Дневник странствующего проповедника 1-13 - Страница 44

Увидел я, как с самого начала

С любовью ты из сердца воспевала,

Часами вдохновленной оставалась,

Нектаром имени святого упивалась Что ж я не плачу, когда Имя восславляю? Что ж не вздымаю руки свои вверх? Должно быть, мало Богу предаюсь я Должно быть, я притворщик - вот мой грех

Но слезы, что лицо твое омыли

Ослабевшую веру возродили -

Что Бога имена важнее всего в мире

И даже бедного притворщика - меня - они спасли бы Девочка в сари цвета неба Молюсь, настанет день и буду я, как ты С чистыми слезами, с воздетыми руками, С любовью воспевать, с блаженством… Так, как ты.

Глава 7

25 января 2001 г. Сегодня мы встали рано и перед выездом в Иркутский храм повторили несколько кругов. Когда мы приехали, небольшое здание было битком набито молодыми преданными. Как в первые дни ИСККОН, преданные были одеты в самодельные дхоти и сари: мужчины в белой ткани, женщины в дешевых тканях местного производства, с обычными русскими рисунками. На девушках -пластмассовая бижутерия и самодельные бинди. Ни одного роскошного сари и дорогих драгоцен-ностей. Если бы преданным из западных храмов пришлось носить эти ярко-белые ткани и канареечной раскраски сари, то они, наверное, умерли бы от стыда. Но неподдельная жажда этих парней и девушек к сознанию Кришны сводит на нет несовершенство их одежды. Я очень хотел петь вместе с ними и провел гуру-пуджу Шриле Прабхупаде, мы очень счастливо пели и танцевали. Киртан длился дольше часа, сопровождаемый дребезжанием оконных рам и скрипением половиц. Я испытывал особое наслаждение от участия в киртане с этими преданными, материальное неблагополучие которых позволяет им ощутить особый вкус святых имен. Во время киртана мне вспомнился один стих: Джанмаишварья-шрута-шрибхир Едхамана-мадах пуман Наивархати абхидхатумваи Твам акинчана-гочарам «Мой Господь, к Тебе можно обратиться без труда, но это касается только обездоленных. Тот, кто стремится к материальному прогрессу, стараясь обеспечить себе хорошие родственные связи, богатство, образование и телесную красоту, не могут обратиться к тебе искренне». [ШБ 1.8.26] После утренней программы я повторял мантру и читал Ананда Вриндавана Чампу, написанную Кави Карнапурной. Я изо всех сил стараюсь сохранить вкус к Вриндавану, после того, как недавно провел там 3 месяца. Стремясь развить и усилить свою привязанность к Вриндавану - главной цели нашей жизни, я каждый год живу в нем, много слушаю и повторяю. Я долго жил у холма Говардханы в Бхактиведанта Свами Садхана ашраме, который возглавляет мой брат в Боге, Кешава Бхарати Прабху. ИСККОН владеет там старым замком, который был отремонтирован и сейчас служит ашрамом для брахмачари и санньяси. Каждый день я рано вставал, повторял святые имена и изучал Чайтанья-Чаритамриту. После полудня я часто принимал омовение в расположен-ных неподалеку Шьяма Кунде и Радха Кунде. Величие этих святых тиртх непостижимо для такого садхаки, как я, но я надеялся, что, осыпав себя пылью этих святых мест, я смогу лучше понять глубину сознания Кришны и стану более квалифицированным духовным учителем, чтобы вдохновлять своих учеников вернуться к Господу. Еще я хотел очистить свое сердце, чтобы улучшить мое служение Шриле Прабхупаде в западных странах. Не могу утверждать, что за это время я значительно продвинулся в духовном плане, но я очень тоскую по Вриндавану. Меня раздирают желания жить там и проповедовать здесь. Я полагаю, что нужно научиться их балансировать. Оба эти служения питают и вдохновляют друг друга. Днем на проповеднической программе я дал лекцию по Бхагавад-гите, 18.58. Мат читтах сарва-дургани Мат прасада таришьаси Атха чет твам аханкаран На шрошьяси винанкшьяси «Когда ты станешь сознающим Меня, то по Моей милости преодолеешь все препятствия обусловленной жизни. Но если ты действуешь в другом сознании, через ложное эго, и не слушаешь Меня, тебя ожидает неудача». Я подробно перечислил всевозможные препятствия, внутренние и внешние, которые встают перед преданным, и указал, что Кришна предлагает нам свою помощь в их преодолении. Внутренние препятствия, это, без сомнения, вожделение, гнев и жадность, а также более тонкие желания почета и репутации. Внешние препятствия - это непреданные, которые могут мешать нашему служению в распространении движения санкиртаны. Но нелегкую задачу преодолеть эти препятствия милостиво облегчает Господь: Ом намо бхагавате нарасимхая Намас теджас-теджасе авир-авирбхава ваджра-накха Тамо граса граса ом сваха Абхаям абхаям атмани бхуиштха ом кшраум Я предлагаю мои почтительные поклоны Господу