Сага о Копье: Омнибус. Том I (ЛП) - Страница 1716

Крыша почти сразу же взлетела на воздух, загоревшись по краям. Люди кинулись вниз и выкатились из окошек на первом этаже. Казалось, что двое страшно обгорели, но на самом деле они были просто очень грязными. Третий, седой мускулистый мужчина, тащил за собой тощего, оцепеневшего юнца, сжимавшего в руках маленький пустой стакан. Последним появился толстяк средних лет, который с некоторым усилием и невероятной решительностью нес бочку из валлина. Все они обернулись посмотреть на пожар, который определенно представлял захватывающее зрелище.

После минуты оглушительного молчания Грейм повернулся к остальным.

— Перегонный куб и все прочее, — бодро сказал он. — За исключением вот этого остатка. Хорошая была пирушка, правда?

Джерек чуть не плакал.

— Я не собирался делать ничего плохого… ничего, кроме того, что сделал Дарл, и, когда я загорелся, я подумал, почему бы не погасить огонь тем же способом…

Грейм, развеселившись, улыбнулся ему без тени упрека:

— Хорошая мысль, парень. Исполнение немного не удалось, но мысль хорошая. — Винокур обнял Джерека за плечи, и они молча воззрились на объятые пламенем балки.

Дарл, вытащивший парня через окно, с трудом поднялся. Даже бывшим наемникам с возрастом такого рода занятия даются нелегко.

— Ты знаешь, что может случиться, если вылить ведро с таким веществом на огонь поблизости от твоей головы?

Джерек непонимающе посмотрел на него:

— Нет. А что?

Дарл махнул на него рукой и встал, закрыв лицо ладонями, а парень, пожав плечами, отвернулся к огню.

В первом сером утреннем свете «Конец дороги» не представлял собой ничего, кроме пепла и еще раз пепла. Столб с вывеской все еще тлел, лежа на земле, половицы второго этажа обуглились и свободно болтались. От бочонков шел пар — внутри дерево пропиталось пивом, а снаружи они тоже обуглились и потрескались, металлические обручи от жара покорежились, крепившие их гвозди полопались. Перегонная установка изогнулась, но Грейм посчитал, что ее еще можно будет использовать, если удастся отчистить.

Нескладный Джерек отрешенно стоял и уныло глядел сквозь дверной проем без внешней стены.

Фенрис и Фанрис, братья Вульф с интересом ковырялись в развалинах. По правде говоря, среди обломков и мусора они чувствовали себя совсем как дома.

Дарл, которому было никак не избавиться от старых привычек, ходил вокруг дома, как будто огонь был линией атаки.

Также ходил вдоль границы дымящихся и испускающих пар обломков неисправимо веселый толстоватый мужчина средних лет с опущенными вниз усами, которые он уже опалил в поисках чего-нибудь ценного.

— Вот тут что-то есть. — Грейм с трудом наклонился, ощущая себя еще толще и старше, чем на самом деле, и, подобрав почерневший от копоти наперсток, крошечный наперсток для большого пальца, используемый винокурами, перебросил его с руки на руку. — Всегда что-нибудь можно спасти, если знать, где искать.

Винокур передал наперсток Джереку, который тут же сунул в него большой палец, и через мгновение с криком отшвырнул вещицу в сторону. Наперсток упал в угольную пыль, где и исчез.

Грейм вздохнул:

— Что ж, не то чтобы этого было много.

Фенрис выступил вперед со стаканом, спасенным Джереком, вновь наполненным из маленькой бочки, вытащенной Греймом. Винокур взял его и с благодарностью отхлебнул.

Дарл взглянул на него:

— Как ты можешь?

Грейм спокойно улыбнулся ему:

— Ну, разве человек не может позволить себе выпить в свое удовольствие на собственном пепелище?

Дарл неодобрительно фыркнул. Вскоре развеселились и братья Вульф. Чуть позже Джерек неожиданно сказал:

— О, я понял! — и хохотал до тех пор, пока Дарл довольно резко не велел ему замолчать.

Но долго никто не смеялся. Их приют, их предприятие лежало пред ними в тлеющих руинах.

— Мы так долго выдерживали эту партию пива, — наконец произнес Дарл. Мечом — даже в таком мирном уголке, как Могильники, он не мог расстаться со своим клинком — наемник проткнул один из расколовшихся обуглившихся бочонков. — Вот это потеря.

