Осколок Империи - Страница 126

— Ты неблагодарный сукин сын, — сказал Мэт, — и я требую извинения.

— Хорошо, я извиняюсь. А теперь оставь нас.

Мэт вышел в сад.

Туман снова поднялся, но теперь он выглядел враждебно. Он окрасил небо в серо-стальной цвет, лишил сад его ярких красок и превратил бездну из пушистой плоской равнины в купол, покрывший весь мир. Мэт заметил каменную скамью и сел, подперев голову руками.

Его трясло Умелая словесная атака может привести человека в подобное состояние, может уничтожить его самоуважение и посеять в его душе сомнения, которые не проходят часами, днями, а может быть, остаются навсегда. Существует хорошо продуманная тактика словесного наступления, которое группа людей предпринимает против одного человека. Жертву все время перебивают, не дают ей закончить ни одного предложения. Нападающие говорят практически одновременно, так что жертва не может уловить направление развития их аргументов и, следовательно, не может найти в них слабые места. Она забывает свои собственные контрдоводы, потому что ей не удается оформить их словами И тогда единственное, что ей остается, это встать и уйти. Но если ей к тому же указывают на дверь…

Постепенно его растерянность стала перерастать в какой-то болезненный холодный гнев. Неблагодарные!.. Он спас их ничтожные жизни дважды, а как они отплатили ему? Ну что же, ему не нужна их благодарность.

Теперь он знает, в чем заключается его сила. Худ помог ему в этом. И он может воспользоваться своим преимуществом.

Он может стать первым в мире неуловимым вором. Если Специальная полиция не даст ему вернуться к работе в шахте, именно так он и поступит. Безоружный, он сможет грабить магазины при ярком дневном свете. Он сможет незамеченным переходить охраняемые мосты, работать на плато Гамма, пока его будут искать на плато Эта… неплохое место для грабежей, если ему не удастся вернуться к прежней жизни. В этом месте отдыха и развлечений Экипажа должна находиться половина всего состояния планеты.

Ему предстоит долгий путь до моста Альфа — Бета и еще более длинная дорога после него. Машина была бы очень кстати. Он отплатит Детям Земли за все, если заберет их машину, но для этого ему придется дождаться полуночи. Но хочет ли он сделать это?

Эти воздушные замки немного успокоили его. Дрожь прекратилась, и сейчас он был уже не так зол. Он начинал понимать, что заставляло этих четверых нападать на него так яростно, хотя и не оправдывал их, потому что это нельзя было оправдать. Лэйни, Худ, Гарри Кейн, Лидия — они все были фанатиками, иначе зачем бы им было жертвовать своими жизнями за бесполезную революцию? И, как у всяких фанатиков, у них была лишь одна этическая норма: делать все, что в их силах, чтобы выполнить стоящую перед ними задачу, независимо от того, кому это может повредить.

Он все еще не решил, что будет делать дальше. Одно он знал наверняка: он ни за что не будет вместе с Детьми Земли. Для принятия другого решения у него пока была масса времени.

Холодный ветер подул с севера. Туман постепенно сгущался.

Он с сожалением подумал об электрическом камине, оставшемся в доме.

Но ему не хотелось возвращаться в царившую там атмосферу враждебности. Он остался сидеть, сгорбившись под ледяным ветром.

…С чего это вдруг Худу пришло в голову, что он намеренно отталкивает женщин? Может быть, Худ считает его сумасшедшим? Нет, вряд ли. Он бы не преминул упомянуть это в споре. Тогда почему?

Он ведь не оттолкнул Лэйни.

При мысли о Лэйни у него потеплело внутри. Теперь она для него навсегда потеряна; их дороги разойдутся, и в один прекрасный день она закончит свою жизнь в банке органов. Но та ночь в пятницу все же была, и она останется с ним навсегда…

…Глаза Полли. Ее зрачки были наверняка сужены. Так же как зрачки охранника у ворот, как зрачки Гарри, Худа и Лэйни, когда Мэт уставал от их нападок. Почему?

Мэт слегка покусывал нижнюю губу.

А если он сам оттолкнул Полли (не важно почему; ответа все равно не было)? Значит, она не бросала его.

