Книга трёх дней (СИ) - Страница 9

Хьёлас поглядел на часы. До завтрака оставалось чуть больше получаса, и это время он был намерен посвятить принятию решения. По сути, вариантов было несколько: можно попросить кого-нибудь стереть ему память об этом утре; можно просто сделать вид, что ничего не произошло, а под конец третьего дня найти целителя и попросить его применить заклинание «возвращающее разум в функциональное состояние». Весьма размытая формулировка, но, вспомнив её, Хьёлас рассмеялся от облегчения. Вот уж действительно, хитрая книга! Так его напугала пустой, в сути своей, фразой! И он тоже хорош – всполошился, как наивный ребёнок.

Последнее, впрочем, неудивительно, Хьёлас всегда осознавал исключительную важность собственного здоровья и благополучия, ведь на нём была особая ответственность - перед мамой и сёстрами. После смерти отца он стал главой семьи, и если с ним вдруг что-нибудь случится, некому будет защитить интересы Доновы, Виоры и Лаэты, и уповать они смогут только на удачу, и на то, что мужчина, под чью опёку их отдадут, окажется порядочным и добрым человеком. Но вероятность такого исхода была не слишком велика, поэтому Хьёлас всеми силами старался не ставить их благополучие под угрозу и оставаться живым и дееспособным. Это, как внушил ему мастер Нэвиктус наряду с множеством других истин, его первоочередная обязанность.

«Что ж, во всяком случае, через три дня я гарантированно буду жив, - подумал Хьёлас. – Ведь к мертвецу исцеляющее заклинание применять, вроде как, бессмысленно. Ну, разве что к безумному зомби… но в самом деле, какова вероятность такого исхода?» «Недостаточно малая, чтобы назвать её невозможной, - ответил он сам себе. – Хотя, строго говоря, если опираться на фундаментальную теорию поднятия тел, когда речь не идёт об истинном воскрешении, то безумство зомби – признак безумства того, кто его поднял, и тратить силы на лечение зомби никто не станет. С другой стороны, если всё же рассуждать об истинном воскрешении, то умереть и вернуться было бы довольно интересным опытом. И это возвращает меня к тому, что кроме бессмысленного, на первый взгляд, предупреждения, книга дала мне гарантию того, что через три дня я буду жив, несмотря ни на что».

«Если это не шутка», - напомнил внутренний голос интонациями Чима.

Что ж, это было похоже на первый пункт плана – проверить принцип действия книги. Насколько истинны её пророчества, настолько точно сбывается реальность, каковы пределы гибкости словесных формул. В любом случае, всегда можно остановиться, закричать «спасайте!» и беспомощно разрыдаться на плече у первого попавшегося мастера. Какими бы высокомерными сухарями они ни были, а безопасность студентов – их обязанность. И ничего, что репутация будет безнадёжно испорчена, главное, что появятся новые бесценные знания и опыт, а маме и сёстрам не понадобится новый опекун.

С некоторым содроганием Хьёлас вернулся к книге и снова уставился на первую страницу. Теперь она не удерживала его внимание силой, словно понимала, что дело сделано, рыбка на крючке. И всё-таки интересно – чьих рук это дело? Жаль, что в средней школе не учат распознавать аниматуры. Если верить Чиму – подарок весьма ценен. Да и сам Хьёлас, если бы он нашёл время успокоиться и подумать, вспомнил бы все те крохи, которые были ему известны о пророчествах, и наверняка сумел бы оценить лежащий перед ним образец колдовства.

В первый момент Хьёлас почему-то подумал на мастера Нэвиктуса, но тот, вполне очевидно, прислал дневник Хомбиса, а два столь дорогих подарка сразу - как-то слишком роскошно. Значит эта серая книга – от кого-то другого. Но от кого? Больше среди близких друзей Хьёласа настолько обеспеченных людей не было. Ну, разве что, Золтан, уже получивший в своё распоряжение часть семейного состояния, но такая загадочность не в его стиле. Куда больше вероятность, что он прислал «Некромантию для чайников». Кто-то из однокашников? Вряд ли. Геноу Падек, муж Тоэши? Не того полёта птица, да и не в тех они отношениях, чтобы такие серьёзные подарки делать.

Хьёлас ещё раз внимательно перечитал содержимое первой страницы, стараясь лучше осмыслить текст и проанализировать его содержание. Формулировки первых двух абзацев были очень размытые, на грани между наблюдением за недавно произошедшими событиями и довольно правдоподобным прогнозом, который мог бы сделать человек, знающий Хьёласа, но абсолютно несведущий в пророчествах. То есть в том, что кто-то предсказал его реакцию на загадочную книгу, нет ничего странного, а вот тот факт, что некий «доброжелатель» был в курсе, что к чтению Хьёлас приступил именно утром, был немного странным. Потому что вообще-то такой привычки за ним не водилось. Чтению, когда оно не было делом срочным и необходимым, он отводил по одному-два часа каждый вечер, и лишь вчера, в силу непредвиденных обстоятельств, был вынужден изменить привычкам.

