Над пропастью во ржи - Страница 59

роватью, а не на полке, чтобы никто не видел их рядом с
моими чемоданами. Меня это расстраивало до черта, я готов был выкинуть
свои чемоданы или даже обменяться с ним насовсем. Мои-то были куплены у
Марка Кросса, настоящая кожа, со всеми онерами, и стоили они черт знает
сколько. Но вот что странно. Вышла такая история. Как-то я взял и засунул
свои чемоданы под кровать, чтобы у старика Слегла не было этого дурацкого
комплекса неполноценности. Знаете, что он сделал? Только я засунул свои
чемоданы под кровать, он их вытащил и опять поставил на полку. Я только
потом понял, зачем он это сделал: он хотел, чтобы все думали, что это
е г о чемоданы! Да-да, именно так. Странный был тип. Он всегда издевался
над моими чемоданами. Говорил, что они слишком новые, слишком мещанские.
Это было его любимое слово. Где-то он его подхватил. Все, что у меня было,
все он называл "мещанским". Даже моя самопишущая ручка была мещанская. Он
ее вечно брал у меня - и все равно считал мещанской. Мы жили вместе всего
месяца два. А потом мы оба стали просить, чтобы нас расселили. И самое
смешное, что, когда мы разошлись, мне его ужасно не хватало, потому что у
него было настоящее чувство юмора и мы иногда здорово веселились.
По-моему, он тоже без меня скучал. Сначала он только поддразнивал меня -
называл мои вещи мещанскими, а я и внимания не обращал, даже смешно было.
Но потом я видел, что он уже не шутит. Все дело в том, что трудно жить в
одной комнате с человеком, если твои чемоданы настолько лучше, чем его,
если у тебя по-настоящему отличные чемоданы, а у него нет. Вы, наверно,
скажете, что если человек умен и у него есть чувство юмора, так ему
наплевать. Оттого я и поселился с этой тупой скотиной, со Стрэдлейтером.
По крайней мере у него чемоданы были не хуже моих.

Словом, эти две монахини сели около меня, и мы как-то разговорились.
У той, что сидела рядом со мной, была соломенная корзинка - монашки и
девицы из Армии Спасения обычно собирают в такие деньги под рождество.
Всегда они стоят на углах, особенно на Пятой авеню, у больших универмагов.
Та, что сидела рядом, вдруг уронила свою корзинку на пол, а я нагнулся и
поднял. Я спросил, собирает ли она на благотворительные цели. А она
говорит - нет. Просто корзинка не поместилась в чемодан, пришлось нести в
руках. Она так приветливо улыбалась, смотрит и улыбается. Нос у нее был
длинный, и очки в какой-то металлической оправе, не очень-то красивые, но
лицо ужасно доброе.

- Я только хотел сказать, если вы собираете деньги, я бы мог
пожертвовать немножко, - говорю. - Вы возьмите, а когда будете собирать, и
эти вложите.

- О, как мило с вашей стороны! - говорит она, а другая, ее спутница,
тоже посмотрела на меня. Та, другая, пила кофе и читала книжку, похожую на
Библию, только очень тоненькую. Но все равно книжка была вроде Библии. На
завтрак они взяли только кофе с тостами. Я расстроился. Ненавижу есть
яичницу с ветчиной и еще всякое, когда рядом пьют только кофе с тостами.

Они принялиОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com