Битва железных канцлеров - Страница 98

Изменить размер шрифта:
видеть Польшу в границах тысяча семьсот семьдесят второго года, включая Смоленск и Киев, иначе говоря, сами расчлененные, они хотели бы расчленения России... На это мы никогда не пойдем! Пусть, - договорил царь, - Австрия и Пруссия вернут полякам их земли, я ни минуты не оставлю войск на Висле - и тогда образуется та Польша, которая может существовать...

Именно в это время элита польской аристократии, жившая в Париже и Вене, указывала восставшим, чтобы они исключили из своей борьбы все революционные мотивы, оставив на своих знаменах чисто национальные лозунги.

***

После этого восстание пошло на убыль. Претензии польской шляхты на украинские и белорусские земли вызвали ответную реакцию в самих же украинцах и белорусах, которые никак не желали порывать своих исторических связей с русским народом. Горчаков перешел в контратаку... Его ноты к кабинетам Европы, следуя одна за другой, словно пушечные залпы, становились все резче и убийственнее. В тревогах лета 1863 года он показал себя блистательным дипломатом, который умеет ловко обыгрывать противоречия в стане противников.

Теперь противник отступал - Горчаков его преследовал по всему фронту, бил с флангов. Наконец, когда он разослал последнюю ноту от 26 августа, ответа на нее уже не последовало: Париж, Лондон и Вена промолчали...

- Эффектный финал! - поздравил Жомини.

- Да как сказать, - поежился Горчаков. - Нахальство стародавнего партнера - Бисмарка - уже настораживает...

Все притихло, и только Ватикан указал католикам мира молиться за Польшу, как "за оплот истинной веры против вторжения злобной ереси"; в Коллегии пропаганды сам папа Пий IX произнес громовую речь, в которой обрызгал грязью русских схизматов-варваров.

- Че-пу-ха! - поморщился Горчаков.

Одним махом вице-канцлер разорвал конкордат России с папской курией. Это был заключительный аккорд бурной политической сюиты, но Альвенслебенской конвенции Горчаков никогда не простил Бисмарку.., никогда!

ЖАРЕНОГО ГУСЯ БОЛЬШЕ НЕ БУДЕТ

Бисмарк называл газету большим листом бумаги, испачканным типографской краской. Зная о продажности буржуазной прессы, он презирал ее, но зато, как никто другой, умел использовать печатное слово в своих интересах. Бисмарк мечтал о том "золотом" времени, когда все газеты Германии станут писать одно и то же - то, что угодно ему, Бисмарку!

Мы находимся в конторе "Норддейче Альгемейне Цейтунг" в Берлине; за столом сидит редактор газеты герр Брасс, ренегат социал-демократии, которому Бисмарк платил из рептильных фондов. Когда парламентарий узнавал о себе из брассовской газеты, что он "павиан и задница у него красная", то это звучало еще как нежная ласка. Шла яростная схватка за власть и деньги, и тут было уже не до выбора слов...

В тени кабинета ежился неприметный господин.

- Какой дождик-то, а? - сказал ему Брасс. - Вы, Штибер, пока обсушитесь у печки, господин президент не замедлит явиться. Он всегда приходит к выходу вечерних гранок.

В пустой редакции их было толькоОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com