Невервинтер - Страница 50

– Чтобы облачить одного человека, нужно убить пять великанов, и при любом раскладе от этих пятерых будет больше пользы, если они будут живы. Ваш человеческий воин долго не проживет и никогда больше не познает даже одного момента без сильнейшей боли. Если бы мой господин разрешил освободить его сознание сейчас, агония убила бы его. Он будет воином Силоры Салм только из-за своего фанатизма, готовности и счастья умереть за свое дело.

– Но он возненавидит ее за это, — заметила Валиндра, когда дварф уже добрался до промежности мужчины. — Он больше никогда не познает ее прикосновений, поцелуев и прелестей. — Она выпалила, задыхаясь от смеха: — Он кастрирован!

– Сейчас он сосредоточен только на одном, — объяснил слуга. — Он – воин Силоры Салм и будет сражаться за нее до смерти. Больше ничто не будет иметь для него значения.

– Как долго он сможет прожить в этом состоянии?

– Несколько месяцев, возможно — год.

Валиндра с восхищением наблюдала за превращением воина-ашмадай в нечто большее, нечто уникальное и опасное. Оболочка туго обтягивала его живот, вилась выше к груди и шее. Лич размышляла по поводу его лица – полностью ли кожаные доспехи покроют его тело?

Когда заколдованная кожа умбрового великана в последний раз обвилась вокруг головы мужчины, до неё долетел запах тлеющих волос. Порабощенные дварфы закончили работу, оставив свободными только глаза, ноздри, уши и рот Джестри.

Слуга оставил Валиндру и направился к преображенному воину. Пришло время сконцентрировать все свое внимание на Джестри, догадалась она, надо зачаровать его так, чтобы он смог забыть о боли и сфокусироваться только на своей цели.

Один из дварфов подошел к личу и предложил ей уйти.

– Вам бы лучше в другую пещеру ненадолго, — пояснил он. — Сейчас здесь станет очень шумно, будьте уверены.

Валиндра взглянула на него с презрением, даже с отвращением, но прислушавшись к его словам, вышла в переднюю пещеру, где ждали несколько фанатиков ашмадай.

– Где Джестри? — спросила одна из них.

Вместо ответа из другой комнаты донесся страшный крик агонии. Он долго не смолкал, переходя от высокого, наполненного болью воя к злобному низкому рычанию.

– Что ты с ним сделала? — сердито спросил другой ашмадай.

Валиндра в упор смотрела на него и долго ничего не говорила. При всей своей ярости фанатик отошёл, не выдержав ее иссушающего взгляда.

– Не желаешь ли услышать ответ на свой вопрос из его уст? — спокойно ответила Валиндра, и мужчина, несмотря на всю свою решимость и готовность умереть ради долга, отступил еще дальше.

Крики в соседней комнате, длились, казалось, целую вечность, но потом стихли. Из-за двери появился слуга, уведомив, что «облачение» завершено. Вскоре сам Джестри появился из комнаты, неуклюже шагая и тяжело поводя бедрами, чтобы поставить ногу перед собой. Он задыхался, а белки его глаз стали совсем красными из-за лопнувших от агонии сосудов.

– Готово? — спросила его Валиндра.

Он рыкнул в ответ, что прозвучало утвердительно.

– И ты …? — продолжала лич.

– Джестри, раб Асмодеуса, воин Силоры Салм, — отрапортовала живая мумия.

– Каково твое предназначение?

– Убийство леди Далии, — последовал простой ответ, затем он чуть помедлил, как бы размышляя, и закончил коротко, — Убийство.

Стоявший позади Валиндры упрямый ашмадай вздохнул с неодобрением.

– Продемонстрируй, — приказала лич Джестри, — Ты утверждаешь, что стал настоящим воином. Я хочу увидеть доказательства.

Мумия с интересом склонила голову набок.

Валиндра указала на ашмадай.

– Он ставит под сомнение выбор леди Силоры, — пояснила лич. Она хищно улыбнулась, увидев, как широко открылись глаза ашмадай, сообразившего, к чему клонит Валиндра. — Он думает, что ты оказал ей медвежью услугу, приняв такую форму.

Джестри зарычал и уставился прямо на ашмадай.

