Быть главным на ярмарке - Страница 2

хива М. Горького", где встретил такую сентенцию: "Человек без недостатков совершенно непонятен, даже больше - неприятен; уродлив, он просто нелеп". Максим Горький понимал, что нельзя красить своих героев только дежурными красками - черной или белой.

После войны Баранов наслаждался славою, и вдруг в печати появилась злая статья Зиновия Рожественского (будущего "героя" Цусимы), обвинявшего Баранова в том, что его реляция о бое с "Фетхи-Булендом" чересчур эффектна, но зато далека от истины. Николай Михайлович, оскорбленный этим выпадом, потребовал суда чести, и суд решил, что результаты сражения с броненосцем преувеличены, а каперангу Баранову лучше всего побыть в отставке, подальше от флота.

Баранов, пылая праведным гневом, взялся писать хлесткие статьи, обличая высшее командование флота в глупости. А генерал-адмиралом флота империи в ту пору был великий князь Константин Николаевич, которому тоже досталось от критика. Однажды они встретились, и генерал-адмирал соизволил орать:

- Такие статьи, каковы ваши пасквили, может сочинять только негодяй и подлец, но никак не офицер русского флота! Вы начали карьеру с начальника Морского музея и лейтенанта, а закончите ее адмиралом на бирже, для слива фановых нечистот в водах "Маркизовой лужи". Тоже мне, Белинский нашелся!

На это Баранов с поклоном отвечал:

- Ваше высочество, на оскорбления я не отвечаю только шансонеткам из "Минерашек" или членам царствующего дома Романовых, прощая им любую глупость.

Его спасла "бархатная диктатура" Лорис-Меликова, который опального каперанга переиначил в полковники. Вчерашний герой занял пост ковенского губернатора. Казалось, чего еще желать бывшему командиру парохода, поскандалившему с высоким начальством? Но Баранов терпеливо выжидал перемен.

- Не знаю, что будет, - говорил он, - но что-нибудь случится, и тогда я снова разведу пары в остывших котлах.

1 марта 1881 года народовольцы взорвали Александра II бомбой, а новый царь Александр III вызвал Баранова в столицу:

- Мне нужны энергичные, бравые люди, обожающие риск! Я с семьей укроюсь в Гатчине, а вам вручаю градоначальство в столице, дабы в Санкт-Петербурге вы навели порядок.

"Гатчинский затворник" дал ему большую волю, но Баранов не знал, что ему с этой волей делать. В обществе судачили: мол, такого царя еще не бывало, чтобы сидел взаперти.

- Это Баранов его застращал! Теперь царь занял комнатенки с такими низкими потолками, что все время бьется головой в потолок, получая шишки, а царица даже не знает, где в замке сыскать место, чтобы поставить пианино. Вот и дожили!

Конечно, не Баранов загнал царя на антресоли Гатчинского замка, где со времен наполеоновских войн сваливали трухлявую мебель, - император сам выискал себе нору, чтобы прятаться от народовольцев. Но Баранов тоже был немало растерян, совершая выверты, именуемые в газетах "буффонадами". Поймав человека, упорно не желавшего называть себя, он выставлял его напоказ, словно шимпанзе в клетке, предлагая прохожим угадатьОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com