушались. А он довольный такой. Деловой.

– Так нельзя.

– Что именно, моя милая, тебе не понравилось? – насмешливо спросил он, наблюдая как я дрожащими руками пытаюсь застегнуть свою кофту. В итоге снял ее и кинул куда-то в сторону. – Ты от меня спрятаться хочешь за этой тряпкой? Не получиться.

Обнял меня крепко, что пошевелится не могу. Дышу с трудом. Сегодня он просто раздавил меня.

– Тебе нравится играть, мне тоже. Будешь мне угрожать и диктовать свои условия – из кровати придется выползать. Жалеть не буду. Тем более теперь я знаю, что ты довольно отзывчивая. Мне хватает этого. Решишь воплотить про что ты мне квакала, будет только хуже тебе. – он провел пальцами по моим губам, заставляя уворачиваясь от его прикосновений лишь сильнее прижаться к нему. Он же рассмеялся.– Спи, заноза мелкая.

– Ненавижу.

– За что? Валь, я тебе хоть чего-то плохое сделал? Ладно, ударил. Но сама виновата. Хочешь спорить, злиться высказывать свое «фи» – это наедине. Концерты я не люблю. Игру на публику тоже. За закрытыми дверями выслушаю.

– Но не прислушаешься. – тихо ответила я.

– Услышу. Но не значит, что поступлю так, как ты хочешь. Я сделаю как нужно. – сказал Олег. И чего я добилась? Как об стену горох. И слезы на глазах. – Не реви, привыкнешь.

– А как привыкну, придется отвыкать? – вспомнила я слова песни.

– Зачем? Ты меня устраиваешь. Я тебе это говорил.

– Мое бы мнение спросил.

– Ты сама себя не понимаешь. На словах ты говоришь одно, а вижу я другое. Как станешь единым целым, так начну слушать. А пока буду доверять своим глазам. Спи, болтушка. Завтра тебе детвору в зоопарк вести. Мне же работать. – сказал он, целуя меня в плечо. Не жизнь, а дурдом какой-то. Ладно, все завтра будет. Не сегодня.

Глава 17.

К полудню я поймала себя на мысли, что не так уж и плохо возиться с мелкотой. Мы бродили по зоопарку, ели сладкую вату, при этом хорошо так измазавшись в сахаре. Многие животные попрятались от жары. Зато тем, кто должен жить в Африке, было раздолье. Животных кормили замороженными фруктами. Они радовались такому «мороженному» как дети. Забавно все это было наблюдать. Потом рассказала детворе, как здесь каталась на пони когда была маленькая.

Воспоминания невольно заставили задуматься. Почему так получилось, что я все время живу прошлым? Я могу с легкостью вспомнить что было и десять лет и двадцать лет назад. Но я не вижу ничего хорошего сейчас. И будущее мне рисуется в каких-то мрачных красках. Нет радости от жизни.  Одно недовольство. Почему так? Нет, трудности, но это все можно решить. Чего же меня гнетет? И это состояние появилось не вчера. Когда я в последний раз чувствовала себя счастливой? В семнадцать лет. Тогда казалось, что я все смогу, что я свободна делать чего мне нравится. Плевать на запреты, плевать на косые взгляды. Тогда я могла все. Казалось, что я взлетела над всеми, а потом больно упала. Разбившись и поломав крылья. Тогда мне сказали, что я была не права и пришлось согласиться. Жить надо так, как положено. Нельзя думать иначе, выделяться. Учеба, карьера. Семья. Все должно быть идеально. Все должно быть как у всех, а желательно лучше. Только у меня не получилось дотянуться до этого уровня. Я сломалась. И подняться вновь не получается. Есть люди, которые падают в грязь, поднимаются и идут, спотыкаются, но продолжают идти. Я упала и вставать не хочу. Барахтаюсь в ней и все. Просто не смысла поступать иначе. Осталось понять куда пропал смысл.

