Осколок Империи - Страница 36

— Я тебя не понимаю.

— Тебе известно, что Атлантида тектонически нестабильна? В течение последних пятисот лет она удерживается над водой только силой заклинания волшебников-королей.

— Ты лжешь!

— А ты, по-видимому, нет. — Маг снисходительно махнул рукой. — Диск погубит любую страну, не только Атлантиду. Раскрути его — и на огромной территории волшебство умрет на всю оставшуюся вечность. Кому это нужно?

— Мне.

— Зачем?

— Мы устали от войны, — выпалил Аран, не заметив, что сказал «мы», — Магический Диск покончит с ней. Ты можешь представить себе армию, которой нечем воевать, кроме мечей и кинжалов. Прекратится обмен смертоносными заклинаниями. Не станет провидцев, предугадывающих намерения противника. Исчезнут демоны-убийцы, рухнут невидимые защитные стены, — глаза Арана заблестели. — Воин против воина, меч против меча — и никаких целительных заклинаний! Только кровь и бронза. Какой король согласится воевать на таких условиях? Мы навсегда покончим с войной!

— Мой опыт заставляет меня сомневаться в этом.

— Ты издеваешься надо мной. Ты просто не хочешь в это верить, — презрительно бросил Аран. — Иссякнет мана — и закончится твоя молодость, сохраняемая силой волшебства. Ты боишься состариться.

— Наверное. Ладно, давай теперь посмотрим, кто ты такой.

Маг коснулся лозой сумки Арана. Аран лихорадочно соображал, что может Маг узнать по содержимому сумки. Если охранные чары не выдержат…

Разумеется, они рассеялись. Сумка открылась. Маг извлек оттуда еще одну летучую мышь и несколько листков пергамента, покрытых размашистыми записями и геометрическими построениями.

— Школьные прописи, — сказал он. — Как старательно выведены линии, педантично исправлены ошибки… Идиот] Забыл хвост Водоворота! Как только Водоворот не съел его? Неужто на меня напали школяры? Над этими заклинаниями явно трудились подмастерья.

Аран не отвечал, он потерял надежду что-либо изменить.

— Впрочем, здесь есть проблески таланта. Ты член Лиги Блюстителей Мира, так? Ох уж эти юнцы! Уверен, что за тобой стоит половина выпускного класса Коммерческой Школы. Вы, должно быть, следили за мной несколько месяцев, если так легко расстроили мою защиту. Итак, ты хочешь прекратить войну с Греческими Островами? Считаешь, что тебе удастся это сделать с помощью Магического Диска? Что ж, я, пожалуй, отдам тебе Диск и отпущу тебя. Сделаю доброе дело в благодарность за то, что ты хотел обокрасть меня, — он сурово посмотрел на Арана. — Зачем ты это сделал? Скажи, зачем?

— Мы будем им пользоваться.

— Вы хотите потопить Атлантиду. Я не знал, что Блюстители Мира стали изменниками.

— Я не изменник, — произнес Аран тихо, срывающимся от ярости голосом. — Мы хотим изменить Атлантиду, а не уничтожить ее. Если у нас будет Магический Диск, Дворец станет прислушиваться к нам.

Он скорчился в своих путах и мысленно произнес слово, которое могло освободить его. А освободившись, он превратится в волка — и бежать! Через ограду, вниз по склону, в лес — на волю!

— Я, пожалуй, сделаю тебя консерватором, — вдруг заговорил Маг. Он поднялся и легонько коснулся губ Арана лозой. Аран почувствовал, что не может разомкнуть губ. Он вор, пойманный с поличным, и находится в полной власти Мага.

Маг повернулся к Арану спиной, украшенной замысловатой татуировкой. Это был пятиугольник, составленный из красных, зеленых и золотых завитков. Аран вспомнил, что ему говорили о телохранителе Мага.

— Недавно мне приснилось, — сказал Маг, — что я найду применение стеклянному кинжалу. Мне казалось, что этот сон сбудется, поэтому я выгравировал…

— Это глупо, — прервал его Аран. — Что толку от стеклянного кинжала?

Он заметил этот кинжал на рабочем столе Мага, когда пробирался в пещеру. Кинжал имел четырехгранный клинок и округлую рукоять с гардой. К рабочему столу он крепился двумя скобами из лисьей кожи. Верхняя режущая кромка еще не была закончена.