– Я не сомневался в Джестри! — пытался возражать мужчина. — Я только спросил, почему ты кричал….

– Он думает, будто ты слишком слаб, чтобы выдержать муку трансформации, — не унималась Валиндра.

Мужчина начал было снова оправдываться, что он и не думал критиковать Джестри, но было уже слишком поздно. Лич, подруга Силоры, скомандовала: «Покажи ему!», и монстр атаковал.

Ашмадай приготовился к нападению — уперев древко копья в свое бедро, он надеялся остановить Джестри еще в прыжке. И действительно, воин со всего маху налетел на острие грудью. Против брони из полотна, кожи или даже кольчуги этот оборонительный маневр завершил бы схватку еще до ее начала копьем, пробившим грудь атакующего насквозь. Но против Джестри, вернее против шкуры умбрового великана, обработанной дварфами и зачарованной особой магией, копье не сработало. Сила атаки мумии ошеломила крепкого ашмадай, опрокинув на землю.

Джестри и до облачения в новую «кожу» был сильнейшим из ашмадай в Невервинтерском лесу. Теперь он стал еще мощнее и гораздо тяжелее любого нормального человека. Он с легкостью подмял под себя врага, используя лишь свой вес и одну руку. Второй рукой он ухватил голову противника, повернул ее вбок, и с силой прижал щекой к земле. Мумифицированный воин не понял, что произошло потом. Никогда раньше он не поступал подобным образом.

Джестри даже не осознавал, что делает, едва ли он слышал крики, пока снова не поднялся на ноги и не увидел ашмадай катающимся по земле, схватившись за свое ухо, вернее то место, где оно когда-то было.

А ухо держал во рту Джестри, разжевывая и смакуя его вкус.

Невдалеке, смеясь, стояла Валиндра.

Воину была дана непробиваемая броня и великая сила. А кроме того посланник аболетов установил над ним ментальный контроль, который Джестри даже не осознает, поняла лич, и это гораздо важнее. С этого момента он больше, чем простой воин.

Теперь для него не было запретов

Теперь его направляла лишь жажда победы

Теперь его одолевал голод, который никогда не утолить.

Теперь он был беспощаден.

– Меня зовут Аруника, — представилась женщина, появившись на пороге комнаты Херцго Алегни.

Тифлингу пожаловали апартаменты в лучшей гостинице Невервинтера. С балкона открывался вид на мост, снова названный в его честь. Вряд ли он будет часто бывать в городе, но эта комната будет навсегда закреплена за ним.

– Тебя называют еще и по-другому, — ответил Алегни, разглядывая женщину с ног до головы.

– Хранительница леса, — произнесла она.

– Ты следопыт?

– Наблюдательница, — поправила Аруника.

– Больше, чем просто наблюдательница, исходя из того, что я слышал. Ты живешь вне городских стен, и, кажется, неплохо справляешься.

– У меня есть свои тропы… свои знания, — ответила женщина с напускной скромностью.

– Знание – сила, как говорится.

– Помнится, ты намекала, что мне суждено спасти Невервинтер.

Не сходящая с лица Аруники улыбка выводила тифлинга из равновесия.

— Я говорила, что мы надеемся на того, кто поведет нас за собой и поможет сокрушить силы тэйцев, — поправила она. — Изгнание тэйцев из наших лесов вовсе не гарантирует, что Невервинтер будет спасен, не так ли?

Глаза Алегни сузились, когда женщина улыбнулась еще шире. Был ли в этой всезнающей улыбке намек на то, что она подозревает Алегни и его последователей в намерении разрушить Невервинтер после победы над Силорой Салм?

– Ты собираешься пригласить меня войти? — спросила Аруника.

– С чего вдруг?

– Ты бы хотел, чтобы слова моей проницательности и мудрости разлетелись по всему Невервинтеру, — невинно проронила женщина, — оставляя меня в коридоре, где любой прохожий легко может их услышать?

Алегни высунулся из двери и осмотрелся, после чего отошел в сторону. Аруника непринужденно скользнула внутрь, легкость ее шагов не выдавала и тени испуга. Это наблюдение глубоко поразило воина. Какая молодая женщина не была бы напугана, входя в логово огромного нетерезского тифлинга?