Космос, Чехов, трибблы и другие стрессы Леонарда МакКоя (СИ) - Страница 15

Рядом с носом пролетает бабочка. Стрекоза. Форма крыльев как у стрекозы, а окрас под бабочку. Стрекочет.

Они, группой, складывают всё своё оборудование в одну кучу: коммы, падды, трикодеры, спектрографы, химические анализаторы. Лоренс туда же ставит футляр с химическими реагентами. Сами усаживаются треугольником чуть поодаль.

– Выходит, связаться с кораблём мы не можем? – Лоренс кривит тонкие губы, пощёлкивает в воздухе щепотью.

– Ага, ни мы с ними, ни они с нами, – подтверждает Чехов. – Да и ещё одну группу за нами могут и не отправить.

– Это что, планета-технофоб? – Кристин нервно осматривается. Чехову по-человечески жалко её. Но мысль дельная.

– Смотрите, – усаживается по-турецки, пачкая бёдра измазанными в земле ботинками. – На нас она не реагирует. А на коммы реагирует. Причём… – оборачивается на кучу оборудования, Лоренс и Кристин дублируют жест. Куча лежит спокойно, и никто её не аннигилирует. – На работающие. На передающие. И зонды, пока не начинали передавать, спокойно летали и собирали информацию.

– Считаешь, эта дрянь, которая уничтожила Колумбию, обрубает все попытки связаться с внешним миром?

Ну всё, Лоренс заинтересовался. Чапел, судя по её лицу, мечтает проснуться в своей каюте, а Чарльз (достойный ученик старпома) уже хочет идти и изучать.

Хотя Чехову тоже интересно.

– Сколько у нас трибблов? – спрашивает у Лоренса. Тот отвечает внимательным взглядом, явно пытаясь интерпретировать посыл.

– Четыре. Комма два. Падда тоже четыре. Два трикодера.

– Значит, смотри… на одного комм, на одного падд, на одного трикодер… – Паша загибает пальцы. – Одного выложить на траву, может, она съедобная.

– Нет, один нужен на размножение…

– Вас вообще волнует, что мы тут, может, застряли? – тихий, с нажимом голос медсестры.

Парни поворачиваются к ней. Паша совсем забыл о перепуганной бедняжке, и хотел уже извиниться, но Чарльз реагирует первым.

– Кристин, не будь истеричкой. Накорми триббла, того, что покрупнее. Пусть размножается.

– Я не истеричка, – она поджимает под себя ноги, собираясь подняться. Теперь Павел видит, что у неё на глазах блестят слёзы.

– Да? – Чарльз скептически изламывает бровь. – А я считаю, что зацикленность на собственных эмоциональных реакциях…

– Лоренс, – проговорить тихо, смотря, как отворачивается девушка.

– Чего? – Поворачивается.

– Заткнись, а то нос разобью.

Через десять минут Паша с ссадинами на брови и губе и Лоренс с разбитым носом и фингалом прикручивают трикодер к одному из трибблов. Решили пойти по возрастающей степени передачи сигнала вовне – впервые оказалось, что трибблов может не хватить.

Немножко поодаль чешет наевшегося питательного корма триббла Кристин. Пригрозила, что после эксперимента обработает их ссадины, и чтобы увиливать не смели.

Примотанный к урчащему светлому трибблу трикодер вовсю считывал информацию с окружающей среды, но никакого уничтожения не происходило. Кристин сказала, что этого триббла можно назвать Счастливчик и рьяно воспротивилась тому, чтобы на него прикручивали падд.

– Нет уж. – Решительно сгребла урчалку (под ним оказался клочок выеденной травы). – Он выжил, отстаньте от него.

Теперь она сидела с двумя сытыми воркующими трибблами. Траву они поедали с удовольствием.

На триббла с паддом уничтожающее нечто тоже реагировало нормально, пока Чехов не попытался отправить отсроченное сообщение. Когда раздался звук передачи сообщения, триббла аннигилировало вместе с паддом.

Коммуникатор они привязали к последнему. Решили не рисковать, пытаясь связаться с Энтерпрайз, а послали сигнал с одного комма на второй. Передающий комм аннигилировало. До принимающего сигнал попросту не дошёл.

– Ну, понятно… – Лоренс опустился на траву, строча документ в собственном падде. – Если никуда не отправлять сигнал, можно жить долго и счастливо.

