Божественные женщины. Елена Прекрасная, Анна Павлова, Фаина Раневская, Коко Шанель, Софи Лорен, Катр - Страница 6

На следующий день журналисты, присутствовавшие на выступлении в Музее Гиме, разнесли по всей Франции весть о Мата Хари, о ее владении священным искусством храмовых танцев и о ее божественном теле. Газеты захлебывались похвалами в адрес прекрасной танцовщицы, и зрители, которым удалось воочию увидеть выступление Мата Хари, передавали друг другу восторженные отзывы как о самих танцах, так и о редкостной красоте их исполнительницы. Говорили, что Мата Хари, чье имя в переводе означает «око зари», родилась в Южной Индии и с детства была обучена священным танцам. С тринадцати лет она танцевала обнаженной в храме в Канда Свани, и танцевала бы и дальше, но влюбленный английский офицер женился на ней и привез ее в Европу.

К сожалению, в этой красивой истории не было ни слова правды.

Мата Хари не была ни танцовщицей, ни индианкой, ни даже Мата Хари. Ее звали Маргарета Гертруда Зелле, и ее родиной был тихий городок Леуварден в нидерландской провинции Фрисланд. Она родилась 7 августа 1876 года в семье владельца шляпного магазина Адама Зелле и его жены Антье Ван дер Мелен, и ее детство было обычным, ничем не примечательным детством девочки из хорошо обеспеченной семьи: три младших брата, балующие единственную дочь родители, частная школа с тремя иностранными языками и любовь к музыке. Но Маргарета все же выделялась среди сверстниц – и рано проявившейся красотой, и бурной фантазией, и стремлением любой ценой привлечь к себе внимание. Ее соученицы вспоминают, что Маргарета приходила в школу в невероятных для провинциального городка вызывающих нарядах, сшитых из необычных ярких тканей. А ее фантастические рассказы о своей семье и ее прошлом были до того правдоподобны, что им бы безоговорочно верили – если бы Маргарета не выдумывала все время новые.

Но действительность была и трагичнее, и обыденнее. Адам постепенно разорялся, и вместе с долгами росло его раздражение на жену и детей. Долги в 1889 году привели к банкротству, постоянные ссоры – к разводу. Через девять месяцев после развода – в мае 1891 года – Антье Зелле умерла. Ее бывший муж к тому времени уже жил в Амстердаме. Детей разобрали родственники: Маргарета поселилась у крестного, господина Фиссера, который вскоре решил отправить девочку в Лейден – в пансион, готовящий воспитательниц детского сада. Более неподходящей профессии для непоседливой и независимой Маргареты трудно было придумать: неудивительно, что вместо занятий она строила глазки директору школы. До сих пор биографы спорят, кто кого соблазнил, но итог все равно был предрешен – Маргарета была вынуждена оставить школу.

Она переехала к своему дяде в Гаагу. В то время это был город, где проводили отпуск офицеры голландской колониальной армии – они служили в Голландской Индии (современной Индонезии) и приезжали поправлять здоровье на близлежащих курортах. Бравые мужчины в мундирах были покорены красотой юной Маргареты, а она, в свою очередь, была на всю жизнь очарована военными. Это пристрастие к мужчинам в военной форме преследовало ее всю оставшуюся жизнь.

Дядя, прекрасно видя легкомысленную натуру своей племянницы, держал ее под строгим контролем. Единственным способом вырваться из-под его опеки было замужество, а единственной возможностью познакомиться с потенциальным женихом – брачная колонка в местной газете, поскольку все знакомства на улице дядя пресекал на корню. Ее внимание привлекло объявление: «Офицер из Голландской Восточной Индии, находящийся сейчас в отпуске дома, хочет познакомиться с милой девушкой с целью последующего супружества». Маргарета ответила, приложив к письму фотографию.

Письмо было размещено от имени Рудольфа МакЛеода. Потомственный военный, племянник адъютанта короля Вильгельма III и двоюродный брат вицеадмирала, он прибыл на родину для поправки изрядно расшатанного за шестнадцать лет в колониях здоровья. Друзья решили, что Рудольфу – или Джону, как его называли, – срочно необходимо жениться, и втайне от него разместили брачное объявление. Сам МакЛеод, узнав об этом, велел возвращать все письма в редакцию нераспечатанными – однако некоторые он все же прочел, и одним из них было письмо от юной Маргареты Зелле, чье лицо на фотографии сразило Рудольфа наповал.