Нарасимхадеве, источнику всей силы. О Господь с когтями и зубами, подобными молниям, милостиво убери наши демонические желания корыстной деятельности в материальном мире. Пожалуйста, проявись в наших сердцах и уничтожь наше невежество, чтобы по Твоей милости мы стали бесстрашными в борьбе за существование в материальном мире. [ШБ 5.18.8] Сегодня вечером я и Уттамашлока уехали в аэропорт, чтобы сесть на самолет до Владивостока, самого восточного города в России. Мы не можем оплатить билеты для всей нашей группы, поэтому Шри Прахлада, Рукмини Прия и Джананиваса сели на поезд, который идет в Омск, где мы встретимся через несколько дней. Я не завидовал предстоящей им перспективе 42-часового путешествия на поезде. Однако и наш полет не был похож на загородную прогулку. Уттамашлока и я садились на самолет в 1 час ночи, что типично для России. Самолет летел из Москвы во Владивосток с остановкой в Иркутске. Поскольку рейс задерживался, мы ждали в комнате отдыха аэропорта, где в 2 часа ночи я заснул над компьютером, пытаясь поработать над дневником. Наконец мы сели в автобус и поехали к самолету. Как обычно, нас оставили возле трапа, где мы должны были ждать еще более получаса при температуре 20 градусов ниже нуля. Когда мы вошли в самолет, все боковые места и места около окон были заняты пассажирами, севшими в Москве. Никто не хотел пускать новых пассажиров на средние места, заваленные одеждой, шапками и всевозможным багажом. 20 новым пассажирам пришлось буквально умолять, чтобы им позволили занять свободные места. Стюар-дессы разговаривали около бара, не желая помочь в нашей дилемме. Я знаю только одно слово на руском, «спасибо». Я ходил взад-вперед по проходу и говорил «спасибо, спасибо» всем сидящим пассажирам. Они смотрели на меня непонимающе, потому что я должен был говорить «пожалуй-ста». После ста «спасибо» один человек почувствовал ко мне жалость и позволил мне сесть на боковое кресло. Я сказал ему самое сердечное «спасибо!» Безусловно, российские авиалайнеры не могут похвастаться своими пассажирскими креслами. Пассажирские салоны редко убираются внутри. Кресла пахнут потом и грязью, несколько раз я даже встретил блох. И я не помню, чтоб хотя бы одна стюардесса улыбнулась. Они просто «исполняют свои обязанности». Я постарался сесть поудобнее, но за всю ночь так и не смог заснуть, даже на минуту. Когда четыре часа спустя мы приехали во Владивосток, капитан объявил, что перед тем, как нас выпустят из самолета, всех проверит милиция. Я подумал: «Они по-прежнему делают проверки?» В коммунистические времена Владивосток был закрыт почти для всех русских и всех иностран-цев. Даже тем, кто в нем жил, было непросто выехать и вернуться в город. Это была закрытая зона с огромной военно-морской базой и портом, выходящим в Тихий океан. Каждый раз, когда я приезжал во Владивосток в годы после «гласности» и «перестройки», прежде чем позволить нам въехать в город администрация города внимательно проверяла наши бумаги и иногда вызывала нас на интервью. С тех пор прошло уже 10 лет и они по-прежнему не спускают глаз с приезжающих. Милиционеры быстро шли по самолету и проверяли документы. Когда они подошли ко мне, я протянул им паспорт и русскую визу. Они остановились и внимательно просмотрели их, а затем начали спрашивать меня что-то по-русски. Конечно, я не мог ни понять их, ни ответить по-русски на их вопросы, а Уттамашлока уже покинул самолет. Они казались очень рассерженными из-за чего-то и требовали ответа. Остальные пассажиры не сводили с меня глаз; у меня появилось чувство, что я попал в серьезную передрягу. Но что я мог сделать? Я просто улыбнулся этим офицерам и сказал: «Джай Нрисимхадев!» Тогда один из них положил мой паспорт к себе в карман и приказал мне выйти из самолета. Меня провели к пассажирскому автобусу, где я встретил Уттамашлоку, и мы вместе пошли в специальный офис в здании аэропорта. Уттама-шлока сказал, чтобы я не волновался, так как ему показалось, что ничего серьезного не случилось. Он сказал, что бы это ни было, скорее всего, проблему можно будет решить с помощью нескольких рублей, протянутых под столом. Вскоре мы встретились с Враджендрой Кумаром Прабху, президентом владивостокского храма, который приехал, чтобы забрать нас. Выяснилось, что я не зарегистрировался в трехдневный срок после въезда в страну и милиция выписала мне штраф в несколько сотен рублей. Думаю, нет смысла волноваться, но, как говорится, раз ожегшись, будешь дважды осторожным. Тот, кто проповедовал здесь в коммунистические времена, по-прежнему немного нервничает, когда видит «красных», подобно быку.