Маг взял кинжал в руки. Аран ждал, а Маг тем временем с помощью дорогого алмазного резца наносил на стеклянное лезвие узоры. При этом Маг низким и мягким голосом произносил слова, которых Аран не мог разобрать. И вот Маг замахнулся кинжалом.

В испуге Аран не мог поверить тому, что видел. Он чувствовал себя как приносимый в жертву козел. Жертва есть мана, а человеческая жертва есть высшая мана, но он не хочет, не хочет! Маг высоко занес кинжал и вонзил его глубоко в грудь Арану. Аран вскрикнул. Он почувствовал лишь легкий толчок, и нож в груди стал неосязаемой тенью. Но он был в сердце Арана, в сердце Блюстителя Мира, и из груди торчала рукоять.

Маг что-то быстро проговорил, и рукоять исчезла.

— Легко сделать стекло невидимым. Половины уже нет. А другая — в твоем сердце, — сказал Маг. — Но не тревожься и не думай об этом. Никто ничего не заметит. Старайся лишь оставшуюся жизнь провести там, где мана имеется в изобилии. Если ты окажешься в местах, где магия не действует, кинжал станет видимым, вот и все.

Аран отчаянно пытался открыть рот.

— Ты пришел за секретом Магического Диска. Теперь ты владеешь им. Это всего лишь простое кинетическое волшебство, причем незамкнутое, — сказал Маг. — Диск вращается, пока не исчерпает всю ману в окрестности. Со временем он набирает скорость и стремится разорваться. Поэтому тебе нужно знать другое заклинание, чтобы вовремя остановить диск, — и он дал Арану это заклинание, произнося его медленно и отчетливо.

Маг заметил, что Аран бьется в своих путах, как рыба на песке, и произнес:

— Килирапрантри.

Веревки соскользнули на пол. Шатаясь, Аран встал и, почувствовав, что может говорить, сказал:

— Пожалуйста, вытащи кинжал.

— Есть еще один довод в пользу того, чтобы доставить ваш секрет на Атлантиду. Надеюсь, ты еще этого хочешь? Тебе придется описать его, прежде чем ты сумеешь воспользоваться им как оружием. Смотри — это нетрудно. Большая нация, такая как атланты, обычно имеет много врагов. А ты можешь сказать им, как в одну ночь потопить Атлантиду.

Аран ощупал грудь, но ничего не почувствовал.

— Вытащите его.

— Не считаю это необходимым. Теперь мы равны перед смертью, мой волчонок. До свидания. Передай мои наилучшие пожелания ученикам Классической Коммерческой Школы. Да, кстати, не возвращайся домой через Хвиринову расщелину.

— Обезьянье отродье! — прорычал Аран.

Он не стал больше ни о чем просить. Подходя к ограде, он снова был волком. Он чувствовал нож в груди и, пока не спустился с горы, слышал, как смеется Маг ему вслед.

В следующий раз он встретился с Магом через тридцать лет за тысячу миль от пещеры.

Когда была возможность, Аран шел в волчьей шкуре. Это было время великих чудес, оборотень мог менять свой облик всегда, когда в небе появлялась луна. В волчьем обличье Арану легче было раздобыть себе пропитание и сэкономить деньги на дорогу.

Его мысли были сплошным потоком проклятий по адресу Мага.

Как-то, обогнув небольшой холм, он вышел к селению Шаил. Аран ощетинился, вспомнив смех Мага, но он помнил также о стеклянном кинжале. Он представил, как впивается зубами ему в горло и глотает, свежую кровь. Но тут перед его мысленным взором встал замысловатый цветной узор на спине Мага, и Аран ощутил во рту горечь поражения. Он не мог сражаться с демоном-тенью. Аран завыл и повернул на юг. Каменный хребет континента, Нилдисская гряда, вздыбился перед ним. За перевалом было море, а там корабли, на которых можно доставить домой секрет Мага. Возможно, следующему вору повезет больше.

Вскоре Аран подошел к Хвириновой расщелине. Когда-то горный хребет был большим препятствием для торговли. Потом, почти тысячу лет назад, один волшебник из Райнилдисса сотворил чудо: расколол хребет надвое. Хвиринова расщелина полого спускалась к берегу, зажатая с двух сторон отвесными каменными стенами.

Время от времени здесь приходилось воевать с разбойниками. С каждым годом это становилось все труднее, потому что заклинания против разбойников здесь плохо действовали. Приходилось пускать в ход мечи. Зато заклинания хорошо действовали на грозных горных драконов.