Через месяц они познакомились лично: почти сорокалетний, практически лысый Мак-Леод и восемнадцатилетняя Маргарета – стройная, большеглазая, с густыми темными волосами и великолепной фигурой. Оба решили, что это любовь с первого взгляда, и уже через шесть дней – 13 мая 1895 года – они обручились, а еще через три месяца обвенчались. В свадебное путешествие они отправились в Висбаден, откуда, правда, быстро уехали – к красавице Маргарете слишком активно начали приставать молодые офицеры, которых на этом курорте было множество.

Очевидцы первых месяцев брака утверждали, что этот союз был с самого начала обречен на неудачу. Рудольф был груб, вспыльчив и не слишком много внимания уделял жене, а Маргарета, хотя и искренне – поначалу – хотела быть ему хорошей женой, все больше удовольствия находила в том, чтобы кокетничать с другими. Муж мог послужить ей в этом примером – он начал изменять ей уже через несколько месяцев после свадьбы. К тому же он оказался картежником и был не дурак выпить.

30 января 1897 года в семье Мак-Леодов родился сын, которого назвали Норман Джон – в честь родственников отца. А уже первого мая Рудольф с женой и сыном отправился к месту службы – на остров Ява. Еще через год у них родилась дочь, которую назвали Жанна-Луиза (в семье ее звали просто Нон: распространенное сокращение малайского слова nonah – девочка), а вскоре Рудольфа перевели командиром гарнизона на Суматру. Его семья пока осталась на Яве: Маргарете было скучно, одиноко, тоскливо, обидно – но без мужа жизнь была гораздо приятнее, чем с ним. Она устала от семейной жизни, от тропиков, от неотесанных военных, от безденежья и мужниной ревности – во многом оправданной. Белых женщин в тех краях было крайне мало, а уж таких красивых, как Маргарета, не водилось вообще, так что ничего удивительного, что за ней начали ухаживать сразу и многие, и еще менее удивительно то, что она эти ухаживания с удовольствием принимала.

Мак-Леод перевез семью на Суматру лишь через несколько месяцев. Должность обязывала его давать приемы, на которых его жена с удовольствием выступала в роли хозяйки – платья для нее выписывались из Амстердама. Семейные отношения вроде начали налаживаться, но тут произошла трагедия: при загадочных обстоятельствах умер их сын. Говорят, что его отравила нянька, возлюбленного которой избил Рудольф. По другой версии, убийцей был как раз любовник, отомстивший Мак-Леоду за соблазнение няни. Есть версия, что ребенок умер от холеры. Как бы то ни было, с этого дня отношения между супругами безнадежно испортились: Рудольф безо всякой логики обвинял в смерти сына жену и утешался в объятиях местных проституток, а Маргарета легкомысленно проводила время с его подчиненными. Как говорят, именно из-за ее не слишком благопристойного поведения Мак-Леода перевели обратно на Яву, где обоим стало ясно, что развод неизбежен. Маргарета стремилась в Европу, а Рудольф жаждал от нее отделаться. Он вышел в отставку, и в 1902 году они вернулись в Голландию.

Мак-Леоды поселились в Амстердаме. Однажды вечером Маргарета вернулась домой – и обнаружила, что ее муж забрал дочь, все ценности и сбежал. Она немедленно подала прошение о раздельном проживании: по решению суда дочь оставалась с матерью, а Рудольфа обязали платить алименты, однако он так и не дал ни гульдена. Устав от безденежья, Маргарета вернула дочь мужу, а сама уехала в город своей мечты – Париж. Как она потом объясняла свое решение, «я думаю, что всех жен, сбежавших от мужей, тянет в Париж».

Она больше никогда не видела ни дочери, ни мужа.

Приехав в Париж без единого гроша, Маргарета решила, что ее красивое тело и определенный опыт помогут ей заработать. Но работа натурщицы оплачивалась плохо, а после того, как известный импрессионист Гийоме назвал ее грудь плоской и отказался от ее услуг, она решила, что больше ей в Париже делать нечего.