Противостояние душ (СИ) - Страница 140

Андерс мгновенно нарисовался возле Гамбита, сжимая его руку.

— А ты, видимо, Ди? — усмехнулся Логан, — тебя она звала тоже. Что, лучший дружок? Не узнаешь свою подружку, совсем не узнаешь. Такое тело, такая красота. Я получал удовольствие, разрывая ее вновь и вновь своим не малым достоинством. Хороша девка, — заржал он.

Андерс молчал, стиснул зубы и молчал, сжимая руку Этьена в своей до боли. Гаррет передвинулся так, чтоб обнять своего соула, да заодно и Гамбита, но тут нарисовался рядом Гейб, который убрал руку Гарра с плеча Этьена, чтоб самому обнять своего соула. Именно сейчас он понял в чем прикол особенной связи. Когда хреново настолько, что только лезть на стенку от ярости и боли, соул должен быть рядом. И физически, и морально, и психически, и душевно — легче, когда рядом соул.

Дори вздрогнул, пряча лицо на груди Максвелла. Макс прижал к себе любимого. Будь его воля, он бы уже начал пытать. Да посерьезнее. Глаза Логана потемнели и в них была ярость и боль. Бальтазар вытащил из его хватки свою руку и обнял его за плечи. Он кусал губу, непроизвольно скользя взглядом по Виктору, и вспоминал курс о пытках. Магнус лишь опустил глаза, не в силах слушать, что говорит Виктор. Алек, бледный и взъерошенный, обнимал его, то ли в попытках поддержать любимого, то ли просто держался за него, потому что ему это было нужно прямо сейчас.

— Хэнки! — Виктор даже захихикал, — жив еще, мишка? очень хорошо. Я так обожаю смотреть на синего мишку. Покажешь? Или, ах, да… Ты напряг все свои извилинки, чтоб создать сыворотку и спрятать свое синее мохнатое личико. Долго работал над сывороткой? Суперинтеллект в теле синего мишки… умора! А сам мозг-то хоть в черепушке? Или вместо желудка? А лапу сосешь зимой? И да… расскажи мне, ты, что, до сих пор девственник? Или сыворотка помогает поддерживать медвежью, ой прости, мужскую силу? Я не слышал, соул у тебя появился? Или синей крысе, а, забылся, синему мишке не положен соул?

Хэнк, который уже ввел себе сыворотку и был в обычном виде — равнодушно скользнул по Виктору взглядом, перевел взгляд на шприц, в котором все это время что-то смешивал и направился к Криду.

— Надеюсь, что ты увидишь кошмары, — произнес Хэнк, делая укол.

Виктор почти мгновенно провалился в сон.

— До базы точно не очнется, — сказал Маккой.

— Но дальше будет хуже, — Эрик обвел ребят взглядом, — на базе мы не будем затыкать его и вырубать, нам нужно, чтоб он болтал. А то, что он говорил сейчас — это была лишь проверка реакции, во время пыток он будет говорить вещи и похлеще. И не обязательно, будет это правдой или нет. В Ордене на курс по пыткам ходили только те, кто проходил кучу тестов на психическую стойкость и прочие характеристики. Но я думаю, будет слишком жестоко устраивать вам такие тесты. Все желающие будут допущены. Я лишь прошу каждого держать себя в руках. Сперва результат, потом месть.

***

Виктор пришел в себя уже в камере и обвел всех взглядом. Попытался пошевелить руками, но обнаружил, что они по-прежнему связаны, а сам он привязан к стулу. Но он собирался сразу перейти в наступление.

— Мой любимый командир — Чарльз, — издевательски проговорил Виктор, — у тебя же тоже был любимый командир, верно? Благородный и прекрасный Стивен, который погиб девятнадцать лет назад вроде? Защищая своего любимого ученика. Вот только тело ты так и не нашел. Я тоже восхищаюсь Стивеном, хоть и знаком с ним всего лет восемь, как работать на демонов стал. Он ни разу, ни разу не закричал, как бы я его не пытал, а уж поверь для него я находил самые изощренные пытки. Для великого и несгибаемого Стивена. Девятнадцать лет пыток, а он все молчит. А мог бы уже работать на демонов и закончить этот кошмар. Подвел тебя Церебро, Чарльз. Подвел интеллект. Ты даже тогда не смог узнать, что твой наставник жив. Ты тогда не понял, что демоны пытают мутантов и пытают не только регенеров. Ты слабак. Ты ничтожество. Ты не смог спасти своего любимого наставника.

— ты лжешь… — прошептал Чарльз, бледнея, — я видел. Видел, как Стивен умер.