На Джерека опять стало жалко смотреть. Грейм всепрощающим жестом махнул рукой:

— Не такая уж большая потеря, сударь. Ведь помнишь, спрос на Череподробильник Высшего Сорта падал. Нам нужно было привлекать новых покупателей, — Он задумался. — К тому же надо было как-то сократить затраты. — Остальные с надеждой смотрели на винокура, размышлявшего над руинами, — Если подумать, мы в общей сложности весьма значительно их сократили. Не надо чинить крышу, латать тару… — Он убедительно посмотрел на остальных. — Это наш шанс начать все заново.

— С новым напитком? — полюбопытствовал Фенрис.

— С напитком без названия? — добавил его брат.

— Лучший момент, чтобы запустить его, и представить трудно. — Грейм упер руки в бока, повернувшись к ним лицом. — Все Могильники будут следить за нами. Весть о пожаре разнесется также по всей дороге — и сотворит чудеса.

Дарл вытаращил глаза.

Грейм пожал Джереку руку:

— Это — самое лучшее, что могло бы случиться. В самом деле. Храбрый поступок, сударь.

Парень заметно повеселел.

— Однако… — Винокур пристально посмотрел на остальных. — Когда мы начнем все заново, нам всем будет не хватать прежней жизни. Как-никак привыкаешь жить под крышей. Нам будет не хватать купания. — Он взглянул на братьев Вульф и исправился: — Некоторым из нас будет не хватать купания.

— И клиентов. — Дарл потер подбородок, на котором медленно расплывался большой синяк.

— Это был хороший трактир, — задумчиво сказал Грейм. — Драки, воровство, нечестная игра… рискованное вложение капитала во всей красе. — Он вздохнул. — Мне будет его не хватать.

— Нам будет не хватать денег, — недовольно пробурчал Дарл. — Их было немного, но вполне достаточно.

Грейм уставился в последние красные угольки и опять вздохнул:

— Я собирался воспользоваться деньгами, чтобы жениться на Лорин.

— Э-э-эх.

Муж Лорин погиб двадцать лет назад в лавине Катаклизма. Ее волосы слегка поседели, но в основном остались рыжими; она носила шали и мешковатые платья, чтобы скрыть свои габариты, и была достаточно привлекательна, чтобы ей это удавалось. Лорин, как однажды заметил Грейм, «сворачивается клубком вокруг твоего сердца, как кошка, и делает тебя счастливым». Даже Дарл, которому никогда не приходило в голову жениться, согласился, что стоит Лорин с ее острым язычком и нежным сердцем войти в помещение, как начинаешь чувствовать себя уютно.

— А она не выйдет за тебя замуж без денег? — нерешительно спросил наемник.

— Она-то выйдет, — коротко ответил винокур. — Это я не стану делать ей предложение. И тут… есть свои сложности. — Какие именно, он не стал уточнять.

— Ты только что потерял женщину, которую любишь. Не стоит тебе так веселиться.

— Стоит. — Грейм серьезно посмотрел на Дарла. — Это поможет нам выдержать. Только подумай, сударь. Если все мы впадем в уныние, первая же неудача сломит нас.

Дарла, закованного в цепи, притащил в Могильники Грейм, который называл Катаклизм «возможностью деловой активности». Они спасли деревню — в основном благодаря счастливому стечению обстоятельств — от нависшей угрозы вторжения людей, которые оказались мертвыми. Грейм простил Дарла и сделал его военным советником Грейма, протектора Края Могилы.

— Кто-то должен никогда не терять присутствия духа, — нехотя согласился Дарл. — Пускай это будешь ты. — Он посмотрел на дорогу в деревушку Могильники. Поселяне уже увидели дым, и некоторые спешили к трактиру поглазеть на несчастье. — Вот, идут. Судя по их виду, они изрядно перетрусили.

Грейму показалось, что люди слишком сильно встревожены.

— Как мило с их стороны так за нас переживать.

— Или за трактир, — Дарл проницательно взглянул на винокура. — Может быть, они расстроены потерей места или своих денег? — Он запнулся. — Боги! Грейм, ты ведь расплатился с ними?

Спокойная улыбка Грейма немного померкла.