– Только тогда нас не смогут транспортировать, – логично возразил Павел. – Правда, как тогда…

– На месте старпома я убедил бы капитана оставить нас здесь и отправиться на базу для разработки дальнейшей стратегии, – Чарли пожимает плечами, не поднимая взгляда. – Трикодер, кстати, не засёк в атмосфере никаких токсинов. Даже вода чистая.

– На воде и траве мы долго не протянем, – пытается возразить Кристин, но Лоренс качает головой:

– Не только. Ещё трибблы. А ещё, если они не найдут способа остановить планету, то нас уничтожат вместе с ней. Так что вопрос о еде не особо актуален...

Боунс держал клетки с трибблами, Кирк перекинул через плечо ремень сумки.

– Капитан, – заговорил Спок. Он уже стоял готовый, конечно, с сумкой, с оборудованием. – Я подумал, что планета может уничтожать объекты, пытающиеся передать сигнал. Этим объясняется то, что зонды успевали сделать несколько снимков перед исчезновением. Информация с зондов не транслируется напрямую к приёмнику, а передаётся отдельными сериями радиоимпульсов, примерно раз в две минуты. Если после отправки первого блока информации координаты зонда устанавливались…

– Поэтому Чехов не мог до конца передать сообщение? А второе Ухура вообще принимала только секунду? – резко перебил Боунс. – Конкретнее, зеленоухий!

– Да, именно это я имел в виду, – Спок и виду не подал, что услышал последнее наименование. – Планета уничтожает всё, что посылает радиосигналы. Очевидно, на «Колумбии» после гибели зондов попытались изучить планету при помощи сенсоров, либо нечто отследило направление радиосигналов с зондов. Корабль оказался уничтожен.

Кирк смотрит на Спока хмуро. Мысль у него дельная, но что из неё следует – очень страшно.

– Спок, – тихо, – как думаешь, насколько мал радиус поражения при уничтожении устройства?

– Думаю, – отзывается незамедлительно, и Кирк ловит его взгляд, – зависит от размера объекта. Размеры коммуникатора малы, поэтому при дезинтеграции вполне возможно уничтожение и находящихся рядом объектов.

– Заткнись, – тихо сказал Боунс и сунул ему клетку с двумя трибблами. – Просто заткнись, хренов гоблин.

Кирк провожает взглядом его движение, потом кивает сам себе.

Хорошо, что он сразу решил не повторять ошибку с первой разведгруппой и спуститься на планету на шаттле.

– Ладно. Оба заткнитесь и залезайте. Сейчас передам сообщение Сулу, чтобы не посылали ничего, излучающего сигналы.

Боунс еле пережил полёт на чёртовом шаттле. Мотало нещадно, тошнило, трясло, поэтому он старался думать о насущном – то есть, о странной планете и её «поведении». Спок вот утверждал, что на ней обитает какой-то сверхразум.

Когда трясти перестало, он ещё некоторое время не открывал глаза.

– Приземлились, – Кирк, судя по щелчку, отстегнул ремни. – Пока живые.

Шаттл приземлился посреди большой поляны. Трава была в человеческий рост и вся цвела. Белые, сиреневые и других непонятных цветов венчики были покрыты крупными каплями росы или дождевой воды. Ветра не было, в воздухе повсюду разлит неясный и неяркий свет, очень ровный и оттого неприятный.

– Вот тебе лампочка, – голос Кирка из-за защиты звучал глухо. – Что-то реально собирает свет из космоса, освещает и обогревает им планету.

Боунс не сразу понял, что сбоку что-то зашуршало, а Спок уже отпихнул его и Кирка обратно к шаттлу и направил в сторону звука фазер.

Венчики травы заколыхались ближе.

– Н-не… не стреляйте! – Над травой показалась рука, мотающая волосатым трибблом. – Это Чехов, Чехов! Все мы! Мы увидели, как вы приземлялись!

Спок всё ещё целился подозрительно.

Боунс на секунду замер, затем ломанулся навстречу.

Трава путалась под ногами, венчики сыпали пыльцу и закрывали видимость.

На Павла он почти налетел, обхапал вместе с трибблом.

– Живой! – заорал вне себя, тряся его в объятиях. – Живой, чёрт тебя возьми!

– Оф… офицер МакКой… – Павел, задыхаясь, пытается рапортовать, – докладываю…

Вместо ответа МакКой прижал его к себе ещё сильнее. Хоть что-то чёртов космос не отнял. Хоть что-то оставил ему.