Гарри Поттер и вежливые люди (СИ) - Страница 43

Они же с ней целый месяц вместе отдыхали. Как поймала она тогда его у самого Витебского вокзала, так и не расставались. Мадам Боунс в разговоре с дедушкой Мойше неожиданно согласилась с его доводами и отпустила Сьюзен с ними в Крым. А сама она осталась в Ленинграде, решать личные дела. Как дедушка объяснил потом, в поезде, грозная с виду мадам Боунс – ведь помнил же ее Гарри по прошлогоднему суду – во времена оны была помолвлена с Сириусом. И теперь, получается, прилетела именно за этим. Сьюзен же было не на кого оставить – там, в Англии… которую сам Гарри теперь вспоминал исключительно как что-то далекое и давно ушедшее.

Так что теперь, за этот месяц, Гарри и Сьюзен по сути познакомились друг с дружкой заново. Им было много о чем рассказать, собеседницей Сьюзен оказалась просто замечательной. А курортная обстановка – море, солнце, соленый ветер, изобилие свежих овощей и фруктов – только способствовала сближению. Тем более что без опостылевших школьных мантий его подруга выглядела более чем очаровательно. А в купальнике, каковой она приобрела в Алуште – тем более. Они специально ездили на базар, и при виде Сьюзен в довольно откровенном пляжном наряде Гарри поначалу краснел, словно советский флаг.

Сьюзен, явно довольная реакцией Гарри на ее преображение, отметила про себя, что и он-то не такой дохлый, каким был в школе. Более сведущий в порядках и обычаях Советского Союза Гарри взялся обучать подругу русскому языку, а она его – плаванию. Ветераны не вмешивались.

- Во, Мойше, гляди, опять твоего Гарика его подружка на пляж потащила, – говорил Борис своему давнему другу за доминошным столом.

- Ага, вижу. Опять плавать его будет учить. Гарику-то в своей Наглосаксии негде было, – отвечал Моисей.

- Это да, там вода холодная, как и у тебя в Питере.

- Ну не всем же в Крыму жить! Если все сюда переедут, у тебя тут места не хватит.

- Кто б сомневался. Однако на будущий год я тебя тут опять жду. И молодое поколение тоже чтоб притащил. Не, глянь, что они там вытворяют!

- Дело молодое, пусть. Гарик от нее без ума, и она от него, судя по всему, тоже.

- Ты не видел, а я видел, как они вдвоем на берегу вечером сидели. Ну, мешать не стал.

- Я тебе помешаю! Мне Гарика еще женить надо. Других подружек у него и нету. С нашими, питерскими, он не очень-то и общается. А тут хотя бы знакомая...

От Бродяги не было никаких известий, и Гарри уже начал было беспокоиться за судьбу крестного. Но, как всему миру стало известно, двадцать второго июля неизвестная группа русских гангстеров прошлась по Лондону и обчистила один из респектабельных английских банков.

Шестнадцатый день рождения Гарри, тридцать первого июля, он впервые отмечал в столь приятной обстановке – проплавал полдня в теплой морской воде, а вечером дедушка Мойше и его фронтовой товарищ, который просил называть себя «дед Боря», устроили веселый пир с шашлыком. Как шестнадцатилетнему, Гарри впервые налили вина, и вкусом оно не шло ни в какое сравнение с тем, что доводилось пить раньше. Но самым большим подарком для него был поцелуй от Сьюзен. Это не шло ни в какое сравнение с неудачным первым опытом общения с Чжоу Чанг – в отличие от китаянки, Сьюзен целовала его со всей нежностью и любовью, которую, как Гарри теперь уже знал точно, она к нему испытывала. За этот месяц их чувства стали только прочнее.

Но, увы, каникулам подходил конец, и вскоре дед Борис отвез их всех на вокзал – на ленинградский поезд. Прощаясь, снова пообещали приехать через год.

СССР, Ленинград, 5 августа 1996 года

- Здорово, Сохатый Младший! – заорал Сириус, едва Гарри, держа за руку Сьюзен, вышел из вагона на перрон Витебского вокзала. – Как отдохнул?

- Спасибо, Бродяга, очень даже, – Гарри и Сьюзен посмотрели друг в дружке в глаза и синхронно покраснели.

- А-а, вижу, вы вдвоем зря время не теряли! Как и мы с Эми, кстати, тоже.

- И ты, Бродяга?

- И я. Так что привыкай, крестник, никуда от тебя теперь твоя подруга не денется, в одном городе будете жить.

