Баязет - Страница 240

л он им, - умирать совсем не страшно!..

И вот теперь Баязет в осаде, его колонна в окружении, а сам он поседел. Тонкими струями плыл в небо дым - жгли обозные фуры. Детям (он понимал это) нужна кашка. Когда не плачут дети, тогда не плачут и матери. А когда плакали женщины, генерал забирался в бурку и тоже плакал от жалости к своему умному и доброму народу, который имеет несчастье жить рядом с турками...

- Арзас Артемьевич, - к нему подошел адъютант. - Казаки князя Амилахвари перехватили игдырского лазутчика. Баязет еще держится!

- Спасибо, душа моя. Баязет свои ключи закинул в море, и туркам, я вижу, никак не подыскать отмычек. Пошлите конный разъезд по нашим следам, чтобы казаки подобрали больных и отставших.

Высоко в горах, с отшельнического подворья Эчмиадзинского монастыря, колонну Эриванского отряда встретили вооруженные монахи-грегорианцы. Возглавлял монахов старый друг Тер-Гукасова, когда-то лихой конногвардеец князь Вачнадзс, скрывшийся от мира в ущельях после стыдной истории, связанной с бриллиантами одной петербургской красавицы. Монахи встретили солдат и беженцев вином и медом, дружно поскакали на лошадях по самому краю пропасти, паля из ружей в небо. Под вой ветра, тянувшего из ущелья, поручик Вачнадзе, а ныне смиренный старец Иосиф, прокричал генералу:

- Дорога свободна и дальше, Арзас! На Зорский перевал не выходи, вытягивай обоз к Караван-сарайскому кордону. Мы уже вторую неделю бережем эту дорогу для тебя.

Тер-Гукасов обнял монаха-воина, и острые железные вериги на груди бывшего повесы гвардейца кольнули его через грубую рясу отшельника.

- Позволь, душа моя, я оставлю на твоем подворье больных и слабых. Сумеешь ли защитить их от резни султанских "башягмаджи"?

- Раньше я служил не только богу, - скромно ответил Вачнадзе. - Куда ты спешишь с таким обозом? Тебя ждут в Баязете!

- Нет, душа моя! - Генерал взмахнул плетью в сторону синевших гор. Пусть Баязет терпит, пока я не довел этих несчастных до русских кордонов...

Игдыр еще жил в счастливом неведении. Успокоенный донесениями Пацевича, пограничный город праздновал чужие, казалось бы, победы; шампанское и кокотки быстро повышались в цене. Но вот, через маркитантов и лазутчиков, докатилась первая весть о разгроме отряда Пацевича в долине Евфрата и об осаде гарнизона в запертой цитадели Баязета.

- Турки идут! Идут башибузуки и режут всех!..

Телеграф отстукивал по проводам денно и нощно тревожные известия. Тифлис то не отвечал, то давал советы - неясные и путаные. Интенданты спешно доворовывали все то, что еще не было украдено, и пускались наутек докутить войну в Тифлисе.

Игдыр, охваченный паникой перед нашествием Кази-Магомы, спешно покидался. Удирали чиновники и проститутки, рясофорные витии и мелкотравчатые журналисты, - повышались цены на лошадей, на быков, и, наконец, место на передке арбы продавалось уже за двадцать рублей.

Но гарнизон остался на посту. И так же рокотал на рассвете барабан, пели по утрам златогорлые трубы и надОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com