Play the kitten (СИ) - Страница 44

Ее лицо не выражало ничего кроме сосредоточенности. Вообще никаких эмоций. Ни страха, ни ужаса, ни даже жалости или сочувствия, ни интереса к произошедшему. Все, чего она хотела, - вывести пятна, как то велела мисс Эверс, словно та заразила девушку своей страстью и любовью к выполняемой работе. Как начальство на тренингах, то неистово призывает персонал «Ваша работа – ваше все! Действуйте! Все для результата! Не жалеть сил!»

Вайолет, сконцентрировавшись, рассматривала мокрую ткань в руках, стараясь менее всего замечать присутствие в крохотной ванной семьдесят шестого номера еще одного постороннего. Она старалась не смотреть на него, потому что он был хорош собой, и это бесило. Недурной наружности постоялец отеля обратил на нее внимание, и это до крайности раздражало ее. Он более не пугал, потому что она знала, что на этот раз сможет дать отпор.

Тейт Лэнгдон.

Парнишка был, казалось, так счастлив шансу побыть, наконец, рядом с ней, что простаивал рядом молча, с дурацкой полуулыбочкой подавая то, что она велела. Длинные рукава его рубашки пропитались перекисью водорода.

- Дай раствор, - командовала вдруг та, протягивая руку. Тейт тут же шагал вперед, подавая ведро. «Смешаешь воду, перекись и нашатырь, и пятно отойдет как миленькое» - помнила девушка наставления Хейзел.

Стирать было тяжело. Ткани мокли и тяжелели. Ныли мышцы, болели руки, пальцы, даже подушечки пальцев зудели от трения с грубым материалом. Конечно же были не только бурые разводы: пятна от красного вина – под горячей водой с лимонным соком, от желтого густого соуса к начос – под теплой водой с глицерином, и даже присохшие белые, которые Вайолет отказывалась отстирывать как-либо еще, кроме как в перчатках, потому что от одной мысли о природе сей субстанции становилось не по себе. Хейзел не была нянькой или учителем, поэтому, быстро объяснив один раз что с чем смешивать и какие пятна далее выводить полученным раствором, тут же испарялась по своим поручениям, оставляя Вайолет наедине с грязным бельем.

Самым мерзким оказывалось вранье. Это не та неправда, какую лепишь не думая на уроках физкультуры о том, что у тебя аллергия на баскетбол, или на кассе в супермаркете, что у тебя совершенно нет мелочи. Здесь приходилось обманывать не только родителей или себя саму, но и постояльцев. И как бы это ни было противно, Вайолет годилась на эту роль как никто другой лучше: с ослепительной милой улыбкой информировать гостей, что бассейн на реконструкции/кухня по техническим причинам не работает/в номерах не «давно не было капитального ремонта», а просто «такой стиль у нас здесь». И чем чаще Лиз ставила Вайолет вместо себя или рядом с собой у стойки регистрации, тем больше у нее создавалось впечатление, что в «Кортез» заселялись - за редким исключением туристов - лишь любовники и люди с довольно сомнительной репутацией.

Еще одной сложностью оказалась борьба с культурными ценностями других народов… И если на отдыхе с семьей за тебя это делает персонал отеля, а ты лишь сторонний наблюдатель на мягком шезлонге, то сейчас же эта забота падала именно на хрупкие плечи самой бывшей отдыхающей… В пятницу – по причине, как потом объяснила Айрис, нелепой ложной пожарной тревоги в соседнем отеле «Эйс» - толпой хлынули перепуганные иностранцы, решившие перестраховаться. Вайолет по-привычке вскочила с высокого стульчика, с колотящимся сердцем и каменным выражением лица изучая новоприбывшую кучку китайцев. Ох уж этот чудной народец, который порой пугает нас, но без которого бы этот мир был бы абсолютно неполным. Безусловно, уважать соседей по планете нужно да и Вайолет поначалу тоже так думала, но перебороть себя было крайне тяжело, и сущий ад начался, когда девушка в изумлении поняла, что эти туристы не говорят по-английски.