- Так вы не собираетесь возвращаться?

- Зачем? – удивилась Амелия. – Наш дом теперь здесь. Я не намерена никуда уезжать.

- Это еще не все, крестник, – поддержал Сириус. – Может, ты не слышал, но мои друзья недавно съездили в Лондон, подломили «Гринготтс» и привезли нам все наши капиталы!

- Они сделали что? – не поняли Гарри и Сьюзен.

- Братки наши в «Гринготтсе» погром устроили. Обчистили все до нитки, наши сейфы выпотрошили и привезли сюда, а хранилища Малфоя, Фаджа, Дамблдора и остальных из той компании себе забрали.

- Вот это да… А Хагрид говорил тогда, что «Гринготтс» – это самое защищенное место на земле… – широко разинув рот, пробормотал Гарри.

- Как оказалось, это не так, – засмеялся Сириус. – Более того, они и самого Дамблдора сюда приволокли и в милицию сдали.

- Серьезно?

- Как то, что я твой крестный. У здешних ментов на Дамблдора давно зуб вырос, вон, Эми меня просветила.

- Это так, Гарри, – сказала Амелия. – Как мне сообщил Анатолий Павлович Шишкин, в отделе у которого я сейчас стажируюсь, на Дамблдора заведено дело еще с двадцатых годов.

- Ничего себе… – ахнула Сьюзен.

- Четыре дня назад пришел приказ из Москвы о повышении в званиях всех сотрудников отдела, занимавшегося делом Дамблдора. Причем говорят, что это еще не всё, и сейчас в Москве готовят указ о награждении.

- О награждении?

- Оказалось, в Москве сочли, что за те дела, какие наворотили в Лондоне наши братаны, вполне можно дать им по ордену. Ограбление «Гринготтса», мол, того стоит.

- И все-таки, как им это удалось? – не успокаивался Гарри.

- Знаешь, крестник, лучше они об этом сами тебе расскажут, – ответил Сириус. – Как-нибудь организуем встречу. Они про тебя уже знают, я им рассказывал. Созвонюсь с ними, да все и решим. А пока пойдем, отвезем вас до дома.

СССР, Ленинград, 7 августа 1996 года

- Пацаны, блин, смотрите, чо в газете написано… – читавший свежую «Правду» Садист не верил собственным глазам. Там на открытой странице русским по белому было напечатано его собственное имя и фамилия, а кроме этого – имена и фамилии всех тех, кто громил лондонский банк. Собственно говоря, гражданин Олег Левашов и все прочие упоминались в указе Президиума Верховного Совета СССР о награждении группы лиц государственными наградами.

- Вот это да… – промолвил Паниковский. – Выходит, мы все теперь орденоносцы!

- А прибыльное дело, скажите, пацаны, – сказал Горыныч. – Ездишь по миру, устраиваешь там погромы, а тебе за это ордена дают.

- Смотри, друг Даниил, не переборщи, – не дал расфантазироваться Денис. – А то вместо ордена получишь судебное разбирательство. То, что нас тут за Англию награждают, это вполне естественно, так как ни у нас, ни в Кремле англичан не любят, ибо не за что. А вот если ты устроишь то же самое в пределах нашего блока, то тебя поймут не так.

- Так я недавно в Праге одного напоил до отключки, вроде француз был.

- Ну, это не считается. Чехи, чтобы ты знал, в отношении алкоголя очень похожи на нас, и к любому проявлению здорового образа жизни относятся примерно так же, как родичи нашего большого друга Миши.

Присутствовавший здесь же Ортопед согласно кивнул, ибо в его родимой деревне все так и было.

- Я имею в виду то, что мы там в Лондоне устроили, – продолжал Денис. – Такой деятельностью, хочу всех предупредить, можно заниматься только в тех странах, что не входят в наш блок и не питают к нам дружественных настроений. То есть, США, Англия, Канада и им подобные.

- Так чо, нам американцев грабить можно? – переспросил Кабаныч.

- Не можно, а, я бы сказал, даже нужно, ядрён-батон, – сказал подошедший к братанскому коллективу полковник Шишкин. – Добрый вечер.

- Добрый вечер, Анатолий Палыч, – поздоровался Денис. – Тоже отмечаете?

- Как видите. Позавчера весь наш отдел в званиях повысили, как раз и обмываем. А завтра в Москву ехать, за орденами. Указ, небось, тоже читали?