Люди как боги (илл. С. Цылова) - Страница 29

— Эли!- позвала она тихо. — Эли!

— Да!- отозвался я, не отрываясь от неба.- Вспорем Звездным Плугом Вселенную, Ольга! И кто знает, может, нам удастся что-нибудь разузнать об Андре.

По графику МУМ, при скорости, в четыре тысячи раз превышающей световую, путешествие до звездных скоплений в Персее должно было продлиться свыше года.Подобных скоростей еще не достигали, но Леонид с Осимой не сомневались, что рекорд удастся.

— Один Аллан наполовину уменьшал нам ход,- доказывал Леонид.- Его звездолет — тихоня.

Теперь Леонид дал волю страсти к быстроте. Если бы уничтожаемая пустота издавала звуки,по всей Галактике разнесся бы треск разрываемого пространства.Но мы летели в великом молчании космоса. Впереди сероватой дымкой чуть проступало дивное скопление в Персее, много, много месяцев должно было пройти, пока оно из тусклой дымки превратится в скопище светил.

Все знают, что галактические просторы пусты. Одно- знать,другое- ощущать. При перелете с Земли на Ору я не чувствовал пустоты, звезды удалялись и приближались, рисунок созвездий менялся. Исполинской пустотой дохнуло лишь в полете на Плеяды, день уходил за днем, неделя за неделей, мы тысячекратно обгоняли свет- за бортом все оставалось тем же. Но лишь удаляясь от Плеяд, я полностью понял, как бездонно пуста Вселенная! Уже через неделю великолепное скопление- три сотни звезд,собранных в кучу,- превратилось в такой же моточек сияющей шерсти,каким оно видно с Земли.Нет,мироздание не такое,каким оно представляется на школьной парте. Звезды, как и люди, коллективисты, они теснятся друг к другу.А вне этих звездных коллективов- безмерная «пустейшая пустота».

И если в пустоте попадается одинокая звезда- это событие. Мы иногда встречали такие шальные звезды, чаще темные карлики, ни одного гиганта и сверхгиганта,- звезда вылетала из мрака, мы проносились мимо. Ни на одном из таких светил не было и признаков жизни.

Жизнь в Галактике- дар более редкий, чем тепло и свет.

Теперь я имел свое кресло в командирском зале,рядом с дежурным командиром. От дешифраторов информация поступала в МУМ, та отдавала команды автоматам, а я ставил механизмам дополнительные задания.

Обычно я дежурил с Ольгой, мы часами молчали, вглядываясь в звездное небо, мысленно переговариваясь с подчиненными нам машинами.Я все более узнавал другую Ольгу,не ту,что порядком надоедала мне в школе,не ту,что вела ученые разговоры в веселой компании,- спокойного, решительного, проницательного командира.Я учился у нее.Сейчас все это в прошлом, но я с радостью вспоминаю дни совместных дежурств.

Каждый день я уходил в гравитационную лабораторию. Излучения мозга разрушителей,записанные Андре,просматривались все снова и снова.Я считал эту работу главным своим делом.Раньше Андре делал все сам, мы лишь помогали ему. Мы посмеивались над его скоропалительными теориями,снисходительно одобряли его прозрения, а про себя были спокойны. Рядом с нами огромный разум непрерывно порождал и выбрасывал наружу ослепительные идеи. Он жадно ухватывал каждую загадку,бился,пока не разрешал ее,- зачем нам тревожиться? Все, что возможно сделать, сделает он, и сделает лучше любого из нас — так чувствовал каждый.

Теперь Андре не было. Исчез гениальный генератор новых идей. Его надо было заменять,хотя бы частично. У меня и в помине не было вдохновляющей легкости Андре. Но я неустанно, непрерывно размышлял- хотел заменить трудом его интуицию.Там,где он одолевал простор неизвестности двумя-тремя исполинскими прыжками, я пробирался ползком,петлял,возвращался обратно и снова полз вперед.

Во всяком случае,я был настойчив.Я садился на диван,закрывал глаза, тысячи раз возвращался мысленно все к одной картине. Мы сжали полями слабеющего головоглаза, он отчаянно гравитировал своим: «Помогите! Помогите!» Его гравитационные призывы уходили с нормальной световой скоростью, с той же скоростью возвращались ответы.Можно вычислить по времени,разделявшему призыв и ответ,расстояние от Сигмы до крейсера,вышедшего ему на помощь.Но крейсер, летя в сверхсветовой области, раньше ночи добраться не мог- так он сообщал. Сколько дней или недель светового пути разделяло их? А разрушитель беседовал с крейсером так, словно тот стоял рядом.

