Над пропастью во ржи - Страница 75

упоминаешь какого-нибудь чистокровного гада - очень
подлого или очень самовлюбленного, каждый раз, как про него заговоришь с
девчонкой, она непременно скажет, что у него "комплекс неполноценности".
Может быть, это и верно, но это не мешает ему быть гадом. Да, девчонки.
Один раз я познакомил подругу Роберты Уолш с одним моим приятелем. Его
звали Боб Робинсон, вот у него по-настоящему был комплекс неполноценности.
Сразу было видно, что он стесняется своих родителей, потому что они
говорили "хочут" или "хочете", и все в таком роде, а кроме того, они были
довольно бедные. Но сам он был вовсе не из худших. Очень славный малый, но
подруге Роберты Уолш он совершенно не понравился. Она сказала Роберте, что
он задается, а решила она, что он задается, потому, что он случайно назвал
себя капитаном команды дискуссионного клуба. Такая мелочь - и она уже
решила, что он задается! Вся беда с девчонками в том, что, если им мальчик
нравится, будь он хоть сто раз гадом, они непременно скажут, что у него
комплекс неполноценности, а если им мальчик не нравится, будь он хоть
самый славный малый на свете, с самым настоящим комплексом, они все равно
скажут, что он задается. Даже с умными девчонками так бывает.

В общем, я опять позвонил старушке Джейн, но никто не подошел, и
пришлось повесить трубку. Я стал просматривать свою записную книжку,
искать, с кем бы мне провести вечер. К несчастью, у меня в книжке были
записаны только три телефона: Джейн, мистера Антолини - он был моим
учителем в Элктоне-хилле - и потом служебный телефон отца. Вечно я забываю
записывать телефоны. В конце концов пришлось позвонить одному типу, Карлу
Льюсу. Он окончил Хуттонскую школу, когда я уже оттуда ушел. Он был старше
меня года на три, и я его не особенно любил, но он был ужасно умный - у
него был самый высокий показатель умственного развития во всей школе - и я
подумал, может быть, он пообедает со мной и мы поговорим о чем-нибудь
умном. Иногда он интересно рассказывал. Я решил ему звякнуть. Он уже
учился в Колумбийском университете, но жил на Шестьдесят пятой улице, и я
знал, что он дома. Когда я до него дозвонился, он сказал, что в обед
занят, но может встретиться со мной в десять вечера в Викер-баре, на
Пятьдесят четвертой. По-моему, он очень удивился, когда услышал мой голос.
Один раз я его обозвал толстозадым ломакой.

До десяти часов надо было как-то убить время, и я пошел в кино в
Радио-сити. Хуже нельзя было ничего придумать, но я был рядом и совершенно
не знал, куда деваться.

Я вошел, когда начался дивертисмент. Труппа Рокетт выделывала бог
знает что - знаете, как они танцуют, все в ряд, обхватив друг дружку за
талию. Публика хлопала как бешеная, и какой-то тип за мной все время
повторял: "Знаете, как это называется? Математическая точность!" Убил! А
после труппы Рокетт выкатился на роликах человек во фраке и стал нырять
под маленькие столики и при этом острить. Катался он здорово, но мне было
скучновато, потому что я все время представлялОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com