Апостол Папуа и другие гуманисты II. Зумбези (СИ) - Страница 289

- Я объясню, мисс Уилсхип. Есть сепаратор теорий и догматов. Любую теорию можно опровергнуть: достаточно найти факт, противоречащий ей. А догмат неопровержим. В данном случае: какой факт опроверг бы вашу теорию о Меганезии на службе ZOG?

- А! - Дафна кивнула, - Теперь я понимаю! Это очень просто. Если бы Меганезия была альтернативной ультра-глобализации, то kanaka-foa отказалась бы от технократии.

- Отказаться от технократии, вот как? – переспросила Молли.

- Да, конечно! – тут Дафна снова кивнула, - Ведь главное в ультра-глобализме то, что человек, и все живое, человеческое, приносится в жертву неживому идолу: машинной технике. Что такое научно-техническая революция – вы задумывались?

- Об этом меня тоже часто спрашивают студенты, - сказала Молли, - дело в том, что в энциклопедиях определения НТР никуда не годятся, они не отделяют этот феномен от других, исторически ранних революций в технологии, как то: неолитическая пищевая революция, и машинная промышленная революция. НТР имеет четкое отличие: наука становится прямой производительной силой. В терминах марксизма это значит: товар рабочая сила (или живой труд) до НТР создавал прибавочную стоимость, в основном, действиями с веществом-сырьем, а при НТР - действиями с информацией. Например: программирование робота, производящего продукцию без участия людей.

«Врач без границ» резко эмоционально перечеркнула воздух ладонью.

- Нет! Не то! Я открою вам правду! НТР, это когда машины берут власть над людьми, а технократия, это отношение к человеку, как к одной из моделей машин, как к живому роботу, который сравнивается с неживыми роботами, по правилам сравнения товаров. Человек теряет право первородства, и должен конкурировать с роботами на их поле, в качестве рабочей машины. И там, где человек становится менее выгоден, технократия сокращает поголовье людей. Как поголовье лошадей, ставших менее выгодными, чем паровые машины. Смотрите, как падает рождаемость и растет число суицидов там, где сильнее всего проявлена ультра-глобализация. Япония просто вымирает.

- Вот как? Неужели? - отозвалась Молли, - Вообще-то, обычно ультра-глобализацией называется принудительное включение наций в глобальный финансовый рынок.

- Нет! Не то! – повторила Дафна, - Я сказала вам правду, простую и понятную любому мыслящему человеку, а ведь вы мыслящий человек, доктор Калиборо. Если вы еще не поверили, то задумайтесь: почему ультра-глобализация требует унификации людей, и почему человеческие анкеты все больше становятся похожи на сертификаты роботов? Почему все силы Мирового Правительства брошены на агрессивное внедрение таких гаджетов - микрочипов, имплантируемых в тело человека, включая его, как робота, в глобальную сеть? Почему все больше фирм меняют директоров-людей на роботов?!

Молли Калиборо успокаивающе подняла ладонь.

- ОК, мисс Уилсхип. Я посмотрю периодику на эту тему. Но, как это связано с вашей деятельностью в качестве, как вы сами сказали: солдата, воюющего против эскалации угнетения народов Юго-Восточной Азии?

- Вероятно, - произнесла «врач без границ», - ваше Гестапо успело настроить вас.

- Я не пианино, чтобы меня настраивать, - строго сказала Молли, - мне была сообщена некоторая информация, но доверять этой информации, или нет, я решу сама.

- Простите, доктор Калиборо, что я нетактично выразилась. Если вам сообщили, что я вступила в ряды ИСА, Исламской Социалистической Армии, и вызвалась совершить в Паго-Паго теракт, чтобы спровоцировать удар возмездия по рудникам Белу-Улайа на Тиморе, то это лишь малая доля правды.

- Малая доля, вот как? А какая большая доля?

Прежде чем ответить на этот вопрос, «врач без границ» молчала около полминуты. И, только продумав что-то очень важное для нее, решилась произнести вслух:

- Доктор Калиборо, вы ведь не думаете, что я – монстр, и что я легко поступила так с подростками, моими пациентами, исходя из какого-то религиозного фанатизма.

- Мисс Уилсхоп, я пока не изобретаю гипотез о ваших мотивах, а лишь слушаю вас.