- Простите… - пыталась вклиниться в словесный поток китайцев Вайолет, нервно облизывая губы и вертя в руках шариковую ручку. Ввиду языкового барьера ее начинало заметно трясти, что злило туристов. А ведь ей во что бы то ни стало надо было убрать из словосочетания «потенциальные постояльцы» ненужное слово «потенциальные». – Извините, не могли бы вы по-английски… я не… простите, но… - пыталась Вайолет, совсем растерявшись. Эти маленькие человечки с дорогими фотокамерами и абсолютно не различимыми для нее самой лицами громко и наперебой раздраженно жужжали. На помощь как всегда пришла Лиз. Она ласково, будто теплый ветерок холодным вечером на пляже, вплыла в зал из подсобки, выуживая из нижнего ящика рабочий мобильный. Быстрый жест одним указательным пальцем в сторону китайцев, мол, приостановите свой рокот на секунду, и Лиз уже поспешно рылась в меню, сосредоточенно пробегая взглядом имена. Затем облизнулась, поглядывая на китайцев с натянутой гостеприимной улыбкой.

- Юджин? – завела речь та в телефонный динамик. – Зайка, могу отвлечь на секунду? У нас тут толпа китайцев… да, пожалуйста, - Лиз поджала тонкие губы, поставив телефон на громкую связь. Из динамика незамедлительно полилась мужская речь на совсем иностранном для Вайолет языке. Через еще одну минуту все разрешилось, китайцы довольные разбежались по выделенным им номерам, а вернувшись с расселения, Лиз помогла подобрать Вайолет ее уроненную челюсть: - Юджин работал со мной лет девятнадцать назад. Прямо как ты подрабатывал полгода после обучения в колледже. Знал языки, все хотел заграницу уехать работать. Вскоре получил должность управляющего номерным фондом в гостинице Новой Зеландии, с тех пор живет там.

Но каким бы полезным этот Юджин не оказался, с ужасом Вайолет он справиться не мог. Культурные ценности. Ох уж эти культурные ценности…

- Они моют руки в кухонной раковине! – пищала девушка Айрис, тыча рукой в сторону кухни. Управляющая тяжело вздыхала, умоляюще глядя на Лиз, и та шла разбираться. И хоть за шкирку их вытаскивай, хоть сто раз разъясняй, чего нельзя делать в чужой стране, они не понимают, потому что есть для таких поступков простое объяснение – другой менталитет.

Вечерний шум плавно перетекал в ночной шепот. Вайолет хотела заскочить к Джеймсу перед тем, как отправиться на покой в свой номер, предварительно совершая – за «странным» неимением в отеле охраны – последний обход: бегло просмотрела все, за исключением пентхаусного, этажи, унесла и вымыла белые керамические чашечки с налипшей пленкой от пенки бывшего капучино, придвинула все кресла в баре, поправила выпавшие на пол брошюрки в вестибюле. И только она собралась шагнуть в сторону лифта, как двери молчаливого лобби распахнулись, и в здание решительно вошла семейная пара. Женщина сжимала в руке ладошку маленькой девочки. Вайолет обернулась, быстро оценив новоприбывших. Приличный вид: качественные вещи, ухоженные лица и прически, ангелоподобный карапуз – состоятельные господа с вечернего рейса откуда-нибудь из Оттавы или Питсбурга.

- Добрый вечер, - устало потопала Вайолет навстречу новоприбывшим, все равно будучи чрезмерно довольной, что наконец-таки не китайцы.

- Добрый, у нас бронь, - быстро выдал мужчина.

Вайолет поджала губы, кивая, махнув рукой в сторону книги регистрации.

- Пройдемте, я вас запишу, - и, обойдя стойку, достала папку с записями брони.

- Мы опоздали на ужин, да? – с трепетом в голосе начала было женщина, буквально подтаскивая сонную, почти спящую малютку поближе.

Вайолет с горечью дала утвердительный ответ, решив пока не сообщать этим милым людям, что тут и завтраков-то не бывает. Конечно против правил это, но вряд ли они трое смогут найти свободные номера в другом отеле в такое время суток да еще и в выходной день.

И пока мужчина расписывался за номер «Твин», Вайолет предложила разогреть что-нибудь и принести наверх, на что женщина мило отказалась, попросив лишь теплого молока для ребенка. Пришлось Вайолет бежать в ночи в соседний круглосуточный супермаркет за галлоном молока.

***

Блики от браслета с побрякушками падали на новенькие белые конверты. Вайолет безучастно следила за двигающимися солнечными зайчиками, продолжая разрывать длинные бумажки, что ранее предохраняли клейкую часть клапана конвертов.