«Что же это такое?- спрашивал я себя.- Что может двигаться в пространстве, не уничтожая его, со сверхсветовой скоростью?»

Я пытался разрешить эту загадку даже во сне. Как-то я запустил дешифратор на излучения своего мозга,и он записал, что, и сонный, я бьюсь мыслью все над тем же.

И мало-помалу,еще смутное, стало вырисовываться решение. Оно было до того просто, что я поначалу в него не поверил.

Но все пути вели в одну точку,все логические нити завязывались в один узел.

Я вышел наконец на верную дорогу.Я попросил к себе Ольгу. Она пришла в лабораторию, долго слушала, потом сказала:

— Итак,ты считаешь,что этот загадочный агент связи,мгновенно проносящийся сквозь пространство,- само пространство?

— Да, само пространство. Вернее, колебания плотности пространства. Только изменения пространства могут распространяться в пространстве со сверхсветовыми скоростями- вот моя мысль.

Ольга продолжила дальше мою гипотезу:

— Мы научились превращать вещество в пространство и получать из пространства опять вещество.Короче,мы оперируем крайними точками- создавать и уничтожать…А между ними спектр разнообразных состояний, возможно, не менее важных, чем крайние точки… Надо искать, Эли, надо искать!

От восторга я расцеловал Ольгу в обе щеки.Это было лишнее, конечно. Она растерялась,как девчонка,пойманная на шалости, хотя виноват был я, а не она.

— Не сердись,- сказал я с раскаянием.- Я от души, Ольга.

— Я не сержусь,- ответила она грустно.- Разве ты не заметил,что я не умею на тебя сердиться?

Весь тот год, что мы летели к двойному скоплению Персея, я был погружен в исследования свойств пространства.

Я не буду описывать подробности опытов. Неудачи и успехи зафиксированы в памяти МУМ,пусть обратится к ней,кто заинтересуется.Важно одно: эксперименты установили, что колебания плотности пространства подчиняются волнообразным законам.Мы получали сферические волны,конические,цилиндрические — кинжальный луч, пронзающий простор. И лишь один из законов колебательных движений не оправдывался для волн плотности пространства — они распространялись всегда со сверхсветовой скоростью. Световой барьер был для них низшей границей. Мы получали волны пространства,в миллионы раз более быстрые, чем свет, а можно было идти и выше.Сам свет являлся предельным случаем волн пространства, этим объяснялось его загадочное постоянство в движущихся системах.

А когда открытие было изучено,мы смонтировали цех новых машин — генераторы волн пространства,приемники и дешифраторы депеш, передаваемых этими волнами.

Теперь мы могли принять любое возмущение- от околосветовых, когда пространственная волна шла на низком уровне,готовая превратиться во вспышку света, и до высоких, со скоростями, в миллиарды раз превышающими световую. Отныне разрушители не могли подкрасться к нам незамеченными. Они оставались невидимыми в оптике,но не в пространственных волнах. Борьба слепого со зрячим перестала грозить нам.

И теперь я снова удивился, до чего высокая организация у этих чудовищных существ, что были названы разрушителями: сердце у каждого было не только гравитационным орудием, но и совершенной станцией волн пространства.

Ольга мечтала о создании диспетчерской службы звездоплавания.

— Ныне звездолет отчалил и пропал, ибо он движется быстрее света. Вскоре диспетчер на Оре будет знать состояние любого звездолета, сколько бы тысяч светолет ни разделяло их. Отдавать команды кораблям в другой край Вселенной, немедленно получать ответы- голова кружится, так это грандиозно!

А я вспоминал Андре,тосковавшего о Жанне и не увиденном им Олеге.Нет, сколь радостней была бы его жизнь, умей он сноситься с дорогими ему людьми! Нигде не чувствовать себя непреодолимо отрезанным от близких, быть здесь, в новом мире, и мгновенно переноситься туда, в мир старый,- разве не осуществляется в этом мечта о вездесущности?