- Вы лишь слушаете … Ладно. Я расскажу, что происходило на рудниках Белу-Улайа. Подростки, обращенные в рабство, с примитивным ручным оборудованием, добывали платиновую руду, и грузили на конвейер автоматического комбината для химический экстракции. Соединения платиновых металлов - токсичны, и подростки получают там кумулятивное отравление. Когда они уже не могут работать, хозяева выбрасывают их умирать. Так эти подростки попали ко мне. Безнадежный случай: слишком много яда. Поверьте, доктор Калиборо: мгновенная смерть при взрыве лучше, чем то, что с ними произойдет теперь, когда ваша разведка, якобы, спасла их!

Молли снова успокаивающе подняла ладонь.

- Мисс Уилсхип, давайте не о биомедицинских прогнозах, а о фактах. Я не поняла: вы зарядили взрывчаткой этих подростков с их согласия, или нет?

- Нет, - тихо ответила Дафна, - я хотела сделать, как лучше для них. И лучше для всех подростков, которые еще в рабстве на руднике. Смерть при ударе возмездия – легче.

- Легче, вот как? Ну, допустим, вы так считали, и хотели вызвать удар возмездия. Но почему вы избрали Хэллоуин у Слаанеша, как мишень для живых бомб? Я не говорю сейчас о гуманности, ведь вы мусульманка, и у вас этот термин толкуется иначе…

- …Я, - перебила «врач без границ», - приняла ислам, только чтобы бороться. Так что понимание гуманности у меня, вероятно, мало отличается от вашего.

- Мало отличается? Вот как? И все-таки, я не говорю сейчас о гуманности. Я говорю о прагматике. Зачем тащиться с Тимора на Самоа, в такую даль? Вы могли бы атаковать любой меганезийский объект в буферной зоне Папуа, и получить возмездие сразу же.

- Нет, доктор Калиборо. Командиры ИСА дело не только в возмездии для Белу-Улайа. Платиновые рудники ужасны, но есть нечто намного ужаснее, и это надо уничтожить.

- Намного ужаснее? Ну-ну. И что же это?

- Я скажу вам! Это проклятый бизнес Слаанеша и его партнеров тут, на Амеро-Самоа. Никогда со времен Сотворения Мира не делалось ничего более мерзкого!

- Так-таки ничего? Неужели? – скептически переспросила Молли.

Дафна вздохнула и напряженно сплела пальцы.

- Я вижу: вы не любите пафос. Но я говорю правду. В Западном мире пока действуют законы, защищающие права человека. В Меганезии аннулированы права человека, но недостаточно денег, чтобы реализовать все самые мерзкие технократические проекты. Площадка Слаанеша, это узел, где огромные западные деньги инвестируются в такую мерзость, которая возможна лишь при абсолютном бесправии людей.

- Как-то туманно, - заметила Молли, - если вы знаете что-то более определенное…

- Да! Я знаю! – Дафна резко кивнула, - Я знаю о проектах молекулярно-генетической метизации людей с низшими организмами, и электронно-механической гибридизации людей с роботами! Это страшнее, чем криминальная медицина нацистов в 1940-х!

- Звучит жутко, - оценила Молли, - но возникают два вопроса. Вы не против?

- Спрашивайте, доктор Калиборо.

- ОК, мисс Уилсхип. Первый вопрос: какая практическая цель этих проектов?

- Это очевидно и даже не скрывается! - заявила «врач без границ», - Вы знаете, почему собственная фирма Слаанеша названа «RUR», а его СП с янки названо «Bionicraft»?

Молли пожала плечами, и Дафна продолжила:

… - «RUR» из НФ-пьесы Карела Чапека 1920 года, где впервые возникло слово робот. Причем там робот, это, в современном понимании, киборг, продукт генной бионики: серийно производимое дешевое послушное и неприхотливое существо с достаточным разумом, чтобы выполнять работы, которые обычно поручаются гастарбайтерам. Это соответствует и названию СП «Bionicraft». Западный рынок уже достаточно аморален, поэтому GM-киборги найдут там сбыт, если скрыть их криминальное происхождение. Скрывать такие вещи американский бизнес умеет. Вот практическая цель.