Геополитические проекты Г.А. Потемкина - Страница 19

Картина, нарисованная Лопатиным, верна. Григорий Александрович считал, что России выгодно поддерживать в Центральной Европе равновесие сил между двумя враждующими немецкими государствами - Австрией и Пруссией - и ни при каких условиях не выгодно усиливать одно из них за счет второго. Но именно к этому стремилась Вена. Иосиф II вступал в союз с Россией с дальней целью усилить в нем антипрусскую направленность и ослабить антитурецкую. Во время второй русско-турецкой войны попытки австрийского двора втравить Петербург в жесткое противостояние с Берлином, чему Екатерина II не смогла во время решительно воспротивиться, едва не стоили России открытия третьего фронта, не только против Турции и Швеции, но еще и против Пруссии с Польшей.

«Екатерина всерьез помышляла о Воссоздании Византийской империи, о буферном государстве Дакии, об изгнании турок из Европы. - продолжает Лопатин. - Потемкин, все чаще и чаще покидавший столицу ради вверенного его управлению южного края, лучше и реалистичнее оценивал возможности и перспективы. Его цель - заселить, обустроить, обеспечить безопасность южных земель, создать там земледелие и промышленность… Знаменитое путешествие Екатерины II на юг в 1787 г. должно было показать Европе, что России есть, что защищать, и есть чем защищать. Потемкин сделал на юге больше, чем Петр I на севере… Письма 1787-1791 гг. развенчивают миф о несостоятельности Потемкина, как полководца. Возглавив армию и флот на юге России, Светлейший князь Таврический сумел добиться невиданных ранее успехов малой кровью. Боевые действия велись на огромном пространстве от Северного Кавказа до Дуная. Победы одерживали командующие отдельными корпусами… Но общее руководство войной, планирование кампаний и операций осуществлял Потемкин. Он и здесь, далеко опередив свое время, не был понят и оценен по достоинству современниками, привыкшими видеть полководца на поле брани. Русские военные историки, опубликовавшие в самом конце XIX в. бумаги князя Потемкина-Таврического, уже тогда (с большим опозданием!) сделали вывод о том, что вторая турецкая война должна называться «потемкинской».

После введения в научный оборот столь широкого круга новых документов рассуждать о полководческой бездарности светлейшего князя стало просто неприлично, поскольку таким образом игнорировались реальные источники и подтвержденные ими факты. Однако победить инерцию историографического мышления, изгладить сложившиеся стереотипы и оценочные клише довольно трудно.

Медленно, но неуклонно в отечественной историографии оценка личности Потемкина и его государственной роли начала меняться. Вслед за сугубо научными монографиями волна «потепления» к образу светлейшего князя коснулась и популярных изданий. В книгах В. И. и [34] А. В. Бугановых «Полководцы XVIII в. « , С. В. Бушуева «История государства Российского. Историко-библиографические очерки. XVII - XVIII вв. « , И. А. Заичкина и И. Н. Почкаева «Екатерининские орлы» дана достойная характеристика государственной деятельности Григория Александровича с добросовестной опорой авторов на опубликованные материалы. В качестве историографических ориентиров в данных работах были использованы монографические исследования Дубровина, Масловского, Дружининой, Мадариаги, Лопатина.

Интересное исследование рода Г. А. Потемкина по архивным материалам провела Н. В. Болотина. Ее усилиями был опубликован неизвестный ранее список родословной Потемкиных, предоставивший куда более точные, чем раньше, сведения как о русской, так и о польской ветвях семьи светлейшего князя . Ей же принадлежит и издание подборки материалов, посвященных руководству светлейшим князем Оружейной палатой в Москве. «Этот пост он получил во время торжества в Москве по поводу заключения Кючук-Кайнарджийского мира с Турцией в 1775 г. - пишет Болотина. - Возможно, назначение носило парадный характер, но Екатерина II знала об увлечении Потемкина старинными вещами и редкими книгами… Сохранившийся до наших дней в РГАДА…»Архив Оружейной палаты» представляет огромную научную ценность… для исследования процесса управления этим музеем. Особого внимания заслуживают журналы и протоколы заседаний присутствия палаты, благодаря которым до нас дошла информация о всех словесных приказаниях Потемкина и их исполнении».

Исследовательница показывает, что Григорий Александрович уделял Оружейной палате немало внимания. «В последней четверти XVIII в. «, - т. е. во время управления Потемкиным этим учреждением, - «работа в Оружейной палате велась в основном по приведению в порядок и изучению церковной утвари, образов, уникальных вещей, старопечатных и рукописных книг, некоторые из которых Потемкин брал к себе для прочтения». Болотиной удается установить, что, помимо «совершенствования функций государственного хранилища ценностей», при Потемкине происходит «зарождение музея «Оружейная палата», что выразилось в увеличении количества посетителей сокровищницы. По несколько часов в день продолжались осмотры «государственных регалий и прочих богатых вещей» знатными персонами, иностранными послами, иногда в сопровождении самого Потемкина» .

К сожалению, в популярных работах не обошлось и без некоторой доли спекуляции на «потемкинскую тему». «Патриотическая» в дурном смысле слова книга Н. Ф. Шахмагонова «Храни Господь Потемкина» , недавно выдержавшая второе переиздание, представляла своего героя «борцом с иностранным засильем» и едва ли не единственным екатерининским вельможей, твердо проводившим национальную линию в политике России того времени. Поскольку автор этих строк посвятил работе Шахмагонова особую статью , то считает себя в праве здесь не останавливаться шире на характеристике данной книги. Скажем лишь, что она возбуждает чувства, прямо противоположные тем, которые писатель намеревался всколыхнуть в читателях. Так составители тома жизнеописаний в серии «История государства Российского» Е. М. Тепер, А. М. Шевцов, С. Н. Синегубов и А. П. Раскин отзываются о труде Шахмагонова: «Автор претендует на восстановление подлинного, «героического», образа Потемкина и его августейшей покровительницы, однако на деле от живых людей остается лишь псевдопатриотическая схема, в которой ложная патетика не вызывает ничего, кроме сомнении в наличии у них реальных заслуг» .

Не менее странно выглядят книга и затем статья в журнале «Вопросы Истории» Е. А. Шляпниковой. Выпущенная в Липецке и защищенная впоследствии как диссертация, монография Шляпниковой представляет собой компиляцию дореволюционной и советской историографии и содержит множество фактических ошибок. Шляпникова называет Потемкина «конформистом», имея ввиду умение князя под давлением конкретных обстоятельств отказаться от старого политического плана и выдвинуть новый. На наш взгляд, это качество Потемкина свидетельствует скорее о его «прагматизме», о той политической ловкости, с которой он использовал даже неблагоприятные внешние условия на пользу России.