Но ведь Лэйни осталась.

Мэт вскочил на ноги. Им придется объясниться с ним. Он может заставить их, они ведь не знают, что его решение порвать с ними окончательно. Он должен все выяснить до конца.

Он повернулся к дому и увидел летающие машины — три машины в сером небе, которые то исчезали в тумане, то появлялись вновь. Машины снижались.

Мэт стоял совершенно неподвижно. Он даже не был до конца уверен, что машины собираются опуститься здесь, хотя они становились все больше и больше с каждой секундой. Наконец они зависли прямо у него над головой и продолжали снижаться. А он все стоял. Теперь он бы уже не успел скрыться, и ему оставалось только надеяться, что «счастье Мэта Келлера» защитит его. Оно обязательно должно сработать, он был достаточно испуган для этого.

Одна из машин спустилась почти ему на голову. Он был действительно невидим.

Высокий худой человек вышел из машины, что-то быстро включил на щитке управления и отошел в сторону, чтобы не попасть под воздушную струю, пока машина взлетела и вновь приземлилась на крышу дома. Две другие машины принадлежали Специальной полиции. Из одной вылез полицейский и подошел к высокому человеку. Они коротко поговорили. Голос высокого человека был высоким, почти писклявым, и в нем ясно слышался акцент, характерный для членов Экипажа. Он поблагодарил полицейского за сопровождение. Полицейский вернулся обратно в машину, и обе машины взлетели в туман.

Высокий человек вздохнул и как-то сразу обмяк. Страх Мэта постепенно проходил. Этот член Экипажа не представлял опасности; это был уставший старик, утомленный годами и тяжелой работой. Но каким же дураком был Гарри Кейн, решив, что сюда никто не придет!

Человек направился к дому. Каким бы усталым он ни был, шел он прямо, как полицейский на параде. Мэт тихо выругался и двинулся вслед за ним.

Когда этот старец увидит гостиную, он поймет, что в доме кто-то находится. Тогда он вызовет помощь, если Мэт не помешает ему.

Старик открыл большую деревянную дверь и вошел внутрь. Мэт был прямо у него за спиной.

Он увидел, как человек напрягся.

Старик не пытался кричать. Если у него и был радиотелефон, то он не стал пользоваться им. Он поворачивал голову из стороны в сторону, изучая гостиную с того места, где стоял, рассматривая пустые бокалы, кувшин и включенный электрический камин. Когда он повернулся к Мэту в профиль, лицо его было задумчивым. Не испуганным, не сердитым. Просто задумчивым.

А когда старик улыбнулся, его улыбка была скупой и напряженной. Так улыбается шахматный игрок, когда ясно видит свою победу или поражение, потому что противник мог устроить хитроумную ловушку. Старик улыбался, но мускулы его лица под морщинистой кожей были тверды, как сталь, а руки сжаты в кулаки. Он наклонил голову набок, прислушиваясь.

Затем он резко повернулся в направлении столовой и оказался лицом к лицу с Мэтом.

Мэт спросил:

— Чему это вы улыбаетесь?

Старик моргнул от растерянности и сразу же снова взял себя в руки. Он тихо произнес:

— Вы один из «Детей Земли»?

Мэт отрицательно покачал головой.

Он ожидал увидеть испуг! Но почему такая реакция? Мэт протянул руку.

— Только не делайте никаких опрометчивых поступков, — сказал он. Он обмотал вокруг своей руки цепь от наручников, превращая ее в более грозное оружие. Старик слегка отпрянул. Даже трое таких, как он, не шли ни в какое сравнение с Мэтом по физической силе.

— Я хочу обыскать вас, — сказал Мэт. — Поднимите руки. Он зашел старику за спину и ощупал его многочисленные карманы. Он нашел несколько объемистых предметов, но радиотелефона не было.

Мэт отошел, обдумывая ситуацию. Ему еще никогда не приходилось никого обыскивать; может быть, этот старик использовал какую-то хитрость, чтобы обмануть его?

— Зачем вам понадобились Дети Земли?

— Я объясню им, когда увижу их. — Мелодичный акцент было нетрудно понимать, хотя сам Мэт ни за что бы не смог воспроизвести его.