Впрочем, раз уж эту запись Хьёлас увидел после того, как действие состоялось, принимать его за пророчество было бы несколько преждевременно. Однако, принимая во внимание тот факт, что в его комнату ни вечером, ни ночью никто не заходил, и, соответственно, подменить книгу или изменить в ней записи не мог, логично предположить, что пророчество имело возможность случиться. Впрочем, есть ещё одно, куда более простое объяснение: содержание подстроилось под ожидание. То есть таких заклинаний, которые могли бы создать текст из чьих-либо ожиданий в соответствии с намерениями заклинателя, Хьёлас не знал, но был уверен, что они существуют, и наверняка более просты в исполнении, чем пророческие чары. То есть это тоже всего лишь версия, в отношении которой по-прежнему нет ответа на вопрос: «Зачем?»

Но последнюю мысль решено было отбросить – подарку на день рождения принято радоваться, а не думать, почему он именно такой. Так что Хьёлас записал пришедшие ему в голову гипотезы и догадки, и как раз в этот момент обнаружил, что опаздывает на утреннюю поверку. Выбиваться из графика было категорически неприемлемо, но мысль была не додумана, а решение так и не принято. Торопиться в таком серьёзном деле – глупо. Толпа противоречий заставила его заскрежетать зубами, но делать нечего. Задерживаться и усугублять ситуацию – не дело. Он быстро побросал в рюкзак конспекты, «книгу трёх дней» обернул почти бесполезной уже изоляционной бумагой и побежал в общий рабочий зал. Отметившись у старосты, Хьёлас понёсся в трапезную. Подумать можно и по дороге и во время еды. А вот до первого урока решение неплохо бы всё-таки принять, хоть какое-то. Во время практического занятия на посторонние мысли особо не отвлечёшься, а попытаешься – так и замечание схлопотать недолго, а это уже первый шаг на пути в лапы «опытного целителя», который «попытается вернуть разум в функциональное состояние».

- И вот в этот момент я понял, чего боюсь больше всего на свете, - насмешливо сказал Чим, убирая с соседнего стула собственный рюкзак, чтобы Хьёлас мог сесть. – Тот день, когда ты пропустишь завтрак, наверняка станет началом конца вселенной, потому что я даже представить себе не могу, какой повод отложить все дела может быть более серьёзным, чем… твой. – Он многозначительно поглядел на друга, предусмотрительно не выражаясь более ясно в присутствии одноклассников.

- Так что мне теперь, от голода умереть? - мрачно огрызнулся Хьёлас.

- Ты, небось, и на уроках будешь сидеть, и тратить драгоценное время? – спросил Чим сочувственно, словно обращался к тяжелобольному.

- Мир и без того слишком шаток и непредсказуем, чтобы я усугублял ситуацию нарушением порядка, - отрезал Хьёлас.

Разговаривать ему не хотелось, думать в окружении шумной толпы было решительно неудобно, но он прилагал все усилия, чтобы не замечать ничего, кроме листка бумаги с записанными идеями, мыслями и аргументами в пользу той или иной идеи, и завтрака, которому было положено состояться. Если после этого Чим что-то и говорил, Хьёлас благополучно пропустил всё мимо себя.

Самым неприятным обстоятельством ему казалась собственная неосведомлённость. Он считал себя весьма начитанным человеком: вряд ли хоть кто-то из его одноклассников знал об амулетах, нунциях, иллюзиях, трансформациях, стихиях, да и о многих прочих вещах, так много, как он. Да, были маги более умелые с практической точки зрения – тот же Чим ушёл от Хьёласа далеко вперёд и мог преподать ему пару уроков… что не далее как вчера, собственно, и сделал. Но теоретические знания Хьёлас справедливо считал своей стихией. У него была отличная память и умение сконцентрироваться на чтении, какой бы ни была книга. И вот теперь ему попалась область, в которой он не знал ровным счётом ничего – просто никогда не интересовался пророчествами и темпоральными перемещениями. Да и нужды не было – эти дисциплины изучают только на продвинутом курсе, после освоения базовых и продвинутых техник лёгкой и тяжёлой магии, получения соответствующих допусков и сертификатов… но когда это было препятствием для теоретического изучения? К своей вящей досаде Хьёлас был вынужден признать, что в его эрудиции имеется непростительный пробел, и, что ещё более ужасно, восполнять его именно сейчас, когда эти знания так нужны, нет времени. Значит, судя по всему, придётся экспериментировать самому, а уже потом, задним числом, подводить результаты под теоретическую основу.