Мы вернулись часа в четыре. Первым делом, мы сполоснулись. Это духота и жара выматывала. После этого я начала разогревать обед.  Готовить так, как Олег у меня никогда не получится, но вот разогреть вполне. Олег. Тоже проблема. Я его просто боюсь. Не знаю, что с ним делать.

Мультики. Детвора пыталась мне объяснить, чем один мультсериал отличается от другого.  Вот убей, но я не понимала. Там роботы и там роботы. Только называли их по-разному. Мы сидели и жвали жвачку, как коровы на лугу. Так всегда мама говорила. Ну и что? Зато здорово надувать пузыри и смотреть у кого выйдут больше. Противно только, когда такой пузырь оказался у меня на волосах. Маша сразу испугалась.

– Теперь я понимаю, почему у вас такие волосы короткие. Не бойся, вычистим и жвачку из волос. – успокоила я ее. Только это легко сказать, а на самом деле вытащить жвачку из волос проблематично. Я стояла перед зеркалом и пыталась ее вычистить, но ничего не выходило. Тут еще и в дверь позвонили. Так и пришлось открывать с вороньим гнездом на голове. На пороге стояла Марина.

– Добрый день.

– Проходите. Вы наверное к Олегу, но он еще не приехал. – продолжая отцеплять жвачку, ответила я.

– Тут выстригать придется. В парикмахерскую надо. – посмотрев на мои страдания, сказала она.

– Не получится. Денег нет, времени нет, детей оставить нельзя. – ответила я.

– Ясно. Он уже детвору на тебя повесил? – Марина заглянула в комнату. – Маша, Саша привет.

– Тетя Марина! – в один голос воскликнули они.

– Я. – Марина строго посмотрела на них. – Чего жвачку на волосы Вали повесили?

– Так случайно получилось. – поспешно ответила Маша.

– Не специально же. – сказал Саша.

– Она хорошая. – подтвердила Маша.

– Раз хорошая, тогда поможем. Валь, ножницы есть нормальные. Вспомним молодость, как прически друг другу делали с подружками. – сказала Марина.

– А получится?

– Раньше же получалось. – весело сказала Марина. – Это безобразие надо исправить до прихода Олега. А то орать будет.

– Иду за ножницами. – сразу сказала я.

– Вижу ты уже столкнулась с его выкрутасами.

– Как вы ушли от него? – спросила я, чувствуя, как ножницы щелкают над моей головой.

– Вещи выставила за порог и все. Он тогда пил много. Когда выпьет, это все – из дома бежать надо. Придирается к любой мелочи, начинается скандал. А там и до драки дело доходит. Одно хорошо: он завязал. Давно не пьет. Или настолько редко, что я не в курсе.

– Ясно.

– Не удивляйся. Он со всеми своими бывшими в хороших отношениях. Со всеми дружит. Так что, если еще кто-то заявится – это нормально. Со всеми детьми общается. Со стороны человек он неплохой. Знаешь, из тех, кому можно среди ночи позвонить и он приедет. Все решит. Но характер откровенно дерьмовый. Такое ощущение, что живешь на пороховой бочке. Долго с ним никто не выдерживает. Нюрка только семь лет промучилась. И то, потому что там такая любовь была! Но ии она сдалась.

– У него гарем что ли?

– Нет. – Марина рассмеялась. – Я тебе говорю, что он дружит со всеми. А проблемы решает весьма оригинальным способом. Некуда детей деть, спихнет кому-нибудь из бывших. Зину из квартиры выгнали, это его четвертая подруга, он ее на постой к Вики притащил. Та мне звонит, не знает, что делать. Пришлось подключить знакомых и найти ей квартиру на съем. Хотя, когда Вика в больницу попала и нужна была срочная операция, всем миром скинулись. Где Олег – это дурдом и глаза на лоб. Это нужно быть готовой, что в любой момент приедут какие-то родственники, могут остаться жить дети и не на пару дней, а на неопределенное время. И спрашивать тебя никто не будет. Он просто перед фактом ставит и все.

– Дурдом какой-то.

– Я тебе и говорю об этом.

– Только мне все это не надо. Я не знаю, как от него уйти.