— Вон Джей тоже слышал, как я умер, но я здесь. Кстати, желтоглазый, — перевел он взгляд на бледного Бейна, — я не встречал мутантов с одинаковыми метками, если они не были родственниками. А у тебя глаза Стивена. Может, он твой папочка? Тебе сколько, девятнадцать? Ровно столько Стив у нас в застенках. Ты никогда не видел своего папашку, верно?

Магнус стоял не в силах произнести даже слова. Алек молча обнимал его, сам пребывая в шоке.

Эрик лишь смог ухмыльнуться, сжать плечо соула в выражении поддержки и проговорить, не убирая с лица ухмылку: — Вот и отлично, это будет наш первый вопрос. Где вы, твари, держите Стивена? — и прежде, чем кто-то смог пошевелиться, оказался уже рядом с Виктором и основное лезвие его трезубца уже прочерчивало глубокую борозду по щеке до глаза. — Интересно, — прошептал он, — я успею выколоть второй глаз, пока отрегенишь первый?

— Успеешь, а если нет, то Чарльз с Хэнки намутят какую-нибудь сыворотку и замедлят мои способности ведь так? — усмехнулся Виктор парням, — Эрик, а какого это иметь попользованного соула? Никогда не поверю, что за дверьми лаборатории, в перерывах между исследованиями Хэнки не имел милашку Чарльза во все щели. И каков он? Хорош? Кто мне расскажет, прежде чем я узнаю это сам. А Стивен? Стивен в курсе, каков ты? А то зачем он везде таскал с собой шестнадцатилетнего парнишку? Как часто он трахал тебя, Чарльз? С каким удовольствием ты ложился под своего наставника?

Магнус сжал кулаки, не выдержав слов Виктора, и вышел за дверь камеры, вылетел в коридор, привалившись к двери и тяжело дыша, пытался унять бешеный стук сердца. Алек поспешил за ним, чуть не свалив его, распахнув дверь, потом просто обнял любимого, крепко прижимая к себе.

— Не думай о плохом, родной, — прошептал он Магнусу, — не думай о словах Виктора. Думай о том, что мы спасем Стивена и вы познакомитесь с ним. Сможете быть вместе. Думай об этом. И тогда мы сможем пытать его. Мы сможем все. Если будем знать, что на кону, мы сможем все. Правда?

— Это так странно, Алек, — произнёс Магнус, обнимая парня, — девятнадцать лет думать, что твой отец ненавидел тебя. Затем узнать, что он был героем. И вроде я только все это осознал, как теперь я узнаю, что его девятнадцать лет, всю мою жизнь пытали. И он за все это время не произносил ни звука. Каким мы его найдём, найдём ли вообще и как он отреагирует на то, что у него взрослый сын? Просто слишком много всего сваливается в последнее время. Я не успеваю осознать одно, как сваливается другое. Конечно, мы все сможем — пока мы вместе. Просто мне нужно немного времени, чтобы все это принять, — выдохнул он.

— Все будет хорошо, любимый, — Алек обнимал соула и шептал это то ли, чтоб успокоить любимого, то ли что успокоить их обоих. Новые испытания на прочность, оказывается, были еще впереди. И будут ли они по их силам — это предстояло еще узнать.

— Мы со всем справимся, — улыбнулся Бейн, обнимая Алека, — мы его заставим все рассказать.

Тем временем Эрик даже не изменился в лице, улыбаясь так же нехорошо и обещающе. — Знаешь, Виктор, я столько видел парней, самых разных, от милых до ублюдков. И таких как ты видел. Злобных садистов, которые трахали все что движется, да и чаще всего, что не движется — тоже. Я считаю, что таких надо уничтожать, они ничего не приносят полезного в наш мир. Просто уничтожать, как тараканов, как вредителей. Правда, никто нам не запрещает сперва поотрывать лапки. А с твоей регенерацией, можно разгуляться… Так что, где Стивен, тварь, а? — Эрик всадил лезвие в глазницу Виктора, проворачивая, — а если лезвие не вынимать, как ты отрегенишь глаз? — поинтересовался он по-деловому.

— А что, твой соул не задается этим вопросом? — усмехнулся Виктор, — а не боишься, что он из твоей постельки сразу перепрыгнет обратно в постельку Стивена, которого боготворит? Должен же будет кто-то утешить бедняжку. Ты же понимаешь, Эрик, что ты всего лишь временная замена для Чарльза. Ты никогда не сможешь в его сердце стать равным любимому наставнику. Он же для Чарльза Бог, а кто ты? Жалкий воин, которому никогда не понять тонкой души такого гения, как Ксавьер. Ты мужлан необтесанный, грубая сила. Ты всего лишь чудовище рядом с таким, как он. Он стоит здесь и видит, какой ты на деле монстр. А сам Чарльз стал бы марать свои ручки о пытки?