Пером и шпагой - Страница 31

поляк сидел перед зеркалами, в пудермантеле, и пока куафер завивал ему волосы, экс-иезунт Гарновскнй читал ему вслух старинные хроники о страданиях Польши.

- Дайте я посмотрю на вас, - сказал Вильямс, беря Понятовского за пухлый подбородок. - Так, так... Вы сегодня хороши, как лесная сказка. Поехали, прекрасное дитя мое! В карете продолжался разговор о судьбах Польши и ее несчастиях. За Петергофом, когда из-за серой плоскости моря выступили мрачные бастионы Кронштадта, сзади посольской кареты вдруг послышался цокот копыт: одинокий всадник нагонял их.

На пустынной дороге - неизвестный всадник (опасно!).

- Хлестни лошадей, - велел Вильямс кучеру. Но их уже нагнали. Лишь короткое мгновение седок проскакал рядом с каретой, но и Вильямс и Понятовский успели заметить, что это была женщина. Она дала шпоры и, срезав дорогу траверсом, отважно помчалась лесом, вздымая жеребца над канавами. Дипломатам запомнилось бледное лицо женщины, безгубость рта, сжатого в напряжении, и стройная тростинка талии.

- Впервые вижу! - хмыкнул Вильямс. - Эта амазонка сидела вульгарно, словно татарка, раскинув ноги.

- Да, - кивнул атташе. - Седло под ней было не дамское...

Этой всадницей была Екатерина. Стремглав доскакав до дворца, она бросила лошадь на лугу и кинулась переодеваться.

- Никитишна! К нам гости жалуют... Воды мне скорей. Шлейф прицепи. Булавки помнишь ли где?..

От быстрой скачки дышала взахлеб, глаза расширились. На мускулистом поджаром теле Екатерины сухо потрескивали одежды. Никаких украшений! И руки голые - уже некогда, пора, едут... И все же она опоздала: мизерабль ее, муженек проклятый, уже вел беседу с послом Англии. Вильямс приблизился к руке женщины, крепко пахнущей духами и лошадиным потом.

Взглядом, несытым и властным, Екатерина подозвала и атташе для поцелуя.

Понятовский был растроган до слез. Он еще не мог опомниться от видения всадницы, что скрылась в ораниенбаумском лесу. И вот она перед ним... Какая красота и сила! А какой взор! "О матка бозка..." Между тем великий князь Петр Федорович нес чепуху и околесицу, а Вильямс деликатно ему поддакивал. Оба они наперебой расхваливали прусские порядки, но Екатерина и Понятовский, исподтишка разглядывая друг друга, молчали.

И эту их перестрелку глазами великий князь - по дурости врожденной - не заметил. Но зато один перехваченный взгляд Екатерины подсказал Вильямсу все остальное...

Когда дипломаты покатили из Ораниенбаума обратно в столицу, посол веско заметил Понятовскому:

- На великого князя Петра я не поставлю и пенса. Это человек, которого в Англии звали бы просто - шут! И я не ошибусь, если скажу: ему никогда не бывать на престоле...

Вильямс тут же, на рывке кареты, схватил своего атташе за нежную ляжку и больно стиснул ее в цепких пальцах.

- Мой юный друг, - сказал посол учтиво, - вы можете помочь своей несчастной отчизне... Положение в мире серьезно. И парламент моего короля не для того сорит деньгами, чтобы ваша бесподобная красота прозябалаОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com